Саймон Грин - Город, где умирают тени

— Не получится, — твердо сказал он. — Он так слаб, что шок от боли убьет его задолго до того, как мы вытащим все костыли.

— Но если мы уедем, он тоже погибнет. Пожалуйста, Леонард, можем мы спасти хотя бы одного? Ну, неужели ничего нельзя придумать?

— Можно. Кое-что можно. — Эш протянул свободную руку к голове Гендри и осторожно накрыл ладонью лоб. — Покойся с миром, Тим.

Гендри испустил долгий выдох, а вдоха не последовало. Мышцы распятого расслабились, насколько это позволили костыли, и подбородок упал на грудь. Через мгновение Рия поняла: он был мертв.

— Единственное добро, которое мы могли для него сделать, — прекратить его мучения, — сказал Эш.

— Ты убил его. — Рия без выражения смотрела на Эша. — Ты дотронулся, и он умер.

— Да.

— Не знала, что ты на такое способен.

— Ты еще столького не знаешь обо мне, Рия... — Эш окинул взглядом пустынную улицу. — Надо уезжать. Мы с тобой здесь на виду, в любой момент могут заметить, а этого допустить нельзя. Пойдем.

Они вернулись к машине, и Рия повела ее по улице дальше. В ночном безмолвии звук работающего двигателя казался ревом. Еще вчера здесь был жилой массив, теперь же по обеим сторонам улицы лежали руины и чернели остовы сгоревших домов. Почти все фонари были разбиты, но улицу заливал призрачный лунный свет, отчего поездка напоминала путешествие по океанскому дну.

Время от времени они сворачивали, чтобы объехать блокпосты: Эш чуял их на расстоянии, как чуял и отдельные группы солдат задолго до того, как увидеть, и это давало им преимущество. Другим горожанам, пытавшимся избежать встречи с солдатами, повезло меньше. Рия и Эш встречали всюду их тела — повешенные, или распятые, или просто расстрелянные и брошенные на улице. Поначалу Рия с трудом сдерживалась, ей было плохо, но потом тел несчастных стало попадаться так много, что она просто оцепенела. Рия даже перестала думать о погибших. Будто рассудку ее сделали добрую инъекцию новокаина. Эш не говорил ничего, но и взгляд его на трупах не задерживался. По-видимому, один раз одолев Леонарда, смерть уже не имела над ним такой власти. Так ли это, Рия не стала спрашивать.

Она не совсем понимала, куда конкретно они едут. В путь Рия отправлялась с мыслью о том, чтобы встретиться или связаться с шерифом Эриксоном или с членами городского Совета, но ни один из них не отвечал на звонки. Несколько раз она останавливалась и пыталась дозвониться из телефонов-автоматов, но безуспешно. В большинстве автоматов трубки безмолвствовали, а если и был гудок — ответа на него не было. Это означало, что члены Совета либо мертвы, либо под арестом.

В данный момент они с Эшем ехали в центр города, к Саркофагу в парке. Вопреки всему Рия продолжала надеяться, что встретится с Дедушкой-Временем и тот вернет все на круги своя. Если, конечно, это вообще возможно — когда-нибудь вернуть к жизни и восстановить растоптанный город.

Рия сжала губы. Все будет хорошо! Она обязана верить в это, иначе сойдет с ума. Однако свою решимость Рия не стала озвучивать. Отчасти потому, что не хотела слышать ответ Леонарда, но в основном из-за безумной мысли: чтобы произнесенное вслух не подслушала судьба и не поступила наперекор. Рия вела машину, осторожно объезжая лежавшие на проезжей части тела.

«Их надо как можно скорее подобрать и похоронить, — подумала она, удивившись своему спокойствию. — Столько трупов: появятся мухи, за ними крысы, а следом — эпидемия».

Чем ближе было до центра города, тем страшнее становилось вокруг. Больше смерти, больше разрушений, всюду трупы и кровь. Казалось, буквально все, что Рия в жизни любила и о чем пеклась, в одно мгновение растоптано солдатами. Иногда на пути встречались стайки беженцев, направлявшихся к городским окраинам — к их кажущейся безопасности. Несчастные, они не знали, что Время изолировал город, а сказать им об этом у Рии не хватало духу. Беженцы несли с собой только самое основное — как люди стран третьего мира, закруженные вихрем гражданской войны.

Рии необходимо было видеть беженцев. Отчасти — чтобы убедиться, что в Шэдоуз-Фолле еще не все погибли, в основном же — чтобы питать ее гнев. Пока в душе живет гнев, страху там места не остается. А Леонард, похоже, вовсе забыл, что такое страх, впрочем — немудрено. Рия вдруг поняла, что улыбается. По-видимому, есть свои преимущества быть возвращенцем.

— Почему Время не защищает нас? — вдруг спросила она. — Как он мог допустить такое?

— Возможно, с ним самим что-то стряслось, — предположил Эш. — Возможно, он мертв. Или в плену.

— Всю жизнь, — покачала головой Рия, — я слушала рассказы о том, как могуществен Время и как защищен Шэдоуз-Фолл по сравнению с городами внешнего мира. Теперь же мы имеем свободно разгуливающего серийного убийцу, город в зоне военных действий и Время, не собирающегося помочь нам. Я не знаю, во что мне теперь верить.

— В меня. Верь в меня. Я тебя не подведу.

Рия улыбнулась и ничего не ответила. Увидев впереди загоревшийся красный сигнал светофора, она притормозила на перекрестке. Их машина была единственным участником движения. Не дожидаясь зеленого, Рия пустила машину вперед и попросила Эша еще раз попробовать дозвониться. По-прежнему длинные гудки. Довольно долго они ехали в молчании, глубже и глубже окунаясь в ночной кошмар, и вдруг Эш велел ей остановить машину. Рия затормозила и огляделась — улица была пуста. Эш напряженно хмурился.

— Впереди солдаты. Там, за углом. Кажется, они кого-то схватили. Трогай потихоньку.

Первым побуждением Рии было развернуться и искать другой путь. Но выходило так, что другого пути у них не было. Сильно пахло гарью, и невдалеке кто-то палил из автомата. Эти звуки и запахи были уже не в новинку, но на этот раз Рия почувствовала: быть беде. Разозлившись на себя, она отбросила дурные мысли. Надо попробовать прорваться. Если она опустит руки, солдаты одержат верх. Рия пустила машину вперед, повернула за угол и вдавила педаль тормоза. На полпути до следующего перекрестка группа солдат, подпалив дом, расстреливала пытавшихся спастись из огня жителей. Солдаты хохотали и делали ставки. На пороге дома показался мужчина — он едва держался на ногах, одежда на нем горела. Едва несчастный шагнул на улицу, как пламя охватило его волосы. Он не закричал. Один из солдат выстрелил и попал ему в ногу. Другие крестоносцы наблюдали, как сжираемый пламенем мужчина беспомощно ползает по земле. Они так веселились, будто ничего смешнее в жизни не видели. Рия повернулась к Эшу:

— Надо что-то сделать. Ты можешь напугать их, чтоб убежали?

— Не всегда у меня это получается, — ответил Эш. — И результат не всегда один и тот же.

— Попробуй. Разве можно сидеть сложа руки, позволяя им вытворять такое?