Александр Годов - Дьявольская радуга

— Говорите уже!

Сергей с отвращением дотронулся до его ушей, приподнял голову…

Это было невозможно! Невероятно! Неосуществимо! Сама мысль, что он еще жив, вызывало в Седьмом первобытный страх. Возможно, произошла ошибка и всё еще можно вернуть назад, стоит только найти тело. Его тело!

Он не увидел ни рук, ни ног, ни туловища. Лишь слабый кровавый след, тянущийся от «вагины».

— Это обман! — закричал Седьмой. — Зачем вы меня обманываете? Я не верю! Мне всё снится. Или нет — это дело рук Кивира. Он во всем виноват. Подлая тварь считает себя самой хитрой, но меня так просто не проведешь! Я не верю!

— Эй!

Седьмой не обратил внимания на Тропова. Он не мог поверить, что лишился тела и всё равно остался жив. Так не бывает! Тысячи вопросов роились в голове. Почему Кивир лишил его надежды на смерть? Что им руководит? Месть? Желание показать жалким человечкам свое место? Или нечто другое? И почему Тропов жив и здоров? Это несправедливо! Это он, Седьмой, должен сейчас смотреть на голову Сергея!

— Обман… Вы меня обманываете… Я смог выбраться. Не пудрите мне мозги. Я помню: эти худые твари напали на меня, затем раздался вой и…

— Седьмой!

— Раздался вой, я попытался забраться в кожаную мембрану… Обман… Кивир хитер. Нельзя ему доверять. Вам не сломить меня…

— Да очнись ты, блин! — рявкнул Тропов.

Седьмой резко умолк. Он уперся взглядом в шрам, червем расползшийся на щеке Сергея. Вдруг все слова исчезли. Вылетели из головы, словно стая перепуганных птиц. Захотелось расплакаться. Чертова несправедливость. Так не должно быть.

— Моргни, если ты меня понимаешь, — сказал Сергей.

Седьмой моргнул. Черная меланхолия охватила его. Будь что будет. Необходимо смириться с потерей тела и дальше плыть по течению. Война еще не проиграна.

— Послушай, я не хотел, чтобы с тобой такое случилось, — начал Тропов. — Правда.

— Верю, — ответил Седьмой.

А как получается говорить, если нет больше легких? Эта нелепая мысль несколько минут толкалась в его смятенном сознании.

— Извини, — сказал Сергей. — Похоже, мне придется тебя бросить.

— Чёрта с два! — встрял в разговор кот с человеческим лицом. — Ты, Первый, сейчас возьмешь голову Седьмого и понесешь её к Кивиру. Вы нужны ему оба. И нам надо поторапливаться: время не ждет. Скоро Легион вырвется из кожистой мембраны.

Тропов скривился, словно укусил кислое яблоко. На лбу выступили капельки пота, губы искривились в горькой усмешке.

— А почему я должен слушать твои указания? — спросил он.

Кот хищно улыбнулся, обнажив острый ряд акульих зубов.

— Да хотя бы потому, что только я могу отвести тебя к Кивиру, — ответил он.

— А если ты меня обманываешь?

Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Седьмой задал коту вопрос:

— А кто такой Легион?

Кот, не сводя взгляд с Сергея, ответил:

— Эта та гигантская тварь, что за вами охотилась. Поверьте: она поглотила все ваши копии. Только вы вдвоем смогли добраться до последнего уровня пирамиды. И если мы будет тратить время на болтовню, то не дойдем до Кивира.

Тропов молчал, борясь с собой, а когда заговорил, щеки стали бледными, как у покойника:

— Хорошо. Я возьму голову Седьмого. Но если ты, маленькая тварь, попытаешься заманить меня в ловушку, то — клянусь богом! — я сломаю тебе шею, прежде чем сам сдохну.

Седьмой пытался запомнить каждый запах, каждую деталь фантасмагоричных пейзажей, развернувшихся перед ним. Казалось, удивить его невозможно после всего, что он увидел за двадцать лет жизни после первого Всплеска. Однако последний уровень пирамиды поражал воображение. Небо над головой покрывала серо-зеленая паутина, в просветах которой можно было разглядеть усыпанную звездами и разноцветными планетами черноту. Седьмой завороженно смотрел вверх, не в силах отвести взгляд от такой красоты.

Порой он замечал летающие гигантские кубы, на гранях которых изображались чудные звери и изуродованные мутациями люди. Восседали на них колоссальных размеров существа, словно сошедшие с картин Здислава Бексиньского.

Вся местность была как на ладони. Насколько хватало взгляда, вокруг простиралась пустынная равнина. Ни деревьев, ни животных. Лишь кубы летали над голой землей. Хотя вдалеке виднелись очертания то ли домов, то ли скал. Сколько бы Седьмой не щурился, однако разглядеть что-то конкретное не получалось. Неужели Кивир находился где-то близко?

Первый держал его голову на груди, стараясь не прижимать к себе. Он то и дело зябко водил плечами и оборачивался. Возможно, дело было в пробиравшем до костей холодном ветре. Ведь Тропов до сих пор шел без одежды. А может, он боялся нападения гигантской твари или еще кого похуже. Седьмой нахмурился. Доверять Кивиру — безумие. Но существовал ли другой выход из той сложившейся ситуации, в которой оказался он и Сергей? Вряд ли.

Смерть шла по пятам. Ублюдочная чертова смерть.

— Седьмой, ты еще жив? — спросил Тропов.

— Да. Устал нести?

Сергей не ответил. Вот уже долгое время он шел молча, изредка тяжело вздыхая. Тропов для Седьмого оставался загадкой. Было непонятно, что управляло им, и как он будет реагировать в сложной ситуации. Первый — дикий зверь. Опасный и невероятно жестокий. Не забылся еще тот случай, когда он задушил прибитого к костяному стволу ребенка.

Седьмой закрыл глаза, чтобы перевести дух. В любом случае, у него нет выбора. Без тела он беспомощен, как котенок. Удивительно, что Тропов возится с ним.

— Долго нам еще идти? — спросил Сергей кота.

Тварь даже не посмотрела в его сторону.

— Уже скоро. Терпение, мой друг, — ответила она.

— Я устал. И не собираюсь ждать, — возразил Сергей.

Седьмой почувствовал исходящий от него страх, ненависть, подавленность, отчаяние, гнев и ярость. Убойный коктейль. В любой момент Тропов мог сорваться.

Стараясь не думать об этом, Седьмой переключился на другие мысли. Он начал прокручивать в голове вопросы, которые хотел бы задать Кивиру. Омрачало его состояние то, что он потерял сделанные из хлебного мякиша четки. Вот как можно быть таким растяпой? А что если Кивир не пустит его к себе? Ведь не просто же так Тысяча-лиц позволил забрать подарок девочки.

— Седьмой, можно кое-что узнать у тебя? — спросил Тропов.

— Валяй.

— Что ты чувствуешь?

Седьмой ощутил, что не может ответить так просто, чтобы Сергей понял его.

— Сложно объяснить, — сказал он. Голос предательски задрожал. — Я сломлен, если ты об этом. Ведь я теперь завишу от тебя. У меня нет надежды. И черт его знает, что со мной будет после встречи с Кивиром. Надеюсь, я умру. Устал.