Чистые души - Рина Эм
Прохор кивнул и перешел в истинную сущность, превратившись для существующих в реальном мире в размытое пятно, похожее на летнее марево. Семен, оглядевшись, последовал его примеру и шагнул сквозь забор на участок. В межмирье твердые доски были лишь темными, длинными тенями, впрочем, как любая вещь, межмирье несло в себе лишь ее отражение.
Они прошли через заросли репьев, в межмирье — тени разного оттенка. В них вился тающий, розоватый след. Видимо совсем недавно тут была кошка. Миновав забор, отделяющий соседний участок, они оказались в зарослях на соседском пустыре. Тут серые стебли сухой травы и кусты торчали из снега частым лесом. Семен указал рукой вперед, на месте старого пепелища в небо поднималось буро-серые, алые и черные струи — следы давнишнего пожара все еще сохранились над остовом дома.
Кто-то зашипел и раздвигая тени к ним вышла, вся распушившаяся кошка. Увидела их и застыла, мигая желтыми глазами.
— Это же мы, стражница! — сказал Прохор и наклонился, протянув руку. Кошка, подумав, подошла, потерлась о протянутую руку и удалилась обратно.
— Чем не признак? — пробормотал Семен.
— Что?
— Я говорю: если тут была нарушена граница, много мелкой нечисти вывалилось с той стороны. Всегда же так — в прореху сыплется всякая гадость. Вот кошка и бродит, ищет их.
Прохор только кивнул в ответ и двинулся вперед.
Пустоты старого погреба темнели чернотой. Серыми тенями лежали над ними остатки лаг и досок. Алые всполохи и струи, что они видели издалека, исходили от них. Прохор, присел, заглянул вниз. Потом поднял голову и развел руками:
— Ничего. Чисто.
— Хорошо. Давай посмотрим вокруг. И в следах пожара. Вдруг ты заметишь что-то?
Страж встал и обошел остов дома, принюхиваясь к каждому уголку. Осмотрел тени со всех сторон. Семен бродил вокруг, старался не мешать.
— Тут… кажется, есть некий признак, что-то тут запуталось… — проговорил наконец Прохор. — Не пойму.
Он сделал еще круг, потом спрыгнул вниз, снова вылез и улыбнулся:
— Умельцы! Знаешь, не ткни ты меня прямо в эти развалины, я бы ни за что не учуял! И как догадались!
— Спрятать след перехода в следах пожара?
— Да, старый прием, однако применяется редко, слишком много сил и мастерства требуется. Вот, взгляни, — проговорил Прохор. — Видишь, к алому примешан багряный?
Семен остановился рядом:
— Да, вижу теперь. Сможешь потянуть след? Куда приведет?
— Уже потянул! — усмехнулся Прохор. — Идем, увидим.
Алый след перехода увел их дальше, за границу мира, пересек изнанку и через несколько секунд они оказались в точно таком же месте, где и были, на пепелище старого дома, только мир был иным.
Семен огляделся. За забором, где на их стороне располагался старый домишка, теперь поднималась красная черепичная крыша добротного дома, да и забор был из кирпича.
— Идем, — потянул он Прохора и оба направились туда.
На участке за кирпичным забором не торчали стебли травы, видимо под снегом был газон. Над бассейном плексигласовый теремок крыши, беседка с мангалом и баня. Аккуратно сложены дрова, круглые очертания клумб угадываются под снегом, сарай украшен резьбой.
Только вот фигурка гнома разбита, в плексигласовой крыше дыра и внутри, на пленке, закрывающий бассейн от мусора, валяется стул; кто-то справил нужду прямо на участке, да не один раз, а железный мангал перевернут. В окне женщина. Смотрит с тоской и под глазом у нее синяк. Мальчишка лет пятнадцати, совершенно потерянный, собирает под окном осколки. Руки у него дрожат, мальчик всхлипывает.
— М-да, — говорит Прохор.
— М-да, — отвечает Семен тем же тоном. — Останемся, поглядим.
Они ждут. Через некоторое время в доме что-то происходит, мальчик бросает свои дела, поднимает голову, сжимает кулаки. Сквозь незанавешенные окна Семен и Прохор видят как безобразит в доме О.С, вернее, его брат близнец, с пропитым лицом и злостью во взгляде. Похож, как две капли воды и не похож в тоже время.
— Что ж, все ясно. Пора назад, — говорит Прохор, когда копия О.С бросает в окно стул и стекло со звоном осыпается в снег. — Тут мы все видели.
Теперь им хорошо как слышно обрюзгший О.С. что-то кричит несчастной женщине, размахивая у нее перед носом кулаками.
— Да, — соглашается Семен. — Возвращаемся.
— Пойдем сразу? — говорит Прохор.
— Закончим дело.
День клонится к закату, солнце изнутри подсвечивает розовым низкие тучи. Забор между пустырем и участком О.С. отсутствует. Они переходят на участок и Семен осматривает старый домишко. В доме кто-то есть, в окнах горит свет. Они идут прямо к дому. Будто почуяв их, на одном из окон приподнимается занавеска и на них смотрит лицо точно такого же мальчика, что они уже видели только что.
Едва увидев их, мальчик бледнеет, занавеска падает и видно, как сквозь комнаты к двери метнулась тень. Щелкает замок, потом еще щеколда.
Семен качает головой. На миг они переходят в межмирье, преодолевают сизо-черные тени стен и возвращаются назад, оказавшись в доме. Мальчишка охает, увидев их.
— Я сейчас вызову полицию! Убирайтесь!
— Сядь, — Прохор толкает его в грудь и пролетев через всю комнату и кухню, мальчик мягко приземляется на диван. Прохор поворачивается к Семену:
— Я буду только слушать. Теперь начинается твое дело.
Семен подходит к дивану, подтягивает табурет и садиться так, чтобы быть напротив мальчика. Тот не смотрит в глаза, сердито пыхтит. Щеки покраснели, он еле дышит от страха и досады.
— Кто помогал тебе? Где ты его нашел?
— Не знаю, о чем вы!
— Знаешь.
— Не скажу!
— Твое право не говорить, но я все уже знаю. Ты заключил сделку с колдуном, — говорит Семен. — Колдун обещал, что твой отец изменится, так?
Мальчишка, не выдержав, сморит на него. Теперь в глазах закипают слезы.
— Он сказал: все будет хорошо, отец перестанет пить и бить маму, так? Не отвечай, я знаю, так и было. Теперь тебе нужно узнать вот что: твой отец не изменился.
Мальчишка смеется сквозь слезы:
— Ты врешь! Он изменился! Стал другим, нормальным!
— Тот, кто живет теперь с вами, не твой отец.
— Хотите сказать, он призрак какой-то?! Да и наплевать!
— Он не призрак, а подменыш. Колдун открыл границы между мирами, забрал из другого мира того, кто сейчас живет с вами, а твоего отца отправил туда.
— Да и плевать! Я же сказал!
— И теперь на той стороне такой же мальчик, как ты, плачет из-за него. Повторяю, твой отец не изменился.
На миг лицо мальчишки вытянулось. Сглотнув, он спрашивает:
— Не изменился…
— Там жила семья.
