Виктор Точинов - Пасть
Тут действительно пахнет миллиардными прибылями, и в таких делах никаким партнерам верить нельзя, ни под какие гарантии. Сначала, конечно, те попробуют сами разобраться и синтезировать нужный продукт. Ни хрена у них не получится — нужны ткани живых доноров-объектов.
Потом в дело вступят разведки и всюду проникающая и все вынюхивающая журналистская братия. А это будет уже борьба на два фронта — сохранить тайну от западных партнеров-конкурентов и от собственного начальства, после сумятицы девяносто первого года имеющего, мягко говоря, не совсем полное представление о темах работы Лаборатории.
И как Капитан ни уважал своего начальника, сомнения в исходе этой борьбы оставались. Особенно в свете ЧП с пятьдесят седьмым штаммом. Если джинн вырвется из бутылки, начнется такое…
Ничего из этих мыслей вслух Капитан не сказал. Спросил только:
— А если подтвердится версия о случайной пропаже? И штамм спонтанно сработает? Что будем делать?
— Сначала пусть подтвердится, — холодно ответил Генерал. — А что делать, ты и сам знаешь. Выследим тварь или тварей и уничтожим. Не впервой.
Да уж, не впервой… Даже на пустынном Полигоне за эти уничтожения пришлось платить многими жизнями, а что начнется в густонаселенных местах, лучше не думать… Генерал, похоже, и не думает. Заранее планирует неизбежные потери с безразличием полководца, посылающего на смерть полки и батальоны…
Что же, может, это и правильнее, чем впадать в истерию, как Доктор…
— Значит, так, — стал закруглять разговор Генерал. — Сейчас возвращаешься, на все запланированные мероприятия даю добро. Начни с Вивария, если кто станет копать — там шансов засветиться куда больше. Постарайся все, что можно, отработать побыстрее. Возможно, на днях предстоит командировка.
— Куда? — не удержался от недоуменного вопроса Капитан, хотя жизнь давно отучила от излишнего любопытства. Но командировка в такой момент…
— В Голландию. Они там, похоже, не поняли, с кем имеют дело. Считают нас не то изобретателями-одиночками, полусумасшедшими гениями, не то подыхающими с голоду российскими учеными, готовыми продать все что угодно за пару тысяч зеленых. И относятся соответственно, хотят хапнуть все, сразу и почти бесплатно. Сам понимаешь, что представляться по полной форме нельзя… Поэтому проведешь инсценировку. Создашь впечатление, что мы серьезные люди из криминального мира, получившие доступ к дорогостоящим секретам и задешево их отдавать не желающие. И шутки шутить с нами опасно. Демонстрация должна быть бескровной, но эффектной. К примеру, взорвать пару «мерседесов» наших потенциальных партнеров. Без седоков, разумеется… Они там в своем сытом и сонном болоте к таким вещам не привыкли, должно хорошо подействовать…
— Оборудование для демонстрации тащить через границу?
— Не стоит, да и времени нет надежный провоз подготовить… Возьмешь с собой Деточкина. Он тебе из подручных материалов хоть ядерный заряд сварганит…
Вот так. Деточкин сварганит, это точно, из чего угодно — из порошковой краски, из цветочного удобрения, из модельки радиоуправляемой… Но командировка, ясное дело, предстоит не «возможно», а совершенно точно. Генерал все продумал и просчитал и менять свои планы из-за пропажи 57-го не намерен.
Лишь бы он спланировал все так же безошибочно для пропавшего контейнера. Генерал словно прочитал его мысли:
— Поезжай спокойно. За 57-й не волнуйся — все что можно я сделаю. Был в семьдесят восьмом году на «Векторе» под Новосибирском точно такой случай. А тогда даже название «Вектор» употреблять нельзя было, не говоря уже о профиле их работ. Это сейчас журналисты в спецхранилища лазают и телезрителей видом колб с чумой и оспой пугают… А тогда приходилось искать, ничего не объясняя девяносто семи процентам ищущих. И ничего, нашли. Так что опыт есть, не беспокойся…
Капитан и рад бы был не беспокоиться.
Не получалось.
Глава VI
Исчезла не только одежда — заодно бесследно сгинули кроссовки, в которых Колыванов был вчера вечером. В общем-то ерунда, мог от такой дозы начать раздеваться где угодно: хоть в гараже, хоть наверху, в круглом помещении декоративной башенки, — раздеться и напрочь забыть про это. Да и шмотки были не ахти, так, по большому счету дачная спецодежда, и ничего особо ценного в карманах не было…
Хуже, что пропал «ролекс» с руки — и утративший чувство времени Колыванов не мог даже приблизительно определить, который час.
А маятниковый раритет в спальне, куда он вернулся, вообще показывал что-то несуразное — половину третьего. И еще была тут какая-то странность… Ага! Вот оно что… Колыванов опустился на незастеленную кровать, он уже оделся в найденные в шкафу джинсы и растянутую бесформенную футболку, носков пока не нашел, но сейчас было не до них…
…На резной боковой поверхности старинных часов, обращенной к кровати, играл на свирели бородатый, рогатый и козлоногий некто — не то дьявол, не то греческий сатир. А может, и фавн, кто их там разберет…
Этот деревянный барельеф был первым, что видел Колыванов, просыпаясь на даче; он знал наизусть каждую деталь композиции — и вот сейчас она изменилась. Свирель козлоног по-прежнему держал в руке, но губы ее уже не касались — голову фавн повернул назад, смотрел издевательски на Колыванова и ухмылялся полуоткрытым ртом с торчащими длинными зубами. Здравствуй, белая горячка… Кому-то видятся зеленые чертики, а у нас вот оживают деревянные… Но это тоже весело.
Он протянул руку, приблизил ее к сатиру, но несколько секунд не решался дотронуться до темного дерева пальцами.
Все-таки прикоснулся — дерево как дерево, гладкое и приятное на ощупь, кажется даже чуть теплым… Крепко зажмурил глаза и резко помотал головой, тут же пожалев об этом движении; снова открыл — в наглой ухмылке дьявола-галлюцинации ничего не изменилось. И в положении рогатой головы тоже. Ладно, пускай это будет дежа-вю. Самое обыкновенное дежа-вю. Алкогольное…
А фавн всегда именно так и сидел…
Кстати, а где же Саша? Колыванов прошел наверх, в его комнату: кровать разобрана, на столе чехол от плеера и пустой футляр от кассеты. Децл. Звучит как диагноз, подумал Колыванов: децл головного мозга…
Подумал и сам удивился — народная терапия лечила без осечек, жизнь на глазах вливалась в тело и в мозг, только что умиравшие, вот и способность шутить вернулась… Рядом на столе тикает будильник, поставленный на шесть утра, одежды и удочки нет… Но сколько же сейчас времени, неплохо бы узнать… Тьфу, черт…
Колыванов хлопнул себя по лбу и вернулся от двери к столу, взял в руки будильник. Будильник показывал без четверти три. Однако… Судя по всему, сегодняшний карасиный клев достоин Книги рекордов Гиннесса…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});