Стивен Кинг - Противостояние

Еще один шаг.

Ларри вспомнил про карабин. Вскинул приклад к плечу и открыл огонь. Выстрелы оглушительно грохотали в замкнутом пространстве. Ларри кричал, но его голос растворялся в этом грохоте. Вспышки озаряли выложенные кафелем стены и застывшие ряды автомобилей. Перед глазами Ларри словно возникала череда черно-белых снимков. Пули, отлетая от кафельных стен, визжали, как баньши. Карабин вновь и вновь бил в плечо, пока оно не онемело, пока Ларри не понял, что сила отдачи развернула его и теперь он палит поверх автомобилей, а не вдоль пешеходной дорожки. Но он все равно не мог остановиться. Указательный палец правой руки взял на себя функции мозга, нажимал и нажимал на курок, пока тот не начал издавать сухой и бесполезный клацающий звук.

Эхо волнами накатывалось на него. Яркие остаточные изображения стояли перед глазами. Он ощущал запах сгоревшего пороха и слышал вой, идущий из груди.

Сжимая «винчестер», он развернулся на сто восемьдесят градусов. Теперь на экране своего внутреннего кинотеатра он видел не солдат в защитных костюмах из «Штамма “Андромеда”», а морлоков из комиксовой версии «Машины времени» Герберта Уэллса, горбатых и слепых страшилищ, вылезающих из своих подземных тоннелей, где в чреве Земли гудели и гудели машины.

Он начал преодолевать мягкую, но застывшую баррикаду из тел, спотыкаясь, чуть не падая, держась за перила, не останавливаясь. Нога Ларри провалилась во что-то ужасно склизкое, его окутало зловоние, но он едва обратил на это внимание и, тяжело дыша, продолжил путь.

А потом сзади, из темноты, донесся крик, заставивший его замереть. Отчаянный крик, с самой границы безумия:

– Ларри! Ох, Ларри, ради Бога…

Рита Блейкмур.

Он развернулся. Теперь до него доносились рыдания, которые заполняли тоннель новым эхом. В первую секунду он решил продолжить путь. Оставить ее в тоннеле. Сама найдет дорогу, чего вновь взваливать на себя такую ношу? Потом опомнился и закричал:

– Рита! Оставайся на месте! Ты меня слышишь?

Рыдания продолжались.

Ларри полез по телам в обратную сторону, стараясь не дышать, с перекошенным от отвращения лицом. Потом поспешил к Рите, не зная, где она – расстояние искажалось эхом. В результате наткнулся на нее и чуть не упал.

– Ларри… – Она прижалась к нему и обхватила за шею с силой душителя. Он почувствовал, как под блузкой с бешеной скоростью стучит ее сердце. – Ларри не оставляй меня здесь одну, не оставляй меня одну в темноте…

– Не оставлю. – Он крепко прижал ее к себе. – Я не причинил тебя вреда? Ты… не ранена?

– Нет… я почувствовала ветер… одна пролетела так близко, что я почувствовала ветер… и осколки… думаю, осколки кафеля… лицо… поцарапали мне лицо…

– Господи, Рита, я не знал. Жутко перепугался. Темнота. И я потерял зажигалку… Тебе бы позвать меня. Я же мог тебя убить. – И тут до Ларри дошло, что это правда. – Я же мог тебя убить, – ошарашенно повторил он.

– Я не знала, ты ли это. Я вошла в многоквартирный дом, когда ты спустился к шоссе. А когда вернулся и позвал, я почти что… но я не смогла… После того как начался дождь, появились двое мужчин… Думаю, они искали нас… или меня. Поэтому я оставалась в доме, а когда они ушли, подумала, может, они не ушли, может, спрятались и поджидают меня… И я не решалась выйти, пока не подумала, что ты уйдешь на другую сторону и я больше никогда тебя не увижу… вот я… я… Ларри, ты меня не оставишь? Больше не уйдешь?

– Нет, – ответил он.

– Я ошибалась, все, что я говорила, неправильно, ты был прав, мне следовало сказать тебе о сандалиях, то есть о туфлях, я буду есть, когда ты скажешь… я… я… у-у-у-у-у-у-у…

– Ш-ш-ш. – Он по-прежнему обнимал Риту. – Теперь все хорошо, хорошо. – Но перед его мысленным взором стоял Ларри Андервуд, в слепой панике палящий по темноте, и он подумал, что одна из пуль с легкостью могла раздробить Рите руку или устроить кровавое месиво в животе. Внезапно у него возникла насущная потребность посетить туалет, а зубам захотелось стучать. – Мы пойдем, когда ты почувствуешь, что можешь идти. Торопиться нам некуда.

– Там человек… я думаю, человек… я наступила на него, Ларри. – Она шумно сглотнула, в горле у нее что-то щелкнуло. – Я едва не закричала, но сдержалась. Потому что подумала, а вдруг впереди не ты, а один из тех мужчин. И когда ты меня позвал… эхо… я не могла понять, ты это… или… или…

– Дальше тоже трупы. Сможешь через них перелезть?

– Если ты будешь со мной. Пожалуйста… если ты будешь со мной.

– Буду.

– Тогда пошли. Я хочу выбраться отсюда. – По-прежнему прижимаясь к нему, она содрогнулась всем телом. – Кажется, никогда в жизни я ничего так не хотела.

Ларри нащупал ее лицо и поцеловал – в нос, в каждый глаз, в губы.

– Спасибо тебе, – пробормотал он, не имея ни малейшего понятия, что означают его слова. – Спасибо тебе. Спасибо тебе.

– Спасибо тебе, – ответила Рита. – Ох, милый мой Ларри. Ты не оставишь меня, да?

– Нет, – ответил он. – Не оставлю. Просто скажи мне, когда ты сможешь идти, Рита, и мы пойдем.

И когда она почувствовала, что может, они пошли.

Они перебрались через тела, обнимая друг друга за шею, как пьяные друзья, возвращающиеся домой из близлежащей таверны. Преодолев это препятствие, вскоре наткнулись на какую-то баррикаду. Увидеть ее не могли, но на ощупь Рита предположила, что это кровать, поставленная на торец. На пару они смогли перевалить ее через перила. Внизу кровать упала на какой-то автомобиль, издав такой грохот – еще и отразившийся эхом, – что они подпрыгнули и крепко обнялись. За кроватью лежали три распростертых тела, и Ларри догадался, что это те самые солдаты, которые расстреляли еврейскую семью. Они перебрались через них и пошли дальше, держась за руки.

Какое-то время спустя Рита остановилась.

– Что такое? – спросил Ларри. – Ты на что-то наткнулась?

– Нет. Я могу видеть, Ларри! Там конец тоннеля!

Он моргнул и понял, что тоже может видеть. Но свет был очень тусклым, поэтому Ларри не замечал, что вокруг уже не кромешная тьма, пока Рита не сказала об этом. Теперь он разглядел слабый блеск кафельных плиток, бледный овал лица Риты, а слева от себя – мертвую реку автомобилей.

– Пошли! – ликующе воскликнул он.

Через шестьдесят шагов они вновь наткнулись на трупы (все солдаты), лежащие на пешеходной дорожке. Переступили через них.

– Почему они закрыли только Нью-Йорк? – спросила Рита. – Если только… Ларри, может, это случилось только в Нью-Йорке?

– Я так не думаю, – ответил он, но почувствовал, как в душе вспыхнула абсурдная надежда.