Костяная колдунья - Эшер Айви
– До взбучки семьи Оссеусов осталось десять минут, – прорычала я в ответ, ударив по тормозам.
Светофор слишком быстро переключался с зеленого на желтый и красный, и я не успела безопасно проскочить его.
– Ого, а что они натворили? – в нетерпении спросил он.
– Они украли гримуар.
– Вот же крысиные рожи! Ма-а-а-а! Садись в машину, надо ехать!
Прежде чем Тад успел сказать что-то еще, я повесила трубку.
– Ты! – рявкнула я, повернувшись к Рогану на пассажирском сиденье. – Расскажи мне все, что нужно знать о твоем брате и о том, что, по твоему мнению, с ним произошло.
Он еще крепче прижал к себе Забияку.
– Я все расскажу, только следи за дорогой, пока я буду говорить! – приказал он со страхом в голосе.
Я перестроилась, чтобы обогнать медленно едущую машину, и ждала, когда Роган начнет свой рассказ.
– Все началось с того, что Илон не явился на ежемесячную встречу с нашим постоянным клиентом. Он никогда так не делал. Стало ясно: что-то не так. Мы с ним разговариваем каждый день. Накануне вечером я попросил его принести мне кое-что из его сада, и я уверен: если бы утром что-то произошло, он бы позвонил мне.
Мне пришлось самому провести встречу, и сразу после этого я поехал к нему домой. Я звонил ему, но каждый раз включалась голосовая почта. Когда я доехал и набрал код от гаража, то увидел его машину внутри. Капот был холодным: очевидно, на ней давно не ездили. Но когда я вошел внутрь, что-то было не так.
– Что именно? – спросила я, включив поворотник в ожидании того, как загорится зеленая стрелка и мы поедем дальше.
– На первый взгляд ничего особенного: банка из-под газировки на столешнице рядом с тарелкой в крапинку. Телевизор работал, был включен какой-то круглосуточный футбольный канал. Но вдруг я заметил, что кости, которые он всегда держал на окнах и дверных проемах, пропали со своих обычных мест. Сперва я не знал, что и думать. Илон не пьет газировку: он постоянно говорит, что это вредно для костей. Он помешан на здоровье, его передергивает даже от одного упоминания о белом хлебе, но на столешнице лежала начатая буханка. И единственные виды спорта, достойные внимания, по мнению Илона, – это хоккей или футбол. А по телевизору шел американский футбол, на который ему наплевать.
Мы приближались к въезду в закрытый элитный поселок; я сбавила ход. Ворота срабатывали автоматически: нужно было лишь провести ключ-картой, чтобы распахнуть их настежь и проехать. А моя тетка и знать не знала, что одна из моих клиенток живет по соседству с ней. Раньше она бывала у меня дважды в месяц, но когда у нее начался рассеянный склероз, она попросила меня приезжать к ней на дом. С тех пор я бывала здесь дважды в месяц, так что ключ-карта у меня была.
– Когда я шел через гостиную, чтобы подняться наверх и проверить, что там, по пути увидел круг из раздавленных ягод рябины и кучку пепла. Над ней вился дымок. Я звал Илона, я везде посмотрел, но он просто пропал.
– Ты обращался в Орден?
У Рогана вырвался пренебрежительный смешок.
– Они не станут помогать моей семье. Орден заботится только о тех, кто им служит. Их интересует лишь политика и демонстрация силы, а не истина и справедливость.
Свои мысли я держала при себе. У меня сложилось впечатление, будто главная задача Ордена – держать в узде все магическое сообщество, но что я знала на самом деле? Бабушка Руби никогда не стремилась к общению с ними, но так и не рассказала почему. Мне казалось, это типичная боязнь полицейских. Даже у того, кто являет собой воплощение невиновности и законопослушности, возникает смутная тревога и легкая паника, когда за спиной вырастает полицейский. Раньше я думала, что Орден – это такая ведьмовская полиция, но, судя по словам Рогана, я не совсем понимала, как они работают. Или не работают – опять же, по его словам.
– А с чего ты взял, что это какой-то вселенский заговор, а не розыгрыш, зашедший слишком далеко? Может, твой брат познакомился с девушкой и поехал к ней, а пепел – всего лишь пыль из взорвавшегося пылесоса?
Желудок скрутило от неясной тревоги. Все мои чувства нажали на кнопку «Ты ошиблась», будто я была участником телевикторины и выбрала неверный ответ. Роган бросил на меня укоризненный взгляд, который на секунду заставил меня усомниться в своих умственных способностях.
– Илон не стал бы уходить без предупреждения. Да и в целом все очень странно. Когда я начал в этом разбираться, связываться с надежными друзьями и разговаривать с ними, тогда и выяснилось, что были и другие исчезнувшие: три остеоманта и ведьма души.
– Зачем похитителям магия плодородия? – спросила я, огорошенная известием о ведьме души.
– А зачем им каждый из них? – бросил мне в ответ Роган. – Все они живы – по крайней мере, это мне известно, – но в зависимости от того, по какой причине их забрали, это может быть как хорошо, так и плохо.
В словах Рогана было столько страдания, что у меня заныло в груди. Я сосредоточилась на дрянной части нашей семьи, с которой предстояло встретиться. И все ради того, чтобы мысли перестали блуждать по темным закоулкам, где разыгрывались сценарии ужасных вещей, которые случаются с людьми, увезенными куда-либо против своей воли.
– А почему ты так уверен, что все они живы?
Роган снова посмотрел на меня как на идиотку. Я уже начала уставать от этого выражения его лица.
– Если бы они погибли, их магия перешла бы к преемникам. Точно так же, как магия Руби перешла к тебе, – произнес он ровным голосом.
– Ага, точно.
«Ладно уж, так и быть: последний уничтожающий взгляд я вполне заслужила».
– Ни в одном из случаев исчезновения магов и ведьм чары не передались никому другому. Так что, для чего бы они ни понадобились похитителям, все они пока живы. Но я очень боюсь, что в любой момент все может измениться.
Я отвела взгляд от его дрогнувшей челюсти и искры боли, мелькнувшей в глазах цвета клевера. Секунду мы оба молчали, осознавая значение его последних слов.
– Сколько еще добираться туда, куда ты нас везешь? – в нетерпении спросил Роган.
Внезапно я почувствовала себя так, словно над нами обоими нависает нечто вроде песочных часов злого рока и каждая песчинка отсчитывает миллисекунды до того, как все рухнет. Я понятия не имела, как помочь магу, но знала, что обязана это сделать. И я, черт возьми, была уверена, что мне необходим гримуар, если имеется хоть призрачный шанс на успех.
Внедорожник чуть не перевернулся, когда я резко свернула налево и погнала его по крутому склону.
– Почти добрались.
Я въехала на до нелепости длинную подъездную дорожку, обрамленную высокими величественными деревьями, которые готовились сменить зелень на мириады апельсинов, слив и золотой листвы. Тетку я терпеть не могла, но невозможно было отрицать красоту ее владений. Хотя с тем, что все это должно принадлежать ей, я бы поспорила. Изначально семь с лишним гектаров земли были собственностью всей нашей семьи, но несколько поколений назад в результате каких-то сомнительных сделок они оказались в руках сестры из ветви Хэрриданов. С тех пор земля передавалась по наследству исключительно по ее линии, а не всем Оссеусам, как это предполагалось с самого начала.
Такое положение дел порождало нескончаемые распри. Некоторые члены семьи отказались от попыток что-либо изменить, но остальные не могли удержаться от косых взглядов в сторону Хэрриданов и проклятий на каждый их шаг. Пока я взрослела, бабушка Руби пыталась собрать воедино переломанные ветви нашего генеалогического древа. Но теперь, когда ее не стало, – еще и после фокуса, который выкинули Магда и Гвен Хэрридан, – больше не осталось никакой надежды на то, что это произойдет.
Густо растущие деревья редели по мере того, как я подъезжала, сбрасывая скорость. Впереди подъездная дорожка заворачивала петлю вокруг безвкусного показушного фонтана со статуями, извергающими воду из всевозможных отверстий. Новый особняк возвели на остовах бывших домов в колониальном стиле, которые строили на этом месте наши предки. Уродливое строение, возвышающееся перед нами, так и не смогло определиться, чем ему быть: то ли английским замком, то ли домом в стиле крафтсман [16] на стероидах.
