Наталья Патрацкая - Мийлора

Снег скрипел, как зубы вахтерши, когда она пропускала через проходную. Чистое морозное небо, хмурые леса без инея, дома освещены прямым попаданием солнечных лучей. Зима. Основная задача – идти молча, не разговаривать, не подбирать чужие микробы, губы на замке. Главное правило для общественных мест: пусть ругаются и кашляют, а надо молчать, иначе заболеешь ОРЗ. Итак, погода зимняя. Появились первые гирлянды произведений, но не у меня.

Сериалы идут вперед. Возникла простая мысль: надо все, что написано превратить в сериал. Задача оказалась трудной, и ранее уже опробованной. Если держаться одного главного героя, и нескольких его ординарцев – это хорошо, но прочитанные сериалы такой магией величия не обладают. Можно представить, что сериал – это заплетенная коса, то есть должно быть три главных героя, а их судьбы должны периодически сталкиваться. Заманчивое направление, но при чтении такого романа, получается перенасыщение информацией, но очень длинные сериалы с такой задачей справляются. Правда сериалы понятны, если их смотреть, а вот смотреть все сериалы не получается.

Хорошо смотрятся те сериалы, в которых есть симпатичные герои, то есть герои льют бальзам лести на душу зрителя, а если герои сами по себе и не затрагивают душу зрителя, то сериалу уделяется время между переключениями программ. Одним словом, я вновь работала и дома смотрела сериалы. Я успокоилась. Время любви в моей судьбе прошло или нет? Спустя годы, оглянувшись назад, я уже не о чем не жалеет, что было, то было. В моей жизни было несколько мужчин… О, это просто и сложно, и является тайной, которая почти раскрыта и не раскрыта. За многие годы сексуальной жизни, много воды утекло, много жизней покинуло этот мир; ушли в иной мир и мои мужчины, не все, конечно, но кое-кто покинул лучший мир.

В принципе огромной потребности в мужской любви, пожалуй, уже нет, вероятно, прошлые годы и были 'временем любви', весьма интересной женщины, сильной натуры, много вынесшей в жизни на своих плечах, и которая с благодарностью вспоминает своего первого мужа – мужчину Валеру. Остальные мужчины в моей жизни, были отличными людьми, с ними я училась или работала, их я любила или уважала.

Славные мужчины, что и говорить, лидеры жизни. Нет, я их уже часто не вспоминаю, но если направить мысли в нужное русло, то можно вспомнить всех. Они были из моей жизни, из моей биографии, просто были. Меня завоевывали, я сопротивлялась, но не всегда мои силы были больше силы мужчины, и не всегда так уж их я не хотела.

Жизнь меняет свое направление и от любви к мужчине, было время, я уходила, пока были силы на любовь. Все чаще труднее передвигаются ноги, походка утрачивает свою легкость, когда я иду на могилу Валеры и Егора Сергеевича…

Я стала свободной женщиной. Сижу, работаю. Зима за окном, не хуже чем на севере.

Думаю, а может и мне в круиз поехать? Что меня держит на одном месте? Нет у меня паспорта заграничного и попутчика. И пошла я путем одиноких женщин: стала покупать и читать любовные романы. Если роман удачный, то за выходной день одну книгу можно прочитать, от любовных романов перешла на женские детективы.

Начиталась романов! Отдохнула без круиза.

Вспомнила, что есть солярий. Раз в неделю, зимой, стала ходить и освещаться светом от огромного количества ламп. Загорела немного. Потом пошла в парикмахерскую, на десять сеансов массажа лица. Изменилась слегка моя внешность.

Одиночество вещь тоскливая. Художник согласился нарисовать мой портрет. Опять несколько сеансов и я на портрете. Хоть самой езжай на север… И тут на меня напали болезни. Раз попала в больницу, через три месяца еще раз. Да, думаю, надо выходить из болезней. Стала бороться за здоровье сама. Мысли о поездке исчезли сами собой. И я сразу успокоилась, второй раз ощутила пустоту вокруг себя. Все, решила, пора стать человеком, а проще – женщиной.

На ловца и зверь бежит. Попал мне в сети мужчина неопределенной наружности, неопределенного возраста. У него было хобби: он копил зеленые бумажки с портретами чужого президента. Бумажек этих у него скопилось несколько тысяч, но все они были закрыты его природной жадностью. Мне его зеленые бумажки и не улыбнулись. Несколько встреч за мой счет слегка отвлекли, но совместного будущего не обещали. Мы расстались и все. И все же у меня появилась некоторая уверенность в себе, а не пришибленность брошенной женщины.

В дверь позвонили. Старшая по подъезду пришла сказать, что надо копать землю под окнами, и в подъезде кроме меня, это сделать некому. На правах свободной женщины стала я у дома цветник разводить вместо Мани. Землю вскопала, цветы купила, посадила их, полила. И закрутилась моя добровольная нагрузка.

Соседка потянулась к этой работе у дома и потихоньку всю клумбу прибрала к своим рукам: она на пенсии. Я ей не конкурент. Ее по телевизору показали на фоне моих цветов, интервью взяли, а я словно бы и не при чем. Опять облом, значит не мое это дело. А старшая по подъезду у дэза еще выговорила себе бесплатный ремонт квартиры, и больше полугода ее больше не видели. Дэз – не я, торопиться не будет.

– Стоп! – закричал Николай, глядя на экран прибора Поиск. – Это тупик! Мийлора гибнет. Дарья, не будь жадной, дай алый плащ Мийлоре из своей коллекции.

– Не отдам!

– Понятно. А теперь вспомни, что в эту историю влетели мы с тобой, но все тяготы свалились на Мийлору!

– Что ты такой жалостливый? Вот и отдай ей фиолетовый плащ, сам знаешь, это самый быстрый путь вернуть ее из тяжелой жизни, в которую она попала!

– Хорошо. Когда я осматривал ее однокомнатную квартиру, там нашел сумку с золотом и драгоценными камнями.

– Это уже смешно, она сама не может достать их, или забыла? Ты направишь луч прибора Поиск на ее драгоценности, доставшиеся ей от тетки Киры Андреевны, и она к нам вернется в молодом возрасте. А то навешала на себя страстей!

– Дарья, не злись! Дело серьезное. Пойди к ней, подскажи.

– Слушай, Николай, надоела мне эта муть! Пусть сама возвращается к нам!

Небо очистилось от серой облачности, выпущенные на свободу самолеты, оставляют свои воздушные хвосты в голубовато – белом небе. Все люди – умные, но умных до гениальности людей в авиастроении очень мало, как и везде. И это меньше всего волнует жителей моего подъезда, единственно бывают самолеты, которые гудят и летят так низко над крышей дома, что люди невольно вспоминают авиационную технику и их плечи сжимаются от страха.

Я подошла к старому дому. В детстве я переступила порог этого подъезда. В подъезде основные квартиры по 25 квадратных метров, 10 метров – одна комната и 15 метров – вторая. Дом был тогда только что построен, и основная масса жильцов состояла из семей в три человека. Маленьких детей во дворе сразу появилось много.