Кристин Фихан - Темная жажда

От одного только взгляда на нее все его тело напряглось от жесткой и нестерпимой боли. Ее руки были такими изящными, когда она вынула шпильки из своих волос и толстая коса упала чуть ниже талии. В том, как женщина распускает свои волосы, было что-то невероятно чувственное, решил Риордан. Его грудь так сильно напряглась, что даже легкие обожгло от нехватки воздуха. Ее волосы лежали свободной иссиня-черной массой, в которую ему так и хотелось запустить пальцы и зарыться лицом.

Она присела около бассейна и ополоснула водой лицо. Капли воды стекали вниз по ее горлу, вниз по кремовой возвышенности груди, и ложились на ее кожу, ожидая, когда их слизнут. Риордан изменил вес своего тела в попытке уменьшить количество одежды. Он не осмелился предупредить ее, что она больше не одна — она попыталась бы сбежать от него, а ему было необходимо узнать те секреты, которые она скрывает от него.

Легкий бриз шевелил листья деревьев, так что в ночи они сверкали серебристо-черным цветом. Ее запах был зрелым и женственным, очаровывая все в нем. Он ощутил, как глубоко внутри него поднимается рычание — это его внутреннее чудовище вопило, требуя свободы. Искушение предстало в образе женщины, охлаждающей свое тело в бассейне в лунном свете. Риордан глубоко погрузил ногти в ветку дерева, с трудом сдерживаясь, чтобы не набросится на нее. В голове гудело, кровь же загустела и стала горячей. Каждым своим движением она выражала соблазн. И, какого дьявола, она расхаживает полуобнаженная в полном одиночестве, где на нее мог натолкнуться любой хищник?

Джульетта поднялась со свойственной ей гибкой и чувственной грацией, ее грудь покачивалась одновременно с соблазнительными движениями ее бедер. И он не мог отвести от нее своего голодного пристального взгляда. Честь и благопристойность были полностью подавлены примитивной собственнической потребностью. Она была его Спутницей Жизни. Она принадлежала ему. Ее сексуальное тело было всем, что он когда-либо хотел. Ему хотелось проложить дорожку из поцелуев от макушки ее головы до самых пальчиков, уделяя внимание каждому пленительному пятнышку и ямке на протяжении всего пути. Он пристально сузил глаза, когда увидел, что она оглядывается вокруг, тщательно исследуя деревья и кусты, прежде чем подняться на самый высокий валун. Она подняла лицо к воздуху и фыркнула, словно чувствуя ветер. Наконец, удостоверившись, что находиться в одиночестве, она снова вернулась к краю озера, а ее руки потянулись к молнии на джинсах.

Риордан с силой прикусил нижнюю губу, надеясь, что боль сможет отвлечь его. Теперь он не смог бы отвести взгляда, даже если бы от этого зависела его жизнь. Она стягивала джинсы. Влажность была невероятно высокой, поэтому материал прилип к ее коже, и ей приходилось корчиться и извиваться, снимая их со своих бедер и ниже. Ее грудь приглашающе покачивалась, словно она слегка танцевала, освобождаясь от своей одежды. В месте соединения ее ног, тугие черные завитки образовывали букву «V» — заманчивую стрелку, притягивающую его внимание. И почти сразу он уловил ее женский аромат, вызов женщины мужчине. Ее тело горело, поймав огонь от его мыслей. Он слишком громко выражал свой голод.

Джульетта оказалась невероятно восприимчивой к его жажде. Темная страсть разъедала его, напрягая тело и посылая эротичные картины, дразнящие его мозг. Она была там, поджидая его, ее тело было открыто для него, желая его с той же самой жаждой, которую невозможно было утолить. Он закрыл глаза, подумав, чтобы испытал, погрузившись в ее приглашающие ножны, горячие и тесные, влажные и скользкие от потребности в нем.

Джульетта же только издала звук страдания, поскольку ее тело реагировало на волны сексуального голода, растущую в нем страсть и вожделение, которое появилось, благодаря таким ее явным фантазиям. Риордан впитывал ее облик через полуприкрытые глаза, его веки отяжелели, а тело горело, словно в огне. Ему хотелось увидеть, как ее руки путешествуют по ее мягкой коже, следуя по пути, по которому затем пройдут его руки. Вверх по ее бедрам к округлому животу, и выше — к узкой грудной клетке, ощущая вес ее грудей в своих ладонях. Ему хотелось, чтобы она большими пальцами поддразнивала и пощипывала свои темные соски, приведя их в возбужденное состояние от предвкушения его горячего рта, сильно посасывающего их.

Он уже мог познать ее, ощутить во рту мягкий холмик кожи. Он хотел положить туда свою голову, проведя ночь, уделяя щедрое внимание каждой груди, темным манящим соскам, но и этого было бы недостаточно. Ему хотелось ощутить, насколько она горяча. Насколько влажная. Насколько сильно она хочет ощутить в себе его тело. Его ладони прямо зудели от желания почувствовать ее бедра, мягкие и округлые, но с твердыми мышцами. Он скользнул бы ладонями вверх, почувствовав жар ее лона, прежде чем распростереть ее перед собой, полностью открыв своему взору. И нежно бы проник в нее одним пальцем. Он словно наяву ощутил огненное тепло, скользкое и влажное, от которого у него почти остановилось сердце. Ему хотелось большего. Хотел ощутить, как ее тело обхватывает и удерживает его, сильно сжавшись вокруг него.

Он не мог вынести ощущения одежды на своей коже и избавился от нее всего лишь силой мысли — способностью, которой обладал его народ. Небольшой ветерок незамедлительно приласкал его, касаясь всего его тела и добавляя ему чувствительности. Ему хотелось, чтобы ее пальцы обхватили его напряженный член. Его эрекция была невероятно сильной, тяжелой и безжалостной, пульсируя и трепеща от боли, которую он едва мог вынести.

— Черт тебя подери, что ты делаешь со мной? — Ее голос, раздавшийся у него в сознании, был запыхавшимся. Хриплым. Сексуальным. Наполненным простейшим желанием.

— Это тебя черт подери. У меня все тело в огне. Я хочу ощутить на себе твой рот. Я хочу быть внутри тебя. Мне не нужны иллюзии. А твое упрямство убивает нас обоих.

Джульетта никогда не чувствовала такой невероятной сексуальности. Она поднялась из глубин ее существования и охватила ее. Она всегда знала, что страсть находится глубоко внутри нее. Жар джунглей заставил ее ощутить себя чувственной, хотя другим он показался бы душным. Среди мужчин она всегда ощущала себя сексуальной, и даже, соблазнительной, но никогда не испытывала такого накала чувств. Это было неудобно и немного выбивало из колеи, и острое давление срочно требовало освобождения. Сейчас ей не был нужен ласковый любовник, ей хотелось, чтобы он ощутил тот же тлеющий огонь, ту же танцующую страсть, нахлынувшую на нее. Ей хотелось необузданного слияния, чтобы он овладел ею глубоко и беспощадно. Она была словно в огне, испытывая непреодолимое желание и голод, который ничто не могло облегчить, чтобы она ни делала.