Страж-2. Конец черной звезды - Джеффри Конвиц
— Отец Всемилостивейший, придай мне сил, — прошептал он, с размаху опуская распятие в широко раскрытый рот Дэмьена и заталкивая его вглубь, в самую глотку. Анна завизжала, взметнув свое роскошное нагое тело, а Фрэнсис крушил зубы, рвал язык и десны, засовывая распятие все дальше и дальше, пока… сам не начал задыхаться. Он вдруг почувствовал боль этого юноши и привкус его крови у себя на губах У Фрэнсиса перехватило дыхание. А желтые глаза торжествующе уставились на него.
Фрэнсиса стошнило, он попытался глотнуть воздуха, но, упав на колени, успел лишь заметить, что Анна, нашептывая мерзости и царапая простыню черными ногтями, похотливо тянет к нему руку.
* * *
Утром его нашла хозяйка. В глубочайшем шоке женщина трясущимися пальцами набрала номер полицейского участка. Спустя некоторое время явился блюститель порядка. Сей страж законности немало повидал на своем веку и не избегал возможности прихвастнуть при случае репутацией тертого калача. Однако он до глубины души был потрясен увиденным и едва не потерял сознания. Первый раз полицейского стошнило тут же на месте и вторично уже в участке, когда он пересказывал случившееся дежурному сержанту. Два часа спустя он сел наконец печатать отчет. Полицейский ломал себе голову, пытаясь осмыслить, каким патологически изощренным воображением должен был обладать несчастный, который исхитрился свести счеты с жизнью таким вот варварским способом.
Глава IX
Анна целый день провела в библиотеке Би-Би-Си, и мысли ее до такой степени были погружены в работу, что, уже находясь в метро, она не обратила внимания на двух женщин, оживленно обсуждавших кошмарное убийство, Да, Лондон теперь похлеще Нью-Йорка. И кому только в голову пришло такое — казнить распятием?
Краем уха прислушиваясь к разговору, Анна отметила про себя, что судачившие рядом женщины обвиняют в случившемся всех и вся, начиная от плохой погоды и непредсказуемых китайцев и кончая телевидением, буквально затопленным сценами насилия. Анна едва заметно улыбнулась, сосредоточенно размышляя о том, что на некоторых семьях действительно лежит что-то вроде печати проклятья. Словно неведомая злая сила наваливается на этих бедолаг и держит их в тисках.
В какой-то мере Анна испытала странную закономерность и на себе. С ней то и дело приключалась какая-нибудь беда. Вполне возможно, что все эти неприятности — явления одного порядка. Еще в детстве на Анну время от времени падали разнообразные предметы, она вечно ранилась отвертками и молотками. А уж если Анне вздумывалось покататься на лошади… Однажды та понесла, и Анна чуть было не врезалась в забор. Когда Анна влюблялась, ее лучшая подруга прямо у нее из-под носа «уводила» воздыхателя. А что если и Торны всего-навсего продолжали этот ряд невезучих? Почему, собственно, нет?
Анна фыркнула, представив себе ожидавшую ее перспективу. И тут до нее начал доходить наконец смысл последних новостей.
«Полиция считает, что это самое жестокое убийство, с которым ей когда-либо приходилось сталкиваться»
Анна невольно взглянула на экран телевизора. И мгновенно вскочила от неожиданности. Весь экран занимало лицо Фрэнсиса. Закадровый текст сопровождал показ снимков: «Скотланд-Ярд располагает фотографией монаха и обращается к телезрителям с просьбой помочь. Если вам что-нибудь известно об этом человеке…»
Резкий телефонный звонок вывел Анну из оцепенения. Звонил ее приятель, видевший Анну с итальянцем на вечеринке. Его интересовало, не того ли бедолагу только что показали по «ящику». Пробурчав что-то невразумительное, Анна бросила трубку. Монах. Ну, конечно! Теперь странное поведение Фрэнсиса хоть как-то можно было объяснить.
Видеомагнитофон в этот раз оказался включен, и Анна, перемотав пленку назад, вновь застыла, вглядываясь в грустное лицо на фотографии. Она смотрела в карие глаза погибшего, вспоминая его предупреждение держаться подальше от Торнов. И вдруг Анна по-настоящему испугалась. Значит, список пополнился еще одним именем. И уж это никак нельзя было отнести к обычному совпадению.
Слезы закапали у нее из глаз, и Анну охватило горькое чувство раскаяния при воспоминании о том, как грубо она обошлась с Фрэнсисом. Анна прорыдала целый час, прежде чем набрала номер полицейского участка.
* * *
В участке Анну терзали целую вечность, задавая кучу вопросов. Однако женщина смогла сообщить лишь при каких обстоятельствах они с Фрэнсисом встретились. Здесь же она упомянула и про более чем странное предупреждение юноши относительно семейства Торнов. Об имевшемся у нее списке Анна решила пока умолчать. Но и сказанного оказалось достаточно, чтобы привести полицейских в замешательство. Поблагодарив, ее отпустили.
Только дома Анна поняла, насколько случившееся выбило ее из колеи. Ведь она забыла сообщить полиции о пакете, что оставил ей Фрэнсис. Сверток лежал на письменном столе, и казалось, красная сургучная печать зловеще подмигивает Анне.
Пальцы у нее задрожали, когда она разрезала веревочку на пакете.
Анна вспомнила слова полицейского: «Убийца скорее всего просто псих, поскольку ни один нормальный человек не станет вгонять распятие в чью-либо глотку. Никаких видимых мотивов для убийства не было, дверь в комнату не взломана, так что…»
Анна поморщилась, порезав палец об острый край оберточной бумаги, и, разозлившись, надорвала пакет, перепачканный кровью. На стол скользнули четыре кассеты и связка пожелтевших писем. К ней была приложена записка от Фрэнсиса. «Можете воспринимать это, как бред сумасшедшего. Тогда в него легче вникнуть. Здесь копии, сделанные мною с оригиналов».
Письма были переписаны удивительным каллиграфическим почерком, каждая отдельная буква — настоящее произведение искусства. Анна расправила первое письмо. Оно оказалось от Кейт Рейнолдс и было адресовано отцу де Карло. Фамилия этой женщины стояла где-то в середине списка. Фрэнсис точно охарактеризовал письмо Кейт. «Безумное послание». Однако само изложение поражало удивительной точностью и ясностью мысли. Здесь же Анна обнаружила и письмо некой Ламонт. Эта особа также числилась в списке.
Анна неторопливо читала, не пытаясь вникать в смысл прочитанного. Просто какой-то бред сивой кобылы! Да, вряд ли у Мейсона выгорит это дельце. Ежели он возьмется за подобный бред, его просто поднимут на смех.
Анна взялась наконец за пачку заметок и цитат, выписанных монахом из Библии. Все они повествовали либо о Втором пришествии Христа, либо о евреях, вернувшихся в Сион, а то и о встрече Христа с Антихристом и об Армагеддоне.
Тут Анна не выдержала. Вся эта белиберда по-настоящему разозлила ее. Подобную чушь мололи и фундаменталисты. В большей или меньшей степени. Уж сколько лет подряд американское правительство пыталось справиться с этими
