Алексей Шолохов - В ночь на Хэллоуин (сборник)

Нет, все же он не мог поверить в то, что кто-нибудь из них убийца. Хотя Ритка могла сбить ребенка на машине, Никита мог не уследить за одним из своих подопечных, а тот возьми да утони. Егор придушил сетевым шнуром какого-нибудь нерадивого школьника в компьютерном классе за то, что тот назвал его очкариком. Катька могла убить разве что своей глупостью. Может, она не ответила на простейший вопрос мальца: сколько будет дважды два? Катюня не ответила, а у мальчишки сердечный приступ. Ну, или что-то в этом роде. Тут и себя исключать нельзя. Несмотря на то, что он хорошо помнил, что никого не убивал, были у него сомнения. Желание кого-нибудь придушить практически не покидало его. Эта сопливая школота, сующая нос в каждую витрину. А от витрин открытого доступа их вообще не оттянешь. Там же можно на халяву поиграть в Angry Birds или в Subway Surfers. Раздражали. Все они одним миром мазаны.

Понятное дело, что Анатолий паясничал. Он не мог поверить в то, что сейчас сам нагородил. Несмотря на все их отрицательные качества, коих у некоторых из них даже больше, чем положительных, на убийство пойти они не могли.

То есть в призрака, играющего в прятки, ты поверил, а в склонность к убийству одного из друзей – нет?

Именно. Может, у привидений свои заморочки – игра в покер, бильярд и гольф, а для тех, кто поменьше, – прятки. В это поверить проще. Проще, чем в то, что один из твоих друзей замешан в чем-то ужасном, с грустью подумал Толик и набрал телефон Кати. Все-таки подруга, которой, возможно, нужна помощь.

4

Полякова могла бы и догадаться. «Инфинити» шефа она увидела, как только Наташа отъехала от ее подъезда. Она не придала этому значения. Если он в машине, то пусть там и остается. Не до него сейчас. А если у квартиры, то придется прогнать его. Достал. Связаться с женатым – это было ошибкой, а продолжать с ним отношения – это катастрофа. Если даже отбросить моральную сторону вопроса, в их взаимосвязи мало чего хорошего для нее. Она просто топчется на месте. Из-за него Рита не может ни с кем познакомиться. Возможно, в этот раз это был бы свободный парень. Парень, который не будет смотреть на часы, когда занимается с ней любовью. Не будет выходить из комнаты, когда звонит жена. А будет всегда с ней и делать все для нее.

«Может, сказать ему, что я беременна? – Странная мысль пришла ей в голову, когда она заходила в подъезд. – Вот просто взять и сказать: поздравляю, ты стал папой. В очередной раз».

Реакция может быть самой непредсказуемой. От побега с кучей обвинений и оскорблений перед этим до тихого ступора и предложения сделать аборт. В любом случае любовница в проигрыше. А может?.. Он говорил, как его достала жена, что он ее не любит. Он говорил…

Открой глаза, дурочка! Они все говорят. Уж не хотела ли ты, чтобы он рассказывал тебе, как он с женой ездил в Таиланд и что они не вылезали из постели все десять дней. Что она стонет во время оргазма так, что ему хочется еще и еще. Стала бы ты это слушать? Так вот, девочка, все познается в гребаном сравнении. Он тебя сравнивал с ней, причем делал это так, как хотелось слышать тебе. Вследствие чего ты решила, что лучшая, что нужна ему, что если не выше, то как минимум на равных правах с его женой.

– И все-таки с беременностью идея замечательная, – прошептала Рита и вошла в квартиру.

Он был здесь. Она учуяла его запах еще в подъезде, но в квартире он был невыносимым, будто он принимал ванну из туалетной воды. Рита терпеть не могла этот запах, она задыхалась от него. Рита однажды подарила ему туалетную воду Chic, чтобы обезопасить себя. На ее взгляд, эта вода была более достойная, и Маргарите нравился запах. Но он ни разу не подушился ею. Надо было еще тогда понять, что он боится жены, боится потерять ее и дочку. Да, здесь нужен противовес. К тому же он говорил, что хочет маленького, сынишку, а жена не может забеременеть. Настало время проверить его слова.

– Привет. – Он расплылся в улыбке, встал, схватил букет со столика и протянул Рите. – Ты где так долго ходишь? У меня совсем мало времени. – И он начал раздеваться.

Рита молча наблюдала за ним. Она прошла и присела на подлокотник кресла. Едва заметная улыбка появилась на ее лице. Когда он замер, в замешательстве глядя на нее, она рассмеялась.

– Да что с тобой такое? Я же говорю, времени в обрез, давай раздевайся.

– А я не могу, – вытирая слезы, выступившие от смеха, произнесла Маргарита.

– Это почему еще?

– Я болею.

– Это чем ты таким за ночь заразилась от этих придурков?

– Эй! – Марго стала серьезной. – Не говори о них так!

– Хорошо, не буду, Марго…

– И не называй меня Марго!

– Понял, Марго… рита. – Михаил сел и начал надевать джинсы. – Ну а все-таки что с тобой? – Миша встал, застегнул молнию и продел ремень через лямки на поясе.

– Я беременна, – ответила Рита.

Михаил сел, так и не затянув ремень. Он был в ступоре. Рита не ошиблась – именно этого она от него и ждала. Хотя вечно же он так не просидит, за этим может последовать что угодно. Михаил может сорваться с места и, не попрощавшись, убежать без рубахи, а вечером позвонить и сказать, что она уволена и чтобы квартиру освободила до конца недели. А может начать со слезами на глазах песню о том, что он так давно этого ждал, что его старуха (он, паскудник, всегда жену так называл, а она всего на три года старше Риты) не смогла, а она такая умница. А еще будет песня о том, что со временем он снимет квартиру просторней этой, да и сам переберется к ним. Со временем, когда он все уладит там, в той семье. Только беда в том, что это ложь, а поспешный побег – это правда. Правда, мать ее, жизни. Но так хотелось квартиру просторней, мужа и ребенка, и не со временем, а сейчас. Так хотелось лжи. Так хотелось быть обманутой, но не брошенной. Это так обидно, когда от тебя бегут как черт от ладана, узнав, что ты беременна от него же, подлеца.

– А от кого ребенок?

Вот это поворот! Неожиданно. Рита даже сначала подумала, это она в собственных мыслях представила этот нелепый вопрос.

– Что? – Она даже встала.

Михаил надел один носок, взял второй и начал натягивать на ногу.

– Я спрашиваю, кто заразил?

Надо признаться, Маргарита этот путь отхода своего любимого даже и не рассматривала. Удивил так удивил.

– Убирайся! – Единственное, что пришло на ум.

– Ага.

Он встал, надел рубаху и начал ее застегивать.

– Дело в том, если ребенок не мой…

– Я не хочу это слушать.

– А что ты завелась? Я просто спросил.

Мудак! Он просто спросил. А как насчет обидеть этим?

– То есть, – немного успокоившись, произнесла Рита, – ты даже не догадываешься?

– Ну почему? Догадываюсь. Отцом могу быть я, кто-то из твоих друзей…