Девять жизней октября - И. Ф. Сунцова
И вот мой последний… вдох. Потом еще один, а за ним еще. Боль прошла, тело постепенно восстанавливает температуру. Моя рука медленно вынимает регулятор изо рта. И я все еще живу! Я научился дышать под водой? Я дышу! Все-таки законы моей нереальной реальности работают! Представь – испугайся и получи! Невероятно. Почему с ногами так не работает? Я все еще лежу на дне. Но это не проблема. Я смотрю на свои ладони, которые начинают медленно вращаться сначала влево-вправо, потом от них начинают подниматься пузырьки. И вот я уже держу в обеих руках винты, которые помогают мне начать медленно подниматься на поверхность. У меня получилось! Я понял исходный код. Вряд ли это осталось бы незамеченным, поэтому озираюсь по сторонам. Темная гладь уже не кажется кошмаром. Наоборот, я начинаю любоваться этим миром, словно первооткрыватель, попавший на другую планету. С ее правилами, законами и обитателями. Я опускаю голову, мысленно прощаюсь с «Alga»: у нас с тобой все-таки разные пути. Не в этот раз.
Замечаю тень, которая начинает стремительно расти, превращаясь в обтекаемую серую торпеду с плавниками, черными глазами и несколькими рядами острых зубов, готовых сомкнуться на моих неподвижных ногах. Я ныряю вниз, вытянув руки-пропеллеры перед собой. Кажется, что пасть чудовища становится еще шире, и теперь она готова зараз сожрать все мое тело. Я продолжаю увеличивать скорость, создавая перед собой вакуумный вихрь. Влетаю в глотку монстру и, не останавливаясь, за секунду прорезаю его насквозь заостренными лезвиями, оставляя за собой кровавый шлейф из нашинкованных обрубков мяса и костей. Они спокойно падают вниз, медленно обгладываемые более мирными обитателями этого чудесного места. Приятного аппетита, друзья!
Мои руки-моторы доставляют меня до пляжа с магмой и лавой. За пляжем шушукаются высокие пальмы, кокетливо поправляя свои зелено-салатовые челки при каждом дуновении ветра. Между ними ютится бунгало с соломенной крышей, всем своим видом приглашая на освежающий «Секс на пляже» или «Пина коладу». Две стройные подружки готовы убаюкать легким покачиванием в гамаке, натянутом между гладкими ножками деревьев. Я с трудом избавляюсь от ненужного акваланга с гидрокостюмом и без сил валюсь на спину, обжигаемый палящим солнцем сверху и вулканическим песком снизу. Природный гриль. Прожарка rare[66]. Черный песок вместо перца покрывает меня, становясь второй кожей. На мне только плавательные шорты с гавайскими цветами и еще чем-то пестрым – нет сил разглядеть. Кайф… который ломается о цифровой смех, который эхом разносится по пляжу.
– Нет, ну ты все-таки забавный, Стас. Думаю, что ты мне все-таки еще пригодишься.
«Что, намечается еще одна рыбалка?» — только и могу мысленно ответить я. Ленивые волны приносят нежную прохладу, но я ощущаю ее, только когда вода поднимается к моему рельефному торсу. Я продолжаю лежать с закрытыми глазами, не в силах даже пошевелить солеными от морской воды губами.
– Мне прямо безумно интересно, насколько тебя хватит. Я смотрю, ты уже привык к некоторому… дискомфорту. И даже начинаешь немного приспосабливаться. Но зачем? Одно твое слово – и ты сам побежишь на своих ногах к своему дому, вот там, за пальмами. Угадай, кто тебя в нем встретит? Мне кажется, что в твой сюжет нужно ввести новую героиню.
Словно услышав команду, из дома вышла стройная девушка, ее темные волосы лишь слегка касались загорелых плеч. Воздушное ожерелье лей[67] охватывало ее шею и спускалось цветным водопадом из бело-голубых мимоз, ярко-красных гибискусов, нежно-розовых плюмерий и фиолетово-оранжевых перьев райских птиц, живущих по соседству. Я зачем-то открыл глаза и посмотрел на Нее. Этого не может быть… На меня смотрела Света. Нет, скорее какое-то подобие Светы. Которая просто смотрела вперед.
– Соглашусь, может быть бикини в виде кокосов и юбка из пальмовых листьев – это перебор. Но в остальном – идеальное исполнение, согласись. Могу сделать из нее кого хочешь: покладистую домашнюю девочку или холодную стерву, которую ежесекундно нужно завоевывать. Все зависит только от твоего желания.
Голоса начали гудеть, мысли путаться, ноги по-прежнему не слушаться и не реагировать. Я лежал на песке, перевернувшись на живот, глядя на этот уютный и спокойный оазис над пропастью, в которую выбросил свою прошлую жизнь, вместе с людьми, которые любили меня. Опять эти мысли начали появляться и медленно стирать пилочкой мою волю, отуплять мою решительность, давая место стервятникам-сомнениям, которые уже парили в воздухе, заметив свою жертву: нереализованные мечты. Как самураи, они на ходу издевательски наносили колющие раны поверженному бойцу на поле битвы. Их цель была провести катану таким образом, чтобы оставить длинные борозды ран, щедро выделяющие кровь. Как плети, только немного глубже и в сотни раз болезненнее. Детская коляска, глаза, наполненные слезами, болельщики, поникшая голова отца, скрипучее колесо, с легкостью гнущийся металл, как бумага, на которой был написан шедевр, но автор посчитал нужным превратить его в бесформенный огрызок и выбросить на помойку.
– Хватит!
В воздух ворвался звук столкновения с преградой автомобиля, который преобразовался в выстрел, заставив встрепенуться испуганных птиц, которые покрыли собой небо в виде ярких пятен. Лишь один черный стриж летел как ни в чем не бывало. Сделал круг в небе, наблюдая, и исчез.
– Хватит с меня обещаний лучшей жизни. У меня уже есть одна. Своя! – Я не в восторге от того, что произошло. Мне пришлось это сделать, прежде чем я захлебнулся волной, порождающей страдания. Я не знаю, откуда взялся у меня в руках пистолет. Не знаю, когда я научился так метко стрелять – кукла, похожая на мою девушку, повалилась, резко откидывая волосы назад. Больше она уже не вставала.
– Эх Стас, а мы бы с тобой так повеселились! Я уже написала сотни сценариев, когда вы ссоритесь, орете, бьете, убиваете друг друга, теряете ребенка. Столько возможностей упущено из-за тебя!
– Добро пожаловать в мой мир, дорогая! – Я улыбаюсь. Мне все равно, что будет дальше. Я сделал правильный выбор. И поэтому надо идти вперед, видимо, так думал не один я. Чувствую под собой вибрации, будто миллиарды песчинок разом решили вприпрыжку свалить с этого проклятого места. Раскатистый треск, переходящий в оглушающий рокот, вырывается изнутри бытия и оставляет меня в оцепенении, не в силах что-либо
