Кристофер Голден - Вот мы и встретились

Уилл закрыл глаза, чувствуя, что покачивается, зная, что вот-вот потеряет сознание, но понимая, что он не в силах ничего с этим поделать.

— Уилл? — позвал негромкий голос, и нежная рука привела его в равновесие.

Глаза Уилла распахнулись. В поле его зрения вплыло утонченное, неземное лицо Мартины Динст. Глаза ее сузились от участия, но, если не считать крошечных черточек в уголках рта, вид у одноклассницы Уилла был такой, словно за эти десять лет она не постарела ни на один день.

— С тобой все хорошо? — спросила Мартина.

Уилл тупо на нее уставился. В горле у него пересохло. Эта женщина совершенно не изменилось, и все же Уиллу казалось, что изменились его глаза — или, возможно, манера видения. Мартина всегда была красивой, но теперь она выглядела просто ослепительной. Грация и элегантность, которые всегда были ей присущи, теперь казались куда более яркими, жизненными.

— Привет, — сказал Уилл, выдавливая из себя улыбку, которая показалась ему вымученной и фальшивой. — Я… я в полном порядке. Просто у меня была по-настоящему длинная рабочая неделя. — Уилл перевел дух, приподнял подбородок и встал чуть прямее, не желая, чтобы Мартина подумала, будто он пьян или еще под каким-то кайфом. — Между прочим, ты потрясающе выглядишь.

Улыбка Мартины была очаровательной и в то же самое время едва ли не царственной. Впрочем, в ней всегда присутствовала толика величия.

— Спасибо. Ты тоже очень славно выглядишь. Если не считать того, что ты так бледен, как будто вот-вот упадешь в обморок.

Уилл негромко рассмеялся, и ему показалось, будто немного краски вернулось обратно в мир. Сюрреальный налет на всем окружающем словно бы оттуда сошел. Как будто волна схлынула с берега. Однако Уилл был осторожен, боясь, что она опять туда нахлынет. Когда же этого не случилось, он снова улыбнулся, и на сей раз собственная улыбка показалась ему более уверенной и настоящей.

— Очень длинная неделя, — повторил Уилл.

— Ты не один такой, — сказала Мартина. — Лично я вчера прибыла из Вены. И по-прежнему нахожусь в другом часовом поясе.

На краткое мгновение Уиллу показалось, что он сумеет выправиться, сумеет перевести дух и нырнуть обратно в поток этого вечера. Однако затем к нему снова вернулись слова Дэнни заодно с призраком воспоминания о чем-то, чего он вроде бы прежде не испытывал. Нет, это было не дежа вю. Скорее это была противоположность дежа вю.

Кейтлин рыдала, все ее лицо было в слезах. Сила быстро уходила из ног Эшли, пока она, сползая по ряду шкафчиков в коридоре, крепко садилась на кафельный пол.

«А мне про его похороны до сих пор снятся кошмары».

«Боже, — подумал Уилл, стараясь не показывать Мартине своего потрясения. — Майк Лейбо мертв?»

Это было никак невозможно. Полностью, совершенно немыслимо. У Уилла не было никаких воспоминаний о похоронах — разве что клочок воспоминания, роза, что упала на гроб, уже лежащий в земле, кусочки грязи рассыпаются по древесине, — но Дэнни определенно его не дурачил. Уилл видел это у него в тазах. Дэнни мог шутить по поводу уймы вещей, почти всего на свете, но только не об этом.

— Проклятье, — пробормотал Уилл, мотая головой. Затем он сфокусировался на Мартине Динст. — Послушай, Мартина, ты ведь помнишь Майка Лейбо, правда?

Глаза ее тут же покрыла грустная поволока.

— Конечно, помню, Уилл. Кто мог его забыть? Какой же он был славный парень! Тот день, когда об этом объявили в школе, когда он погиб… тот момент навеки врезался в мою память. Майк по-прежнему остается моим единственным умершим другом. Возможно, мне в этом смысле повезло.

Уиллу никак было не совладать с дыханием. Глаза горели, как будто он собирался заплакать, но никаких слез не текло.

— Ага. Возможно, и повезло, — прохрипел он. В глазах у Мартины вновь появилось участливое выражение, но Уилл почему-то больше не мог выносить ни секунды разговора с ней. Нет, только не теперь.

— А знаешь, что? Я бы с радостью опять с тобой встретился. Я однажды бывал в Европе, еще когда учился в университете, и всегда хотел снова туда отправиться. Очень хотелось бы побольше с тобой пообщаться, но сейчас я правда не очень хорошо себя чувствую. Ты останешься на другие события, которые состоятся в этот уикенд?

Мартина, хмурясь, кивнула.

— Я буду здесь весь уикенд. А ты просто хорошенько отдохни и приди в себя, ладно? Ты можешь вести машину? Быть может, кому-то следовало бы отвезти тебя домой.

— Я живу в Сомервиле.

— Тогда, быть может, в отель? — предложила Мартина.

Уилл сделал еще один глубокий вдох и помотал головой, стараясь не проявлять пренебрежения к ее доброте.

— Все будет в полном порядке.

Они попрощались, и Уилл повернулся, собираясь отправиться назад к своему столику. Однако стоило ему это сделать, как он тут же заприметил Стейси. Взмахнув волосами, она выдала финальные аккорды одной из песен «Иглз», выпущенной в эфир еще раньше, чем все они родились.

— Спасибо, — сказала Стейси, когда зал взорвался аплодисментами. На лице у нее снова сияла все та же понимающая улыбка. — Так классно снова всех вас увидеть. Сейчас я сделаю перерыв, а потом сыграю еще один ряд вещей для сегодняшнего вечера. Знаете, ребята, настоящее удовольствие для вас играть. Спасибо, что пригласили.

В свете огней, что освещали эстраду и микрофонную стойку, россыпь веснушек у Стейси на переносице странным образом казалась темнее. Когда она пристроила гитару к табурету и сошла с эстрады, ее лицо выражало неподдельное удовольствие.

Уилл помедлил на своем пути назад к столику. Теперь он ждал, пока Стейси к нему подойдет. Когда она одолела половину разделявшего их расстояния, улыбка исчезла с ее лица, а в тазах появилась откровенная тревога.

— Привет. С тобой все хорошо?

— Нет, — признался Уилл, надеясь, что она прочтет сожаление в его тоне. — Мне правда нехорошо. Пожалуй, я поеду домой. Ты будешь завтра на матче?

Какое-то время Стейси стояла в задумчивости, пожевывая нижнюю губу.

— Да, — хорошенько подумав, сказала она. — Я там буду. А ты приходи в себя, хорошо?

— Скорее всего, я просто перетрудился, — солгал Уилл.

Стейси кивнула, подаваясь вперед и слегка чмокая его в щеку, а затем отвернулась.

— Завтра увидимся, — бросила она через плечо. А в следующее мгновение Стейси уже направлялась в другой конец зала, вежливо откликаясь на комплименты по мере того, как она протискивалась сквозь толпу.

Уилл выбросил ее из головы вместе со всем, что случилось тем вечером. Таков был единственный способ, посредством которого он мог ставить одну ногу впереди другой, единственный способ, посредством которого он мог хоть как-то продолжать действовать. Сейчас Уиллу следовало целенаправленно избегать мыслей об определенных вещах. И все же он знал, что вечно выбрасывать эти мысли из головы он не сможет.