Светлана Сухомизская - Кодекс чести вампира

Пока Алисов колебался, Стасик полез обратно через изгородь. Ошарашенный Алисов поспешно схватил его за рукав:

— Ты куда?

— Я аккуратно засниму ментов, — возбужденно поблескивая глазами, прошептал Стасик. — Очень аккуратно. Они не заметят.

— Совсем сдурел! — зашипел Алисов и помчался в сторону ближайшего метро, уводя за собой Стасика. — Хватит с нас на сегодня. Того, что ты наснимал, вполне достаточно! Давай сюда кассету, быстро!

Стасик, заметно скисший, на ходу снял с плеча камеру и полез за кассетой.

— Слушай меня очень внимательно, — нервно озираясь, говорил тем временем Алисов. — Если ты до сих пор еще не понял, говорю прямым текстом: мы с тобой в дерьме по самые уши!

— А разве это не наше обычное состояние? — хмыкнул Стасик, передавая Алисову кассету.

Алисов раскрыл было рот, чтобы сказать, что обычно дерьмо доходит им примерно до колена, но решил, что канализационная тема не стоит такого долгого обсуждения, и продолжил:

— Теперь нам нужно выплывать и, желательно, целыми и невредимыми!

— А к вони мы уже привыкли, — хихикнул Стасик, которого, кажется, развлекала фекальная окраска их разговора.

— Стасик, кончай веселиться. Пойми, сейчас не до смеха! У тебя есть место, куда ты можешь уехать? Такое, чтобы тебя никто не нашел?

— Ну-у… Найдется, наверное, — ответил Стасик, задумчиво почесывая лысеющую макушку. — У меня есть одна знакомая… В Зябликове…

— Какое Зябликово! Какая знакомая! Никто не должен знать, где ты, ни единая душа. И уехать тебе надо не на день-два, а, как минимум, на неделю.

— А кто же передачу будет снимать?

— Да не думай ты об этом! В крайнем случае, я сам все сниму, на цифру, или попрошу кого-нибудь тебя подменить. И не смотри на меня так! После того как завтра выйдет передача с этим репортажем, — Алисов на мгновение остановился и постучал ладонью по кассете, — нас с тобой будет искать вся милиция. Нечего улыбаться! Если очень захотят — найдут. А они очень захотят, уверяю тебя. Ты знаешь, что три хромовские картинки висят в квартире у одной очень крупной шишки из московской мэрии?

— Че-ерт!

— Вот именно… Но хрен с ней, с милицией. В конце концов, парой синяков больше, парой синяков меньше — нам с тобой не привыкать.

— Да-а, — усмехнулся помрачневший Стасик. — Если на пол уронят и ножками походят, одними синяками дело не ограничится… Тебе, Леха, ребра когда-нибудь ломали?

— Мне, Стасик, все что хочешь ломали. Но я жив до сих пор, и мне очень нравится это состояние… И если тебе хочется жить так же сильно, как и мне, советую потрудиться с исчезновением. Потому что очень может быть, что нас будут искать не только менты.

— Ты хочешь сказать…

Алисов кивнул:

— Тот мужик, который мне морду разукрасил, уж, наверное, не за этим в мастерскую приходил. Мало ли, может, он странный, как и Хромов? Может, ему покажется, что мы лишние на этом свете?

— Но почему? Мы же его даже не видели!

— Это ты так говоришь. И я так говорю. А мы — журналюги. Подлые, продажные твари, не заслуживающие никакого доверия. Или у тебя есть доказательства, что это не так?

— Ладно, — сказал Стасик, кусая губы. — Все понял, не дурак. Поеду на дачу к одному парню. Он сейчас по Африке болтается, документальный фильм снимает, а ключи мне оставил… Только жене надо позвонить, а то она с ума сойдет, если я на неделю пропаду.

— Это ты уже сошел, — устало сказал Алисов. — Нельзя никому ничего говорить. Даже жене. Особенно твоей.

— Но…

— Сделаем так. Я сам ей позвоню и навру что-нибудь.

— Она не поверит!

— Это ее проблемы. Главное, она будет знать, что ты жив-здоров, но не будет иметь ни малейшего понятия о том, где ты находишься. Кстати, мобильник отключи… У тебя голосовая почта работает?

— Да.

— Отлично. Отключи и раз в день проверяй голосовую почту. Но никому, кроме меня, не звони, понял? Даже если тебе сообщат, что у тебя дома пожар, у тещи преждевременные роды, а жена стала чемпионкой мира по боксу, понял? Любое сообщение, исходящее не от меня, может быть ловушкой. Я сам скажу тебе, когда можно будет вернуться. Без меня ничего не предпринимай. Ты все понял?

Стасик хмуро кивнул и полез в один из карманов жилетки:

— Сейчас я тебе запишу адрес дачи…

— Ни в коем случае! Я тоже ничего не должен знать.

— Ты что… думаешь, что они… будут… — Стасик начал давиться словами, — пытать… тебя… если поймают?

— Я предпочитаю вообще ни о чем не думать. Просто мало ли что может случиться. Чтобы человек проболтался, его совсем не обязательно пытать, иногда его достаточно просто напоить, а я слаб по этой части, сам знаешь…

Стасик досадливо вздохнул, но от комментариев воздержался.

— И вот еще что, — Алисов потер ладонью колючую щеку. — Если мое сообщение начнется со слов: «Станислав, наши планы изменились», значит, до меня добрались плохие мальчики и тебе надо бросать мобилу в речку и мчаться огородами на Петровку. Понял?

Алисов с усилием открыл глаза и заставил себя встать со стула. Теперь ему нужно было перейти через коридор в комнату напротив и набить на компьютере текст. Он примерно представлял себе, о чем собирается написать, но одно дело знать и совсем другое — связно изложить свои мысли после бессонной ночи, когда нервы истерты почти до дыр, а по организму гуляет литр виски, принятый внутрь без малейшего намека на закуску.

Внезапно телефон у него на поясе, содрогаясь, заиграл музыкальную тему из «Крестного отца». Алисов замер, ошеломленный. Он хорошо помнил, что отключил телефон сразу же после расставания со Стасиком — меры предосторожности в равной мере распространялись на них обоих. Но даже если бы и не отключал… Он работал в этой аппаратной не в первый раз и давно заметил, что сквозь ее толстые глухие стены не проникал ни один, даже самый мощный радиосигнал. Во всяком случае, его мобильник здесь становился абсолютно бесполезной вещью. Каким же образом тогда…

Отгоняя настойчивые мысли о белой горячке, он отцепил поющий телефон от брючного ремня и недоуменно уставился на светящийся экран.

— Как это могло случиться? — вполголоса пробормотал он и на всякий случай еще раз потер глаза. Безрезультатно. Вместо обычной зеленой подсветки сверху экран горел, словно раскаленные угли, зловещим красным цветом. Не говоря уже о том, что вместо телефонного номера или имени звонящего дисплей демонстрировал движущуюся картинку — руку, складывающуюся в кукиш.

Заинтригованный и слегка испуганный, Алисов нажал на кнопку приема.

— Здоровеньки булы! — сказал знакомый наглый голос.

Так вот оно в чем дело!

— Здоровее видали, — усмехаясь, ответил Алисов. — А я-то всю голову себе сломал, все думал, кто ты такой. Теперь понятно. Ты из ФСБ. Или из ФАПСИ.