Джон Кэмпбелл - Нечто

Теперь без его помощи дверь невозможно будет открыть и снаружи.

– Я, конечно, не знаю, но у этого человека должны остаться хоть какие-то права? – вздохнул Мак-Реди. – С другой стороны, если он погибнет, то всему виной будет его явное намерение убить других людей. Нам хватит и одного врага с этой стороны двери. И тем не менее, если кто-то из нас погибнет, я вернусь и сломаю все эти запоры.

Баркли усмехнулся:

– Скажешь мне, а я покажу, как разобрать эту конструкцию побыстрее. Ну что, пора возвращаться?

Все четверо тронулись в обратный путь к главному корпусу, находящемуся в трех километрах от Восточного склада.

Лыжи со скрипом катили по снегу, похожему на мелкий твердый песок. Северный горизонт играл всеми цветами радуги. Контуры заснеженных холмов резко очерчивались на его фоне.

– Скоро весна, – горько сказал Беннинг, когда четверка подкатила к дверям главного корпуса, – Разве это не здорово! Я уже давно мечтаю выбраться из этой чертовой норы во льду.

– На твоем месте я бы не пытался делать это сейчас, – отозвался Баркли, – В ближайшие дни всякий, кто пожелает убраться отсюда, вызовет у остальных величайшие подозрения.

– Как там твоя собака, Коппер? – спросил Мак-Реди, – Есть результаты?

– Уж больно ты скор!.. Я перелил ей кровь сегодня.

Думаю, потребуется еще дней пять. Если прервать эксперимент раньше, результаты могут оказаться недостоверными.

– А интересно, – сказал задумчиво Мак-Реди, – если бы Коннант был не Коннант, предупредил бы он нас сразу? Не подождал бы, пока тварь полностью перевоплотится? Пока она полностью придет в себя!

– Эта тварь чрезвычайно живуча, – заявил доктор. – Я думаю, каждая ее частица – цельный живой организм.

Допустим, Коннант перестал быть Коннантом. Допустим, эта тварь превратилась в него, чтобы спасти свою шкуру.

Но ведь чувства Коннанта не изменились, они полностью имитируются этим созданием. А значит, тварь, имитируя чувства Коннанта, вела бы себя точно так, как вел бы себя и Коннант. Имитацию невозможно разоблачить.

Баркли обдумал этот вывод и кивнул. Потом подумал еще немного и спросил:

– Скажи-ка, док, не могли бы Норрис или Вэйн подвергнуть Коннанта… как бы правильнее выразиться?.. тесту на знания, что ли? Ведь если тварь разумнее человека, она может знать о физике больше, чем Коннант.

На этом ее можно было бы поймать.

Коппер покачал головой:

– Нет, если она действительно читает мысли, ты не сможешь приготовить ей ловушку. Вэйн говорил об этом вчера. Он мечтал, чтобы она ответила на пару вопросов по физике, на которые ему очень хотелось бы знать ответы.

– Возможно, делу поможет идея быть на виду друг у друга? – Беннинг посмотрел на компаньонов, – Каждый из нас следит за другими, не делают ли они чего-нибудь необычного! Каждый наблюдает за соседом, изображая искреннее доверие.

– По-моему, я начинаю понимать, что именно Коннант имел в виду, когда говорил, что нам бы стоило увидеть собственные глаза!.. – Коппер задумчиво уставился в пространство. – Каждый из нас хотя бы однажды думал, нет ли рядом с ним монстров. Между прочим, я не исключаю и себя.

– Итак, – подытожил Мак-Реди, – тварь вроде бы мертва. И никто, кроме Коннанта, больше не попадает под подозрение. А договоренность все время быть на виду друг У Друга – всего лишь мера предосторожности.

– Видимо, так! – Баркли вздохнул. – Докладываем Гэрри и ложимся спать, – Он вздохнул еще раз, – Я все время считал, что у меня нет возможности уединиться.

Но теперь, после этой договоренности…

Глава 10

Душа Коннанта, смотревшего на биологический материал, была переполнена ожиданием приговора. Маленькая стеклянная пробирка, наполовину наполненная желтоватой сывороткой, которую доктор Коппер приготовил из крови пса, – жизнь или смерть?..

Ждать оставалось недолго. К содержимому пробирки добавили кровь Коннанта и серу, осторожно взболтали, затем опустили в термостат с теплой водой. Термометр показал температуру, чуть слышно щелкнуло реле, и загорелась сигнальная лампочка. Все смотрели на нее затаив дыхание. Вскоре лампочка погасла. Коппер вытащил пробирку из термостата. В желтоватой жидкости плавали маленькие белые хлопья.

– Бо-о-оже! – Коннант тяжело плюхнулся на койку и разрыдался как ребенок. – Шесть дней…

Шесть дней в ожидании, не соврет ли этот чертов тест!

Гэрри тихо подошел к врачу и положил ему руку на плечо.

– Тест не может соврать, – сказал Коппер. – Кровь среагировала на серу.

– Он человек! – выдохнул Норрис. – А эта тварь мертва!

– Он человек, – эхом отозвался Коппер. – И эта тварь мертва.

Киннер вскочил со стула и разразился истерическим смехом. Мак-Реди повернулся к нему и пару раз ударил по щекам. Повар расплакался, потом вновь расхохотался. И наконец сел, растирая щеки и бормоча:

– Боже! Как же мне было… Как мне было страшно…

Как…

Норрис горько усмехнулся:

– Думаешь, нам страшно не было?! Думаешь, Коннант не был напуган?!

Главный корпус наполнился радостью и возрождением. Мрачные, настороженные лица расцвели веселыми и дружелюбными улыбками. Люди собрались вокруг Коннанта, хлопали его по спине. Сам Коннант беспрерывно говорил что-то неестественно громким голосом.

– Блэр! – вспомнил Беннинг, и дюжина людей рванула за лыжами.

Доктор Коппер все еще суетился над пробирками, в нервном возбуждении проверяя результаты. В коридоре с грохотом упали чьи-то лыжи. Подняли радостный лай собаки.

А потом Коппер замер. Мак-Реди был первым, кто заметил это: врач держал в руках две пробирки с белыми хлопьями. Затем он поднял голову, из его широко открытых глаз выкатились маленькие слезинки.

Мак-Реди почувствовал, как холодный нож страха пронзил его сердце.

– Гэрри, – хрипло позвал Коппер. – Гэрри, ради Бога, иди сюда.

Начальник экспедиции закрыл дверь в коридор и подошел. В лазарете воцарилась тишина. Шум в коридоре пролетал мимо сознания присутствующих.

– Гэрри, кровь монстра тоже вступает в реакцию, прошептал доктор. – Так что опыт ничего не доказывает. Ничего, кроме того, что один из принимавших участие в переливании – монстр. Один из нас с тобой, Гэрри!

Глава 11

– Бар, позови людей, – спокойно сказал Мак-Реди. – У Блэра им пока нечего делать.

Баркли вышел в коридор Вскоре стало тихо и там.

– Они идут, – сказал Баркли, вернувшись в лазарет. – Я не стал ничего объяснять, просто сказал, что доктор Коппер просил не ходить к Блэру.

– Мак-Реди, – вздохнул Гэрри. – С этого момента командуешь ты. Да поможет тебе Бог!

Бронзовый гигант медленно кивнул.