Андрей Цепляев - КРАУЛЕР

– Костя! – пробасил Дима, испугавшись собственного тембра. – Костя!

– Мм…

– Тащи сюда бутылку с ромом!

– Думаешь, стоит?

– Еще жидкость для костров и спички!

Через пять минут Костя все исполнил. Спустившись вниз, он протянул товарищу бутылку элитного английского рома. Отвинтив пробку, Дима сделал несколько глотков и вернул спиртное пареньку. Затем вылил пузырек горючей смеси на останки паразита, и швырнул в лужицу зажженную спичку. Больше фокус с регенерацией у него не пройдет. Мир не увидит ничего подобного, он просто не позволит. Даже если под землей живут целые колонии таких тварей, этот ублюдок домой уж точно не вернется.

– Теперь ему конец? – спросил Костя. В его голосе чувствовались нотки сомнения. Страшно было это признать после всего.

– Больше никогда не бери с собой паспорт.

– Хорошо.

Дима швырнул пластмассовый пузырек в кострище и тот быстро расплавился, смешавшись с кипящей органической массой.

– Придется вызвать милицию? – недовольно произнес Костя.

Оба посмотрели на женщину, говорившую по телефону через улицу от них. Фигура в платье перебегала с места на место, все никак не могла успокоиться, словно это на нее напал маньяк.

– Не трудись. Нам помогут… – на ходу произнес Дима, направившись в сад за ружьем. – Хоть на это сгодилась.

***

Теплые лучи заходящего солнца освещали кровли домов и кроны самых высоких деревьев. В голубом небе плыли наливавшиеся золотом облака. Был вечер, точно такой же, как когда-то в середине июня, когда он – Дима Скворцов загорелся желанием великих открытий. С крыши своей старой кирпичной пятиэтажки, Дима наблюдал за городом. Он был один. Внизу время от времени проносились поезда. Впереди раскинулось море зелени. Он часто поднимался сюда, когда хотел побыть в одиночестве. Три недели назад, вернувшись со сталелитейного завода имени Кирова, он провел здесь целый час, думая о том, что может скрываться в спрятанной шахте.

Главное научиться мириться с потерями, и никогда ни при каких условиях не опускать руки. Он совершил большую ошибку, открыв врата в преисподнюю, и исправил ее тоже он. Сейчас этот люк был наглухо замурован. Дима заварил его с четырех сторон, повесил крепкий замок и поставил на место поддон, положив сверху весь тот хлам, что лежал на нем раньше. Более того, он заварил дверь в подвал, чтобы у людей не было соблазна туда спускаться. До тех пор пока завод будет оставаться большой помойкой, ни один человек не спуститься на станцию-призрак. На этом его долг был выполнен.

Не став дожидаться захода солнца, Дима спустился вниз и вышел из подъезда. Пересекая кишащий детворой двор, он поздоровался с приятелями. Те как обычно горбились на спинке лавочки и потягивали пиво. Для них жизнь не менялась на протяжении десятилетий. Под благовидным предлогом отказавшись от похода в баню, он распрощался с пацанами и вышел на улицы Москвы.

Прошло две недели с тех пор как он последний раз видел Костю. В тот роковой вечер его родители вернулись с дачи чуть позже, после того как во двор въехала первая патрульная машина. Дима недолюбливал чету самовлюбленных банкиров, но тогда им откровенно посочувствовал. Каково это – вернуться домой и обнаружить на лужайке труп урода с размозженной головой, в которого стрелял их тихоня-сын, а в прихожей разрубленное тело старшего лейтенанта милиции. В итоге после долгих бесед со следователями и вмешательства отца Кости все обвинения были сняты. Сняты с Кости. Диму до сих пор продолжали вызвать в отделение и доставали вопросами. К счастью, до приезда патрульных они успели порвать фотографии и документы, принесенные Антоном Гончаровым, и спустили их в унитаз. Хотя бы здесь им удалось остаться в тени. Скандал с гибелью обходчиков в метро продолжал набирать обороты, и Диме совсем не хотелось попасть в его эпицентр.

Всезнающий лейтенант оказался прав, сказав, что без его вмешательства ими никто не заинтересуется и скорее даже не вспомнит. И дай Бог, чтобы так все и было. Сейчас Дима занимался своими делами, встречался с Машкой, пошел в качестве помощником сварщика на стройку элитного супермаркета, сдал тесты для повышения квалификации. Жизнь, казавшаяся ему обыденной, постепенно стала обретать новые краски. С Костей они последний раз виделись в отделении. Потом он часто ему звонил и предлагал погулять, но паренек всякий раз находил предлог, отвечая, что хочет побыть один, и уже не звал к себе домой. Потом телефонную трубку и вовсе стали брать родители. Этим вечером он решил еще раз позвонил. Каково же было его удивление, когда мать Кости сказала, что ее сын скоро вернется домой. В любом другом случае это не вызвало бы у него подозрений, но сейчас Дима всерьез забеспокоился. Он не сомневался, что Костя пребывает в добром здравии. Для человека пережившего подобное он держался вполне достойно. Но был ли он в своем уме? Прошлой ночью ему даже представилось, что Костя снова полез на завод, чтобы побороть страхи.

Сойдя на длинный проспект, Дима быстро дошел до места, где за аркой прятался уютный внутренний дворик. Он хотел подождать друга на лавке у подъезда, но этого не потребовалось. Еще издалека Дима заметил группу парней. Поначалу ему показалось, что он обознался, но чем ближе он подходил, тем лучше видел среди них своего лучшего друга. Это был Константин Немоляев. Тот самый эскапист, который наряжался в фантастические костюмы, боялся подходить к окнам и прятался в шкафу, когда приходили гости. Сейчас он смеялся, разговаривал, пританцовывал, одним словом, – вел себя как любой нормальный парень своего возраста.

Дима свистнул и помахал ему рукой. Константин отреагировал немедленно, чуть ли не вприпрыжку побежав к нему. На нем были узкие джинсы, кеды и пестрая рубашка с поднятым воротником. Вместо сальных волос стрижка ежиком. На руке стильный кожаный браслет. Никаких историй про Дарта Вейдера он от него теперь точно не услышит.

Крепко пожав руку, Костя завел разговор по шаблону:

– Привет! Как дела?

– Нормально. Твоя мама сказала, что тебя нет дома. Я подумал…

– Да. Мы сидели во дворе.

– А где твои очки? – слегка растерялся Дима, глядя в лицо товарища, чьи голубые глаза больше не прятались под толстыми окулярами.

– Линзы. Я думаю, так будет круче. Девчонкам нравится.

– Да, ты прав, – согласился Дима, сбитый с толку последними словами. – Приятно видеть твои глаза, а не дюйм стекла перед ними.

Глядя на товарища, Дима никак не мог прийти в себя. Костя сильно изменился. Первый раз за годы дружбы у него появилась осанка. Даже черты лица стали выразительнее и спокойнее. Он держался уверенно, не зажимался и не отводил взор.