Реликт (СИ) - Тепеш Влад
Я хмыкнул.
— Тот случай, когда ошибочные выводы привели к правильному решению. Я голубоглазый блондин потому, что девушкам нравятся голубоглазые блондины. И насчет доброты та же хрень: не надо приплетать «доброту» туда, где можно все объяснить и без нее.
— Тогда зачем ты рисковал, спасая односельчан?
— А ты залезь в берлогу к медведю, пошебурши там, наведи шороху. Поглядим, что медведь тебе на это скажет. Гребаные нацисты приперлись на мой участок и принялись воровать и разгонять мое стадо, в которое я так удачно затесался и которое полностью покрывало все мои потребности в еде и досуге… И на твою бабушку у меня были многообещающие планы. Как тут не взбеситься? А еще я ненавижу таких вот типчиков просто за то, что они творят со своими сородичами такое, чего не делали мы, которым от природы вы были назначены основной едой. Право слово, вы делаете друг с другом страшные вещи из-за лютой херни вроде религии и политики, в то время как мы тяготились есть вас ради чистого пропитания…
— Правда, что ли⁈ — удивился тощий. — Крокодильи слезы? Я думал, это просто байка…
Я вздохнул.
— Правда… До вас мы питались неандертальцами. Потом появились ваши предки, все еще черные, и начали с ними конкурировать. В общем, что случилось с неандертальцами, вы знаете. Потом мы переключились на вас, и чем сильнее походили на вас, тем больше видели в вас себе подобных… Самое страшное, что у вас были имена. У неандертальцев имен не было, и потому их было просто есть. С вами все оказалось сложнее. Это шок, когда ты узнаешь, что у твоей добычи тоже есть имя. Мы считали, что только мы, которые на вершине пищевой пирамиды, имеем имена…
— И что было потом? — спросила Ева.
— Потом… Неприятная история. Ты и сама могла бы догадаться, что мне непросто вспоминать историю исчезновения моего вида… Участь хищника, который не безразличен к своей добыче в негастрономическом плане, не может быть легкой. Ко всему прочему мы совершили стратегическую ошибку, уничтожив пещерных львов, чтобы помочь вам. В итоге вы начали плодиться с чрезмерной скоростью, и в конечном итоге множество факторов положило моему виду конец. Наш разум сыграл с нами злую шутку, и я надеюсь, что ваш не сделает того же с вами.
Внезапно…
Ева вздохнула.
— Увы, но злой шутки мы больше опасаемся не от себя. В общем, Владислав, я — должностное лицо в одной секретной организации…
— Да я как бы догадался. И вы связаны с мафией.
— Нет, никоим образом.
— Тогда почему вторжение внучки дона совпало с вашей засадой?
— Потому что совпало. Когда мы следили за твоим домом, то заметили, что и она следит за тобой. Когда заметили, как Стелла Франко проникает в твое жилище — начали операцию… Она спутала нам все карты. Вообще-то, наше знакомство должно было состояться без сетей, шокеров, дротиков и резиновых пуль.
Резиновые пули? Так вот почему я никого не смог убить… Но что-то тут странное происходит…
— Да ладно?
— Я была убеждена, что ты окажешься достаточно разумным и вменяемым, как видишь, не ошиблась.
— Даже так? И в таком случае, о чем ты собиралась потолковать с потенциальным, кхм, стригоем?
Ева улыбнулась:
— О, так тебе наконец-то стало интересно?
— По правде, вы, люди, очень предсказуемы. Все, которые узнавали о моем существовании, делились строго на две группы. На тех, которые хотели вечной жизни и тех, которые хотели меня убить. Так что да, мне немного любопытно, кто вы такие и чего вам от меня надо.
— Как я уже сказала, мы — секретная межправительственная организация, и в первую очередь нас интересовало, кто ты такой и откуда взялся. Мы поначалу немного иное подозревали… В общем, не знаю, как сказать, потому вот. Взгляни, Владислав.
Она протянула мне еще одно фото. На нем я увидел нечто, что могло бы показаться кому-нибудь распотрошенным человеком. Кому-нибудь, но не мне: я-то знаю, как выглядят распотрошенные люди. Не вот так.
— Что это?
— А ты как считаешь?
— Похоже на… хм… Какой-то муляж? Тренажер для медиков? Это явно не человек.
— Ты прав, это не человек. Но это и не муляж. До того, как приобрести вот такой вот видок, «это» ходило, разговаривало, а в самом конце — оказало ожесточенное сопротивление. В отличие от тебя, на него вообще не подействовали ни резиновые пули, ни транквилизатор. Это биоробот. Слово знакомое?
— Пару раз слышал в кино.
— Увы, это не кадр из фильма. Это самый настоящий биоробот. Верней, останки оного.
— Вы уже и биороботов изобрели? Блин, как меня задолбал технический прогресс…
— В том и беда, что нет. Это существо имеет внеземное происхождение. Земля подверглась скрытному вторжению инопланетной расы, которая действует посредством вот таких биороботов.
— Ты это серьезно?
— А что, разве похоже, что я шучу?
— Но это же бред. Фантастика.
— Было фантастикой. Теперь уже реальность.
Я хмыкнул.
— Нет, это все-таки глупость. Они владеют космическими перелетами на расстояния в световые годы, а это подразумевает громадное техническое превосходство, верно?
— Верно.
— Тогда почему они проводят скрытное вторжение? Почему бы им просто не напасть? Со своими лазерами, бластерами, роботами и так далее они могли бы легко победить. Это как с автоматом против дубины.
Тут заговорил упитанный.
— Это все совершенно правильно, но в том-то и дело, что их превосходство не настолько велико. Мы предполагаем, что никаких межзвездных гипердрайвов у них нет, в Солнечную систему прибыл колонизационный корабль, который летел, вероятно, десятки или сотни лет на досветовой скорости, а большая часть экипажа находится в спячке, заморозке или в виде эмбрионов. Это не флот вторжения, средств для полномасштабной атаки у них нет. Технологически они нас превосходят, но ресурсы их ограничены, и потому их план — каким-то образом избавиться от нас нашими же руками.
— Ясно. Вы пытаетесь обнаруживать их и ловить?
— Вроде того.
— Тогда что вам нужно? Вы хотите убедиться, что я не один из них или что?
— Уже практически убедились, — сказала Ева.
— И что дальше?
— Мы считаем, что ты можешь быть полезен человечеству, Владислав. У тебя есть таланты, которых нет у нас. Например, взять тебя оказалось намного труднее, чем вот «это», — она кивнула на снимок.
Я фыркнул.
— Ах, как цинично… и глупо. Волки вымерли, но затем пришли леопарды, и овцы пошли просить помощи у последнего волка. Глупо? Глупо. И очень цинично.
— Не совсем точная аналогия. Ты — уроженец и обитатель Земли. Землянин, как и мы. Нет ничего глупого или циничного в попытке объединиться против общего внешнего врага.
— Нет, — покачал головой я, — все немного не так. Я — реликт. Меня больше не интересует борьба за выживание, потому что мой вид ее уже проиграл и вымер. У меня больше нет будущего. У меня больше нет всего того, что заставляет цепляться за жизнь вас. Меня не пугает и не волнует инопланетное вторжение. И я уже сказал вам, что не буду с вами ни о чем договариваться и работать на вас. Во-первых, потому что принцип. Во-вторых, потому что мне это не нужно. Мне больше не за что бороться, понимаете?
Договор овец и волков
— Не совсем точная аналогия. Ты — уроженец и обитатель Земли. Землянин, как и мы. Нет ничего глупого или циничного в попытке объединиться против общего внешнего врага.
— Нет, — покачал головой я, — все немного не так. Я — реликт. Меня больше не интересует борьба за выживание, потому что мой вид ее уже проиграл и вымер. У меня больше нет будущего. У меня больше нет всего того, что заставляет цепляться за жизнь вас. Меня не пугает и не волнует инопланетное вторжение. И я уже сказал вам, что не буду с вами ни о чем договариваться и работать на вас. Во-первых, потому что принцип. Во-вторых, потому что мне это не нужно. Мне больше не за что бороться, понимаете?
— Конечно, — кивнула Ева. — Но это как раз можно исправить.
