Елена Усачева - Большая книга ужасов. Millennium

– Бурого знаешь? – спросил я.

– В деревне его не любят, говорят, отмороженный на всю голову. Так что, пустите к себе?

– А почему вернулся в лагерь? – я часто отвечаю вопросом на вопрос, вечно меня мама за это ругает.

– Надоело в сарае сидеть. – Руслан поежился, как от холода. – А еще ночью крики слышал страшные.

Звучало правдоподобно, но я все еще сомневался.

– Скажи семьсот семьдесят семь, и добро пожаловать, – выручил Кирилл Владимирович.

– Да пошли вы. – Руслан махнул рукой и собрался уходить.

Мы с Кириллом переглянулись и бросились возвращать друга:

– Стой. В лагере сейчас полно Жрагаров.

Мы впустили Руслана в дом, угостили хлебом из столовой и рассказали о своих страшных приключениях.

Глава пятнадцатая

Я видел Жрагара

До ужина оставалось всего ничего, когда мы увидели Андрея Ивановича. Казалось, вожатый просто вышел позаниматься на турнике и брусьях, но мы-то знали, что он Жрагар и следит за нашим домиком.

– Долго Андрюша будет мышцы качать? – спросила Сорокина.

Всем нам не терпелось поскорее осуществить план побега.

– Андрей Иванович мастер спорта по пятиборью, – ответил Руслан. – Он может очень долго тренироваться и вообще не уставать.

– Совсем забыла! – воскликнула Варя. – Мы должны оставить послание! Помоги мне, Дем.

Наша художница вытащила из сумки краски и полезла на кровать. Мне отводилась роль ассистента, а Варя принялась рисовать на стене мальчика с ножом. Это был не советский пионер, а вполне современный ребенок в джинсах, с плеером в ушах, но такой же безликий и вооруженный длинным острым лезвием. Набросав черновик фигуры, Варя взялась за подпись.

– Не думай про Жрагара. – Красные рисованные завитки ползли по стене хищными склизяками.

Кирилл выглянул в окно и проворчал:

– Занимается, спортсмен.

– Может, вылезем через окно в задней комнате? – предложил Руслан. – И незаметно обойдем дом.

– Можно попробовать. – Ребята вышли в коридор.

У меня появилось нехорошее предчувствие – нельзя никому оставаться наедине с Русланом. Я взял Варю за руку и потащил за собой.

– Я же еще не закончила, – удивилась художница.

– Хочу кое-что тебе показать, – соврал я.

Крик прозвучал, когда мы уже вышли в коридор. Кирилл успел завопить:

– Нет! Не надо! – потом завыл протяжно и замолк.

– Бежим! – заорал я в наступившей тишине.

Мы бросились к двери. Ключи мучительно долго выбирались из кармана, потом звенели, не желая лезть в замок. Варя опомнилась и заорала:

– Сорокина!

Когда я справился с замком, Настя уже вышла в коридор, но направилась не к нам, а в дальнюю комнату. Мы выскочили из домика и замерли на пороге.

– Сорокина, ты куда? – кричала Варя.

В дальнем конце коридора показался Кирилл с ножом в руке. Его забрызганное кровью лицо было лишено всякого выражения. Сорокина наконец-то сообразила, что происходит, и бросилась бежать, но не к нам! Она свернула в комнату и захлопнула хлипкую деревянную дверь с большой вставкой матового стекла. Кирилл не стал преследовать Настю, он двинулся прямо на нас. На его животе трудились склизяки, они явно собирались залатать рану и соединить края одежды. Стараниями пиявок длинный вертикальный шрам медленно затягивался. Я захлопнул дверь домика снаружи и два раза провернул ключ в замке. Варя посмотрела на меня безумными глазами:

– Там же Настя!

– Скорей к окну! – закричал я.

Мы спустились с крыльца и принялись стучать ладошками в стекло. Я ухватился за подоконник и заглянул в комнату. Настя забилась в угол справа от окна, ее почти не было видно. Кирилл и Руслан приближались к ней с ножами. Жрагары сделали их лица бессмысленными масками. Я со всех сил заколотил ладонью по стеклу:

– Настя, окно! Открой и убегай!

Сорокина как будто не слышала. То, что произошло потом, до сих пор преследует меня в кошмарах. Кирилл шагнул вперед. Свежий шов на его животе раскрылся. Жрагар повернулся к окну, и я увидел в животе у моего друга сплетение коричневато-зеленых колючих лиан. Они прорастали наружу, по ветвям ползли розовые откормленные склизяки. В сердцевине этого странного растения на острых крючках висели люди. Там были Руслан, Кирилл, Андрей Иванович и другие. Крохотные фигурки шевелились и смотрели на меня. Я понял, что это действительно они, жертвы Жрагара! Монстр захватил их сознания, их души. Именно поэтому он нападает только на тех, кто думает про него! Ему нужна ментальная связь с жертвой! Тварь отвернулась от окна и придвинулась к Насте. Поднялся и упал нож, вслед за ним устремились колючие лианы с деловитыми склизяками. Все было кончено, я оттолкнулся от подоконника и спрыгнул на землю.

Андрей Иванович закончил тренировку и пошел к нам.

«От него нам не сбежать, – понял я. – Мой опыт в игре «Принц Персии» ничто по сравнению с пятиборьем».

– Что там у вас, дети? – спросил вожатый.

Я бросил ключи от домика в сторону крыльца:

– Там ребята закрылись и выйти не могут! Помогите!

Трюк сработал. То ли Жрагар решил освободить своих, то ли Андрей Иванович поверил в историю про запертых ребят, так или иначе, вожатый пошел за ключами. Я схватил Варю за руку, и мы побежали прочь. Медлить было нельзя. Сколько времени понадобится Андрею Ивановичу, чтобы подобрать ключи, открыть дверь и осмотреть домик. Три минуты? Или пять, если очень повезет? Мы укрылись в тенистой аллее и пошли к выходу из лагеря. Погони слышно не было. Каждый далекий звук или шорох листьев под ногами нагонял на нас смертельный страх. Жрагар мог появиться откуда угодно. Варя тихо плакала:

– Мы бросили Настю одну. Она погибла из-за нас.

Меня эти мысли тоже успели посетить. Они давили на плечи, как двадцатикилограммовый рюкзак, застилали глаза, мешали идти. Я остановился и в упор посмотрел на Варю:

– Сейчас мы должны выжить и выбраться отсюда. Ладно? Когда окажемся в Москве, включим угрызения совести на полную катушку и будем мучиться.

Варя коротко кивнула и вытерла слезы рукавом. Через пять минут мы вышли к воротам. Конечно же, они оказались запертыми. Даже замок висел. Старый знакомый сторож сидел на улице возле будки и читал газету. Мы оставались за высокими кустами и наблюдали – вдруг старик решит отлучиться.

– Если он уйдет, подвинем скамейку и перелезем через ворота. Они ниже забора, – шептал я.

Но сторож даже и не думал уходить, он ненадолго скрылся в своей будке, вернулся с журналом и бутылкой минералки. Видно было, что торопиться ему некуда.

– Тут глухо, идем через калитку к озеру, – решил я.

Варя кивнула. Мы одновременно обернулись и увидели Сорокину. Настя стояла на дорожке, шагах в десяти от нас. В ее тонкой руке блестел нож. Из длинного вертикального шрама на животе выползали склизяки. От неожиданности Варя пронзительно завизжала. Я, наверное, тоже. Позади захрипел сторож: