Восьмой (ЛП) - Шоу Мэтт

— Так как бы ты преподал им урок? — спросил я его.

— На самом деле не думал об этом.

— Правда?

— Ну ладно, я бы заставил их поцеловать друг друга, — сказал он через долю секунды.

— Что?

— Пирса и его дружков… Перед всем классом… Я заставил бы их целовать друг друга. Таким образом, они больше не смогли бы называть меня геем.

— Думаешь, они не смогли бы?

— Конечно, нет…

Свет погас, и экран ожил. Дэвид прошептал мне:

— Если все увидят, как они целуются… Они вряд ли смогут продолжать называть меня геем!

Я не ответил ему. Я полагаю, что всё, что было сказано, было правдой.

— Как бы ты заставил их поцеловаться? — спросил я.

Он пожал плечами.

— Я не знаю… Помахать пистолетом у них перед лицом?

Я засмеялся.

— Ты представлял это, не так ли?

— Очень много раз, — сразу ответил он. — Хочешь моего попкорна? — он наклонил ко мне свой большой стакан с попкорном.

Я покачал головой.

— Нет, спасибо. Ненавижу попкорн. Как дерьмо на вкус.

* * *

На моём лице расплылась улыбка, когда по подбородку Хлои потекло свежее собачье дерьмо. Полагаю, это из-за небольшого времени в духовке оно стало жидким? Этого следовало ожидать, но это не проблема. Ей, наверное, было ещё хуже, когда дерьмо стекало по её лицу. Она будет чувствовать его привкус несколько дней. Как только она поняла, что это было, она прикрыла рот ладонью, а потом выплюнула торт на пол.

— Нет! — закричал я. — Ты должна съесть всё это!

Я схватил торт и засунул ей в рот. Моя рука сжала её лицо, чтобы она не выплюнула ещё раз. Она боролась в моих руках, но я не отпускал её, пока не почувствовал, что она проглотила оставшуюся часть этого.

— Вот и всё… Хорошая девочка…

Я не мог не думать о Ребекке, которая проглотила и мой собственный яд. Улыбка расплылась по моему лицу. Как только я отпустил Хлою, её вырвало на пол. Здесь начинает пахнуть… Кровью, рвотой, дерьмом и смрадом страха. Слава богу, урок почти закончился. Приятно будет подышать свежим воздухом.

— Теперь ты можешь сесть, — прошептал я Хлое, когда она закончила рвать тем, что она ела, на пол.

Она встала и пошла обратно на своё место, плюясь на ходу.

— За это ты сгоришь в аду, — сказала миссис Прайс. — Ты знаешь это, не так ли?

Она меня больше не боялась. Она выглядела рассерженной. Знакомое выражение, к которому мы, как класс, привыкли. Может, она знала, что я на самом деле ни в кого не буду стрелять?

— Твои мама и папа будут известны во всём мире после того, что ты сделал. Ты будешь гнить в тюрьме, а потом в аду, и им придётся смириться с последствиями твоих действий.

— Тогда я думаю, ад будет переполнен, потому что все мы будем там.

— Просто отпусти нас, прежде чем ты сделаешь то, о чём потом пожалеешь.

— Я ни о чём сегодня не пожалею.

— Ты говоришь это сейчас, но в ближайшие годы… Ты поймёшь… Это был неправильный путь…

Я повернулся к Дэвиду позади меня. Выражение его лица… Он грустно смотрел. Лицо Линдси… Я только что увидел, как её мучитель ест собачье дерьмо… Я не пожалею о сегодняшнем дне.

— Когда вы закончите, — сказал я, — мы продолжим. Нам ещё многое предстоит сделать.

— Ты псих, — продолжила она.

— Нет. Я продукт своего окружения. Вы… Вы все, кто здесь сидите… Вы все сделали меня таким.

— Это чушь, — сказала миссис Прайс.

Я знал, что могу рассчитывать на неё в том, чтобы испортить мне кайф.

— Над учениками издеваются каждый день. Но где ты видел, чтобы они держали свой класс в заложниках?

— Я никого не держу в заложниках! Как только прозвенит звонок, вы все сможете уйти.

— Так позволь уйти нам прямо сейчас!

— Вы же знаете, что нельзя бродить по коридорам во время уроков. Вас могут отправить в кабинет директора. Вы сможете уйти, как только прозвенит звонок. Это не мои правила. Это правила школы…

— Они позволили бы сделать исключение…

Я впился в неё взглядом.

— Вы снова хотите выйти вперёд класса? Разве вы не усвоили урок?

Она ничего не сказала.

— Я так и думал.

Я повернулся к семёрке позади меня. Линдси, кажется, довольна тем, как я обошёлся с Хлоей. Дэвид кажется более спокойным, чем обычно. Забавно, учитывая, что изначально это был его план. Ещё пять учеников, которым нужен кто-то, кто будет сражаться за них в битвах; Элизабет, Маркус, Саманта, Кейт, Хелен. Я не совсем уверен, что смогу им всем помочь. Не совсем уверен, что у меня будет достаточно времени для рассмотрения каждой из их жалоб. Времени никогда не хватает.

* * *

— Где ты был? — спросила мама, как только я вошёл в семейный дом.

Я не сразу ей ответил. Я не ожидал, что меня засыпают вопросами, как только я войду. Не мог же я сказать ей, что был в кино с Дэвидом. Она бы разозлилась, что я не пошёл в школу. Возможно, она всё ещё достаточно сердилась после инцидента с видео, чтобы сообщить об этом и папе — когда он вернётся с работы… Если он вернётся.

— Я задала тебе вопрос — где ты был? Ужин испорчен.

Ужин не испортился бы, сомневаюсь, что она его вообще приготовила.

— Я был в библиотеке с Дэвидом, — соврал я.

На самом деле это было глупо, поскольку она знала, что это было ложью. Не могу вспомнить, когда в последний раз ходил в библиотеку.

— Звонили из школы.

— Что?

— Звонили из школы. Похоже, ты не пришёл на занятия после обеда. Они хотели знать, всё ли в порядке?

— Они правда звонили?

— Да…

— Они так делают?

— Так где ты был?

Лицо мамы покраснело. Я знал, что она злится. Одним из признаков того, что она разозлилась, было то, что её лицо стало ярко-красным; как если бы она была смущена. Дело было в том, что мама злилась только потому, что не знала, где я… Потому что она волновалась за меня… Не потому, что я пропустил занятия.

— Так что ж?

— Я был в кинотеатре…

— С Дэвидом?

— Да, с Дэвидом. У нас были кое-какие неприятности в обеденное время, и мы не могли вернуться в школу после. Мы не думали, что это будет проблемой…

— Скорее, ты не думал, что из школы позвонят?

— И это… Слушай, мам, мне там не нравится. Оскорбления… Издевательства…

— Они успокоятся, ведь ты просто новенький.

— Что? Нет, это не так. Это потому, что я дружу с гомосексуалистом и посмел заступиться за него. Ты помнишь, что случилось с видео? Ты же помнишь. Проблема, в которую я попал… Она будет продолжаться. Одному Богу известно, что они будут делать дальше. Я не хочу туда возвращаться…

— Ты должен вернуться! Я уверена, что им скоро станет скучно, и они перейдут к кому-нибудь другому.

— Это отличается от того, что было, когда ты ходила в школу, мама… Знаешь, когда мир был чёрно-белым, и люди не запирали входные двери на ночь…

— Ну, ты всё равно вернёшься туда завтра. Если хочешь, я могу пойти с тобой.

Я не мог не рассмеяться. Я не хотел.

— Спасибо, но я уверен, что это не поможет!

— Ну, тогда давай им отпор! А теперь пообещай мне, что ты больше не будешь сбегать с уроков.

Я ничего не сказал.

— Пообещай мне.

— Хорошо. Обещаю. Что бы ни случилось.

Я протолкнулся мимо неё, чтобы подняться по лестнице в свою комнату. Я знал, что рассказывать ей о том, что происходит в школе, бессмысленно, но решил, что терять нечего. По крайней мере, нечего терять, кроме моего терпения. Поднявшись наверх, в свою спальню, я закрыл дверь, чтобы уединиться. Я не знаю, как с этим справляется Дэвид. Он занимается этим уже несколько месяцев, у меня это было всего пару недель, и мне это уже надоело. Возможно, это потому, что я устал; устал переезжать из школы в школу… Из дома в дом… Устал от давления, связанного с игрой в догонялки со школьной программой… Устал от необходимости знакомиться с новыми людьми и пытаться заводить новых друзей… Пытаться притвориться, что всё в порядке дома, когда на самом деле… Мне надоела постоянная опека моей мамы и то, что моего старика никогда не бывает дома — всё время работает на Министерство обороны… Я даже устал от того, что не знал точно, чем он зарабатывает нам на жизнь, что заставляет нас так часто переезжать… Я просто устал. С меня было достаточно. И… Я не могу поверить, что из школы позвонили домой в первый же день моего отсутствия. Так много для одного человека, чтобы он время от времени мог убежать и получить тишину и покой. Я не могу допустить, чтобы они звонили домой всё время. Это вызовет проблемы ещё и дома. Тогда выхода не будет.