Аэтерум - Владислав Мостыка
С того момента прошло довольно много времени, но все эмоции и переживания даже теперь не смогли угаснуть в моем сознании. Но давайте по порядку. Конец июля 985 года. С места гибели Амелии Вилсон мы с Прайсом сразу же отправились в участок и приступили к изучению собранных улик. Я находился в кабинете Джонатана. Через приоткрытые жалюзи в комнату просачивался яркий, солнечный свет и теплым полосатым покрывалом ложился на широкий стол из темного дерева. На столе были разложены фотографии изувеченной жертвы и отчеты медиков. Никто из специалистов не смог сказать со стопроцентной уверенностью, чьи укусы были на теле жертвы. Данный прискорбный факт наводил на мысль, что такие раны вполне мог нанести человек, норовя свалить все на хищное животное. Но прямыми уликами по этому поводу, на данный момент, мы не располагали.
На следующий день я отправился к некоему Говарду, который, по словам сестры убитой, имел статус бойфренда Амелии. Найти его не составило большого труда. Проверив все номера телефонов, по которым звонила Амелия в день своей смерти, я обнаружил, что один номер принадлежит двадцатидвухлетнему студенту Центрального Университета Сативик, Говарду Рамфилду. По всей видимости, это был именно тот человек, о котором говорила Сильвия. В десять часов утра я отправился в университет.
Он находился в Южной части Сативик-Хеис. Большое, десятиэтажное здание из белого кирпича, с острыми шпилями и огромной башней с часами, возвышалось над просторным, зеленым парком, который окружал это величественное строение со всех сторон. При входе, на перекрестке дюжины аллей, ведущих в разные части парка, множеством прозрачных ниток на несколько метров вверх бил огромный фонтан, вокруг которого собралось несметное количество студентов и студенток. Вокруг, под высокими пальмами рассыпались длинные лавочки из красного дерева, которые держались на могущественных плечах полуголых, бронзовых титанов. Кое-где этих титанов заменяли стопки книг или причудливых форм мифические существа в виде крылатых гиппогрифов или трехглавых псов. Огромная лестница шириною в несколько десятков метров врезалась своим белым мрамором в невысокий холм и пологим склоном вела к парадному входу в университет. Невысокие, мраморные парапеты, через каждые несколько метров разделяли каменные бюсты самых известных ученых, историков и политических деятелей, имевших честь получить образование в одном из древнейших учебных заведений. Неспешно преодолев полторы сотни ступенек, я оказался на площади перед главным входом в университет. Это поистине исполинское строение в колониальном стиле впечатляло своим величием. Огромная двустворчатая дверь, подобно воротам древнего замка, взлетала вверх на пару этажей и растягивалась на десять метров в ширину. Всю площадь перед входом укрывал под своею многотонной тяжестью, бетонный козырек, который подпирали множество белых колон на квадратной платформе. Плитка из темного камня укрывала всю площадь и вела прямиком к деревянным входным воротам, на которых был вырезан портрет создателя этого учебного заведения. Холл представлял собою просторную и очень высокую комнату, под потолком висела большая хрустальная люстра, окруженная со всех сторон великолепными фресками с запечатленными на них образами мифических существ, которые в литературе и кино слыли демонами знаний, богами непознанного или ангелами разума. Большие окна с отдернутыми занавесками впускали сюда огромное количество солнечных лучей, от которых исполинские картины на потолке переливались и сияли, отпуская разноцветные блики на белые стены холла.
Ресепшен представлял собою длинный стол, обхватываемый сзади полукруглой, гипсовой стеной высотою всего в пару метров, на которой красовалась надпись «Центральный Университет Сативик». За столом, на расстоянии двух метров метров друг от друга, сидели несколько женщин в белых блузках и, что стоит отметить, самой приятнейшей внешности, улыбчивые и сияющие. Каждая из них занималась своим немаловажным делом, кто-то перебирал бумаги, кто-то делал записи в большой книге, кто-то разговаривал со студентом. Я в свою очередь подошел к девушке, которая мягко и уверенно, со сверхъестественною быстротой, стучала по черной клавиатуре, устремив свой взор в экран компьютера. Я негромко поздоровался, и девушка тут же оторвалась от своей работы, подняла голову и с доброжелательной улыбкой сказала:
– Добро пожаловать в Университет Сативик. Чем могу вам помочь?
Я тут же достал из кармана свое удостоверение в кожаном чехле и показал его секретарю, ибо в противном случае информацию об ученике мне бы никто не предоставил:
– Мне нужно поговорить с одним из ваших студентов. Его имя Говард Рамфилд.
– Простите, офицер Фарли, но мне нужно знать, у студента Рамфилда проблемы с законом?
– Никаких проблем. Он, всего лишь, мог оказаться свидетелем в одном деле, которое я веду на данный момент и о котором не имею права распространяться.
– Понимаю. – Ответила девушка, и ее пальцы молниеносно пробежались по клавишам. – Студент Говард Рамфилд на данный момент находится во внутреннем дворе со своей группой и преподавателем. Найти их можно в саду, со стороны северной части.
Я поблагодарил за помощь и направился по указанному маршруту во внутренний двор. За гипсовой стеной холл уходил на несколько десятков метров вперед и заканчивался такой же исполинской деревянной дверью, как и начинался. Широкий коридор по обоим краям окаймляли металлические двери многочисленных лифтов, а в том месте, где они заканчивались, уходили вверх широкие ступеньки, с ковровым покрытием и резными, деревянными перилами.
Внутренний двор оказался довольно большого размера, окруженный со всех сторон высокими стенами университета, которые замыкались по углам. Что бы войти или выйти, нужно было обязательно проследовать через здание. В центре двора в мундире с генеральскими погонами и шпагой на боку, восседал на лошади бронзовый Гарнье Оливер де Роллонг, основатель Университета Сативик. Вокруг памятника рассыпалось множество клумб с разномастными цветами и благоухание от них разлеталось на весь двор, заполняя каждый уголок в этом уютном месте. У дальней стены, это в паре сотен метров от меня, зеленел большой сад с пальмами и кипарисами, но это была южная стена. Справа от меня, огражденный невысоким, металлическим заборчиком, ютился маленький садик с фруктовыми деревьями и кустарниками. Посредине, прямо на траве, приютившись на покрывала разной формы, цвета и покроя, сидели студенты и внимали словам пожилого господина в сером, тоненьком
