Стылая Топь. Эспеджо - Александра Шервинская
— Я люблю красоту, — неожиданно проговорило существо в шляпе, и его голос менялся так же, как лицо, становясь то по-женски музыкальным, то по-мужски низким. Оно не поворачивалось, по-прежнему глядя куда-то вперёд, а не на меня. Но я был абсолютно уверен, что обращается оно ко мне, — а ещё мне нравятся загадки. Они позволяют хоть как-то развеять терзающую меня тысячелетнюю скуку. Живи, Ловчий Коста, я подожду, но не разочаруй меня. Я очень не люблю проигрывать… А тебе наверняка не хочется знать, что бывает, когда я расстраиваюсь!
Существо помолчало и, уже приближаясь к стене тумана, неожиданно повернулось.
— И передай тому смешному мальчику, что живёт в тебе, что меня не надо бояться, потому что я — это покой, тишина и отсутствие каких бы то ни было проблем. Он потом сам это поймёт, но ты передай… И, пожалуй, возьми это…Один — тебе, второй — ему.
Тут существо отцепило от своей шляпы два колокольчика и уронило их на землю.
— Моего прикосновения ты пока выдержать не сможешь, Мастер Ловчий, — нежный девичий смех неуловимо перешёл в хрипловатый мужской, и мне до ужаса захотелось зажмуриться и спрятаться куда угодно, лишь бы подальше отсюда, — но я дарю тебе право добровольной и лёгкой смерти. Когда поймёшь, что выхода нет и сил больше тоже нет, просто позвони в колокольчик, я появлюсь и помогу тебе уйти быстро и безболезненно.
Карусель, дрогнув, продолжила своё бесконечное кружение, и фигура в лоскутном костюме и нелепой широкополой шляпе медленно растворилась в тумане, унося с собой серебристый перезвон.
Резкая боль в груди заставила меня очнуться и понять, что всё то время, пока загадочное существо разговаривало со мной, я не дышал. Осторожно вдохнув и прогнав пляшущие в глазах разноцветные точки, я постарался успокоить бешено колотящееся сердце. Можно было сколько угодно закрывать глаза на очевидные вещи и прятать голову в песок — хотя в моём случае логичнее было бы сказать «в туман» — но приходилось признать одну простую вещь. Я только что разговаривал с самой Смертью. И, что самое удивительное, остался после этого жив. Рассказать кому — ни за что не поверят. Но дело было как раз в том, что мне абсолютно некому было рассказывать. Да если бы и было… не тот это случай, когда стоит молоть языком. Почему-то я был абсолютно уверен, что обладателю шляпы с колокольчиками не понравилась бы моя излишняя разговорчивость.
Тут я посмотрел себе под ноги и наклонился: на грязных, почти полностью ушедших в землю камнях сверкали два хрустальных колокольчика. Вытащив из сумки, висевшей на плече, касо — небольшой футляр для хранения редких и опасных предметов — я осторожно, надев перчатку, взял показавшиеся мне ледяными колокольчики. Даже сквозь достаточно плотную кожу я чувствовал исходящий от них нереальный, потусторонний холод. Положив их в касо, я плотно закрутил его и отправил на самое дно сумки.
Стряхнув с себя остатки растерянности после столь неоднозначного знакомства, я двинулся в ту сторону, где — теперь я знал это наверняка — находится мост через канал. После того, как существо в лоскутном костюме исчезло из поля зрения, туман, казалось, стал ещё плотнее. Пропали даже смутные очертания, по которым можно было хоть как-то ориентироваться. Двигаться приходилось на ощупь в самом прямом смысле этого слова: я то и дело вынужденно касался рукой неразличимых в белёсой пелене стен.
Зуд между лопаток пропал, как его и не было, из чего я мог сделать вывод, что мой наблюдатель действительно исчез. Может быть, потому что почувствовал приближение обладателя колокольчиков? Не думаю, что найдётся много сил, способных противостоять тому, кто держит в руках нити жизней.
Мост обнаружился именно там, где я и ожидал его найти, и это почему-то очень сильно меня удивило. Видимо, за последнее время я отвык от того, что всё идёт по правилам: слишком много произошло событий, выбивающихся из привычного хода вещей. Поэтому морально я был готов к тому, что моста через канал не окажется на положенном месте или случится ещё что-нибудь такое. Но мост был…
Он начинался прямо на площади, уходил в туман, и из-за этого казалось, что часть моста по прихоти сумасшедшего архитектора просто повисла в воздухе. Ступив на сырые, но выглядевшие достаточно прочными доски, я решительно шагнул в белое марево, надёжно скрывавшее противоположный берег.
Так получилось, что я ни разу не подходил к Южным воротам с этой стороны, всё время выбирая иные пути. Но в этот раз почему-то их даже не рассматривал, предпочтя дорогу через площадь. Или это мне только кажется, что выбрал я, а на самом деле меня сюда просто привели, как бычка на верёвочке? Похоже, пора переставать удивляться хоть чему-то.
Он сидел прямо на мокрых досках, свесив ноги и небрежно облокотившись о чудом уцелевший кусок ажурных перил. Длинные тёмные волосы собраны в низкий хвост и скреплены металлической заколкой, на старой кожаной куртке появились новые швы и заплатки, а высокие сапоги явно нуждались в чистке. Любимая красная рубашка, как всегда, была расстёгнута на груди так, что были видны висящие на шнурках и цепочках амулеты и обереги.
— Коста, бонито, какая встреча! — воскликнул он, не делая, впрочем, ни малейшей попытки подняться на ноги. — Что ты забыл в этой туманной дыре?
— А ты, Родриго? Мне казалось, твои дороги далеки от Стылой Топи. Север никогда не привлекал тебя, разве нет?
— Ты прав, Коста, ты как всегда прав, но мне пришлось сюда тащиться, — он вздохнул, и я в очередной раз за сегодняшний безумный день, замер: мой взгляд упал на медальон Ловчего, который висел на груди моего старого приятеля. На нём была цифра «двенадцать», что могло означать только одно.
Я сделал плавный шаг назад, признавая, что место для встречи тот, кто когда-то был Ловчим Родриго, выбрал идеально. Мокрые доски старого моста так и норовили выскользнуть из-под ног, а любой шаг в сторону грозил падением в достаточно глубокий канал.
— Как догадался? — Родриго склонил голову к правому плечу, как всегда делал, когда чего-то не понимал, и сердце кольнуло острой болью. Пусть Родриго не был моим близким другом, но нас связывало многое: и годы совместной учёбы, и несколько непростых походов против тварей Изнанки. В любом случае, он был одним из нас, одним из Мастеров Ловчих, которых осталось одиннадцать.
— Цифра на твоём медальоне, — не стал скрывать я, справившись с нахлынувшими эмоциями.
— Совсем забыл, — без особого сожаления пожал плечами Родриго, — а ведь старый Тони всегда говорил нам, что прокалываются на мелочах. Так и получилось, верно?
— Ты пришёл поговорить о прошлом?
— Ты всегда торопишься, Коста, — с дружеским укором проговорил Родриго, — однажды это сослужит тебе дурную службу. Но я пришёл не для того, чтобы давать тебе советы.
— А для чего? — я догадывался, но мне необходимо было подтверждение.
— Откажись от заказа, Коста, — моментально став серьёзным, сказал Родриго, и в его тёмных глазах на мгновение мелькнули синие искры.
— Тебе ли не знать правил, — я позволил себе усмехнуться, — отказаться от взятого заказа нельзя, кодекс Ловчих этого не одобряет.
— Плевать на кодекс, — оскалился Родриго, и я увидел удлинившиеся клыки, — ты просто не понимаешь, во что лезешь, Коста. Это игра не твоего уровня и, как оказалось, не моего. В память о нашем общем прошлом, откажись…
С этими словами
