Дино Динаев - Дурная Слава

Посмотрела на его бесстрастное лицо, пожала плечами и вышла. Полина влетела, чмокнув в щеку, плюхнулась в кресло, закинув ногу на ногу так, что узкие брючки натянулись с угрожающей силой. Бен подумал, что внимание автоматически продолжает фиксировать некие сексуальные штучки, но подумал тоже больше по инерции. Он устало посмотрел на Полину, она по моде была вся в черном: брючки, шелковая блузка с торчащими грудками, очки. Он вспомнил фразу из старого фильма:

— Сними очки, я хочу видеть твои глаза!

Девушка заметила перемену в настроении и выпалила:

— Я так за него переживала, а он сидит и ухмыляется! Давай рассказывай! Где ты был? Как вернулся? Что вообще с тобой произошло? Ты какой-то не такой.

Вместо ответа Бен предложил ей чаю. Она резонно заметила, что стакан один и предложила пойти в буфет. За стойкой одиноко сидел Жоржик Кузькин в своей горбатой от кос олегпоповской фуражке. В ответ на приветствие он ревниво зыркнул глазами, и Бен понял, что поговорить им не дадут. Откровенно говоря, и разговаривать ни о чем не хотелось. Было противно. И еще он знал, что если начнет говорить, то его наверняка понесет. Не угадал. Первым пробило на корпус Жоржика.

— Не понимаю, что ты нашла в старом, — сказал он, обращаясь исключительно к девушке, и демонстративно игнорируя Бена. — Деньги, это, конечно, приятно. Но, во-первых, с деньгами ты трахаться не будешь. Во-вторых, я тоже не бедный. Мало я тебя водил в «Диарею», а на «пук» я сколько бабла перевел? У нас разве был некачественный секс? Ты никогда мне об этом не говорила. Откровенно говоря, ты и говорить толком не могла, особенно, когда я тебя только что отымевал. Это были незабываемые моменты и для меня, и смею надеяться, для тебя. Что тебе было еще нужно, Поли? Зачем тебе старый?

— Жоржик, я люблю только тебя. У нас с Магерамовым общие дела вот и все, — никогда он не слышал таких просительных нот в ее голосе, и если бы не знал ее лучше, и вообще не знал лучше женскую натуру, то, пожалуй, мог бы и поверить.

— Врешь! — кивнул Кузькин головой, скорее обрадовано, чем уверенно, надеялся, что не прав, и что она сейчас начнет его переубеждать, дурашка.

Так нам, мужикам, и надо, качнул головой Бен.

— Ты чего головой трясешь, чудило? — взъярился Кузькин. — Нам с человеком поговорить надо. Шел бы ты. А то не посмотрю, что начальник.

Бен встал, Полина тотчас вцепилась в рукав.

— Жоржик, миленький, у нас с Магерамовым сугубо деловой разговор. Я к тебе спущусь потом, через пятнадцать минут.

Он не ушел, пока не выцыганил у нее поцелуй и зло зыркнул глазами на прощанье.

Полина вытащило зеркальце, деловито подкрасила губки.

— Рассказывай, что с тобой произошло! Я же жду! Что с Верой? Я прямо горю от нетерпения! — поторопила она.

Он пристально смотрел на нее, она стушевалась.

— Что с тобой? Ты, наверное, много перенес и настрадался? Ты какой-то не такой.

И тогда он спросил:

— Полина, почему ты хотела меня убить?

Она возмутилась до глубины души, она спала с лица, она пыталась повысить голос, но перед всем этим была красноречивая пауза. Он спокойно переждал бурю, потом, испросив разрешения, продолжил.

— Они с самого начала тебя подослали, чтобы знать на каком уровне осведомленности я нахожусь. Я еще думал, что это такая красотка вдруг мною увлеклась. Дамского любимчика я мало напоминаю. Если бы не эйфория от нашего знакомства, я должен был обратить внимание на ряд подозрительных событий. С какой радости тебе было лететь со мной? Рисковать? И вообще принимать в событиях самое деятельное немотивированное участие. Ты в этой истории вообще ни с какого бока. Надо признать, ты практически не допускала ошибок. И в первый раз подставилась, правда лишь косвенно, когда я подобрался к вашим тайнам чересчур близко, и ты получила команду меня убрать. Ты три раза пробовала меня убить! Ты шла за мной до самого парка, а потом, облачившись в противокислотный комбинезон, повредила трубопровод. Но я уцелел, и мало того, хоть на тебе и был мешковатый комбез, все-таки разглядел под ним слишком хрупкую фигуру для мужчины. Помнится, еще тогда я удивился, что апостол-женщина. Когда не получилось убрать меня в первый раз, ты повредила корпус «Кончитты», и я чудом не разбился. Потом ты последовала со мной к Вере Хан, а когда девушка была у меня, вы с подельником ее выкрали, а потом попытались убрать меня вторично, уже в Сотовом Мире. Но ты промахнулась. Не говори, что специально. Когда ты уходила, я заметил, что ты плохо видишь. Это все из-за очков, да? Ты, наверное, разбила их. Кстати очки и стали той отправной точкой, когда я впервые подумал о тебе всерьез. Это было все очень подозрительно, ты не снимала их даже в помещении. Такого раньше за тобой не замечалось. На улице ты их одевала, а в комнате сдвигала на затылок заместо заколки, была у тебя такая привычка. Потом все изменилось, даже в подполе Кривоногова ты была в черных очках. Знавал я только одного типа, что так же обожал очки. Ерепова. Это бестактный вопрос, но скажи, вы из одной банды, и у вас начались проблемы со зрением? Ты, конечно, можешь сказать, что все это клевета и вымыслы старого опытного шизофреника, но поверь мне, все очень легко проверяется. В Сотовом у тебя разбились очки, так что неминуемо должны были остаться следы: царапины, ссадины. Ты, конечно, можешь начать врать, что ударилась об крышку унитаза у себя дома, но знай, я тебе не поверю. Он потянулся к очкам, она отстранилась со словами:

— Не надо. Ты теперь не поверишь ни одному моему слову, но ты должен знать, что я бы никогда не принесла тебе вреда. Просто надо было направить тебя в нужное русло, вот и все. Меня заставили, сама бы я ни за что.

— Я устал ото лжи. Ты опять хочешь, чтобы я купился и тебе поверил? Зачем? Опять какие-то меркантильные цели? Хочешь, чтобы я что-то сделал для твоих хозяев?

— Прошу тебя не надо, — она спрятала лицо в руках. — Ты ничего не знаешь про них.

Тебе не понять их никогда.

— Куда уж нам. Нас надо направлять на путь истинный. Кислотой иногда поливать, но без вреда для здоровья. Судя по твоему страху, ты полностью в их власти, бедная девушка. Они тебя запугали или купили? — он поманил ее пальцем и притворно конфиденциально сказал. — Они здесь в фирме, да? Точнее, в руководстве фирмы.

Остальные семь замов и лично директор гер Шпольарич Желько. Так вот, я увольняюсь из вашей фирмы!

— Это твое право и тебя никто не остановит.

— Благодарствуйте. А как же мой сын?

— При чем здесь твой сын?

— Мне нужна Вера Хан! Отдайте мне ее! — взорвался Бен.

— Зачем она тебе? Не понимаю.

— Если не отдадите Веру, то предлагаю бартер. Вы решаете мои проблемы, один ублюдок хочет выбраться из города, вы ему помогаете, я забываю про ваше существование и завтра же увольняюсь с фирмы.