Мелисса Марр - Хранители могил

— Все будет в порядке, — сказала она.

— Что именно? — не понял Байрон.

— Я о нападении, — ответила Эмити, поворачиваясь к кассовому аппарату.

— Нападении, — вслед за ней медленно повторил Байрон.

Она кивнула, продолжая заниматься его карточкой.

— Да, Байрон. Все будет в порядке. Ты должен верить… Все мы на это надеемся с той самой минуты, как узнали о ее смерти.

Байрон застыл. Слова Эмити лишний раз напомнили ему, как мало они разговаривают. Ведь он почти ничего не знает о жизни этой девушки, ни о ее интересах, ни о ней самой.

— Ты говоришь о Мэйлин? — на всякий случай спросил Байрон.

— О ком же еще? — вопросом ответила она, вставляя карточку в приемник.

Кассовый аппарат ожил и начал печатать чек. Эмити вернула бутылку с виски на полку.

— Мэйлин была хорошей женщиной.

Байрон помолчал, взял бокал и только потом спросил:

— А она здесь бывала? Что-то я ее у вас не видел.

— Бывала, но редко. — Эмити прислонилась к стойке и чуть нагнулась, чтобы их глаза были на одном уровне. — Я больше ее знаю по рассказам сестры. Мэйлин ходила на заседания городского совета, а Бонни-Джин с прошлого года получила там место. Вот так.

Байрон снова взглянул на часы. Скорее всего, самолет Ребекки уже сел.

— Эй, Байрон.

Эмити прикрыла его ладонь своей. Байрон поднимал глаза и каждый раз опускал взгляд с ее лица на ладонь обратно.

— Все устроится наилучшим образом. Ты должен в это верить, — сказала Эмити.

— Почему-то мне кажется, что ты знаешь вещи, которых не знаю я?

— Потому что не все так надолго уезжают из Клейсвилла. Те, кто остается, иногда узнают такое, чего не знают уехавшие.

Она стиснула ему руку.

— Но и ты наверняка знаешь что-то, о чем я и не подозреваю.

Байрон не убрал свою руку. Обычно Эмити не усложняла их разговор, если они вообще о чем-то говорили. Байрон пригубил бокал и стал пить большими глотками.

— Расслабься, — засмеялась Эмити. — Никаких привязок. Помнишь? Или ты испугался, что я вдруг решила поменять правила?

Она снова засмеялась. Байрону стало легче.

— Нет, — соврал он.

— Значит… после того, как я закрою бар…

Намек повис в воздухе.

Обычно Байрон сидел до закрытия «Галлахера», только если соглашался на предложение Эмити. Но сегодня он не мог. Он чувствовал себя виноватым, понимая, насколько это глупо. Байрон не мог остаться с Эмити, зная, что Ребекка вернулась в Клейсвилл. Но сказать ей об этом не решался.

— Я имею право повторного посещения? — улыбаясь, спросил он.

— Возможно, — ответила Эмити.

Она перегнулась через стойку и поцеловала Байрона в щеку.

— Поезжай к ней.

Байрон стиснул бокал, стараясь ничем себя не выдать.

— К кому?

— К Ребекке.

— К Реб…

— Тебе же будет спокойнее, когда ты убедишься, что она благополучно долетела и добралась домой.

Энн вернула ему кредитку, подала чек и ручку.

— Откуда ты…

— Слухи, Байрон. О вас двоих много говорят. — Эмити ничуть не изменилась в лице. — Если тебе интересно знать, Ребекка о тебе вообще не говорила. Она как-то приезжала в Клейсвилл. Мэйлин нас познакомила. Мы поговорили о том о сем, но она и словом о тебе не обмолвилась.

Байрон рассеянно вертел в руках кредитную карточку. Ему хотелось спросить, была ли их встреча единственной. Может, они переписывались по электронной почте? Знала ли Ребекка, что он и Эмити… «Какая разница?» — злясь на себя, подумал Байрон. Он встряхнул головой, прогоняя дурацкие мысли. Ребекка еще несколько лет назад расставила все точки в их отношениях. С того вечера они больше не виделись и не говорили по телефону.

Байрон подписал чек, взял свой корешок и запихнул в карман вместе с карточкой.

— Вот уж не думал, что вы знакомы, — признался Байрон.

— Мы же с тобой почти не разговариваем, — ехидно улыбнулась Эмити.

— Я…

— Нет, Байрон, — решительно возразила она, словно угадав то, что он не произнес. — Мне не нужны слова, в особенности — пустые слова. Мне нравится то, что ты предлагаешь. Продолжай приходить сюда, даже если Ребекка и останется в городе.

— Мы с Ребеккой… Мы не…

— Приходи ко мне, — перебила его Эмити. — Но этим вечером мы оба заняты. Я уже сказала Бонни-Джин, что после работы поеду покататься… Тебе пора, Байрон.

Байрон привстал на табурете, притянул к себе Эмити и поцеловал в щеку.

— Мимо, — сказала Эмити, надув губы.

— А так лучше? — спросил Байрон, целуя ее в губы.

Эмити наклонила голову и посмотрела на него очень знакомым взглядом.

— Так лучше. Ближе к тому, что надо.

— До встречи, мисс Блю, — сказал Байрон, беря со стойки шлем.

Он был уже возле двери, когда до него долетели слова Эмити:

— Я очень надеюсь, Байрон.

8

Ребекка стояла возле багажной ленты. В это время зал аэропорта был почти пуст. Все магазины и киоски уже были закрыты, а возле терминалов не наблюдалось дневной сутолоки. Несколько чашек той гадости, которую авиакомпания считала кофе, кое-как смогли взбодрить Ребекку, хотя и не до конца. Ровно настолько, чтобы не спать на ходу и доехать до Клейсвилла. Она не позволила грузу случившегося погробить ее под себя. Маленькая, но победа.

Херувим не любил путешествовать. К тому же он устал сидеть в тесном контейнере и сейчас жалобно мяукал.

— Подожди еще немного, малыш, — уговаривала кота Ребекка. — Я тебя тут же выпущу, как только мы приедем к…

Она замолчала. Теперь она приедет не «к», а в пустой дом. Сегодня не будет привычных объятий и аромата розовой воды. Не будет еще очень многих привычных вещей. Потому что Мэйлин больше нет. В самолете Ребекка крепилась изо всех сил. Ей не хотелось показывать своего горя пассажирам. Но теперь слезы полились из ее глаз, мешая следить за круговой лентой багажного транспортера.

«Мэйлин больше нет. Получается, что и дома у меня больше нет».

Неполных три года, прожитых в доме Мэйлин, и ее постоянные визиты в Клейсвилл сделали этот город родным. Ребекка привыкла так думать. К кому ей теперь возвращаться? В Клейсвилле ее больше никто не ждал. Уже завтра она может уехать и больше сюда не приезжать.

Прислонившись к выцветшей зеленой стене, Ребекка отрешенно смотрела, как пассажиры разбирают свои чемоданы и покидают здание аэровокзала. Под конец на ленте остался только ее чемодан. Лента транспортера остановилась.

— Вам помочь?

Ребекка подняла голову. Перед нею стоял мужчина в форме служащего аэропорта. Слезы мешали его разглядеть.

— Это ваш чемодан?