Филип Керр - Решетка

– Да не знал я ничего. Я звоню по этому телефону уже целые сутки подряд. Только этот и работает. Знаешь, я уже совсем отчаялся дозвониться до кого-нибудь, думал, что придется проторчать здесь все выходные. Ты не представляешь, какое счастье слышать твой голос. Кстати, что ты там делаешь?

Голос по телефону был удивительно похож на голос Аллена Грейбла. Но Митча не покидали подозрения.

– Мы все оказались заперты, Аллен. Компьютер сошел с ума. И уже многие погибли.

– Что? Ты шутишь? Господи Иисусе!

– Еще недавно все считали, что это твоих рук дело, – признался Митч.

– Я? Какого черта вам такое пришло в голову?

– А что тут удивительного? После всего того, что ты наговорил – как собирался отомстить Ричардсону и вывести из строя само здание?

– Должно быть, я был в приличном подпитии.

– Да уж.

– У меня было достаточно времени, чтобы как следует просохнуть.

– Приятно снова слышать твой голос, Аллен. – Митч помолчал. – Конечно, если это и вправду ты.

– О чем ты, к черту, толкуешь? Разумеется, я. Кому же еще и быть? Митч, в чем дело?

– Приходится быть осторожным. Компьютер идет на всевозможные уловки. Скажи-ка мне, когда ты родился?

– Пожалуйста, 5 апреля 1956 года. В последний день рождения ты был у меня на обеде, помнишь?

Митч мысленно обругал себя последними словами. Ведь Измаилу все это было отлично известно: у него в памяти хранилось как личное дело Грейбла, так и записи в его дневнике на диске компьютера. Следовало придумать что-нибудь такое, чего не было в его файлах. Но что? А насколько хорошо он вообще знает Грейбла? Судя по всему, не слишком, если вспомнить, что с ним случилось не так давно.

– Митч, ты еще там?

– Я здесь. Но я обдумываю вопрос, на который мог бы ответить только настоящий Аллен Грейбл.

– А что, если я расскажу о тебе такое, что известно мне одному?

– Нет, погоди-ка. Кажется, придумал. Аллен, ты веришь в Бога?

Грейбл расхохотался:

– Ну и вопросец!

– Аллен Грейбл на него ответил бы. – Митчу было прекрасно: известно, что Грейбл, еврей по национальности, являлся убежденным агностиком.

– Значит, мог бы, говоришь? Чудной ты малый, Митч. Верю ли я в Бога? Что ж, давай посмотрим. – Он сделал паузу. – Я считаю, что если в своей ограниченности я отнюдь не весь мир, а при моем несовершенстве далек от идеала, то можно логично утверждать, что должны существовать также безгранично одаренные и совершенные существа, поскольку бесконечность и совершенство взаимно нерасторжимы со своими антиподами – несовершенством и ограниченностью. Исходя из этого, можно сделать вывод, что Бог существует. Да, Митч, я действительно верю, что он есть.

– Очень любопытно, – медленно произнес Митч. – Только знаешь, на такой трудный вопрос у людей принято давать более простой ответ.

И Митч быстро бросил трубку служебного аппарата, мгновенно догадавшись, что Измаилу зачем-то понадобилось задержать его. Надо как можно скорее выбираться из этой шахты.

– Митч! – орал голос из телефонной трубки. – Не бросай меня здесь, прошу тебя!

Но Митч, сняв обе ноги со ступенек и крепко обхватив лестницу по бокам, ловко проскользил последние пятьдесят или шестьдесят футов, как пожарный, опускающийся по сигналу тревоги. Работающие от батарей сенсорные лампы внутреннего освещения быстро включались и выключались, когда он проносился мимо них, все дальше удаляясь от телефона-ловушки. Он быстро добрался до второго этажа, снова поставил ноги на ступени; миновал последние футы и уперся плечом в дверь, ведущую к выходу, и с размаху приземлился на пол аппаратурной первого этажа. В шахте его нога зацепилась за один из кабелей и на короткое мгновение, пока не удалось рывком освободиться, ему показалось, что это щупальце какого-то гигантского осьминога. Он отполз подальше от шахты и, опершись спиной на стойку с аппаратурой, попытался успокоить дыхание, а заодно и нервы.

– Проклятие, как тебе это удалось? – громко спросил он себя с трепетом в голосе. – Как здорово ты сымитировал голос Грейбла. Даже смех абсолютно его.

Потом до него дошло, как все было сделано. На каком-то этапе компьютер просто зафиксировал образец голоса Аллена Грейбла и переписал его в двоичном коде, который выглядел как обычная последовательность импульсов. Но неужели этого достаточно, чтобы вступить в развернутую беседу? И даже рассуждать на темы теологии? Просто фантастика! Митчу подумалось: если Измаил способен на такое, то от него практически всего можно ожидать.

Ну, может быть, и не всего. Митч напомнил себе, что сам-то в конце концов был еще жив. Зачем же Измаил все это затеял? Не для собственного же развлечения, это уж точно.

Поднявшись на ноги, Митч вернулся к открытой двери в шахту и осторожно заглянул внутрь. На первый взгляд там все выглядело без изменений. И все-таки что-то здесь было не так – он это нутром чуял. Митч надеялся, что ему не придется подниматься назад, чтобы выяснить, какой сюрприз припас для него Измаил.

Выйдя из аппаратурной, он направился в сторону светильников, освещавших вестибюль. Он передвигался крадучись, в постоянном ожидании, что любая дверь может отвориться и оттуда вывалится очередной «подарок» компьютера. На краю балкона он посмотрел за ограждение, прикидывая, как бы лучше спуститься на опорную балку.

Митч считал, что здесь должно быть порядка пятнадцати футов, однако теперь увидел, что, пожалуй, и все тридцать. Как-то совсем выпало из головы, что высота потолков в нижнем холле была в два раза больше, чем на остальных этажах. Спуск по балке предстоял довольно крутой. Да и до самой распорки было добраться совсем непросто.

Подойдя к краю, Митч перелез через перила и встал на горизонтальный брус, выступавший из гигантской опорной колонны, которая тянулась вверх до самой крыши. С другой стороны колонны виднелась желанная распорка, которая шла под углом сорок пять градусов к полу цокольного этажа. Словно канатоходец, он прошел по балке и, обхватив колонну рукой и ногой, попытался нащупать свободной ногой то место, где балка проходила над укосиной. Колонна была не слишком широкая. Вытянув ногу, он попытался нащупать уступ, чтобы обогнуть колонну. После нескольких безуспешных попыток он совсем было отчаялся в успехе. Для того чтобы перебраться на другую сторону, ему надо было полностью сойти со спасительной балки и перенести вес тела на крохотный, не больше сантиметра, выступ между двумя секциями колонны. А оттуда пути назад не было. Граница между жизнью и смертью здесь ощущалась вполне явственно. Когда-то давно, еще будучи скаутом, он сорвался со скалы, нависавшей над океаном, и, хотя высота была раза в два меньше, чем сегодня, заработал несколько переломов. Ему живо припомнился страшный удар о камни и то, как он застыл от ужаса, решив, что уже мертв. Митч знал, что тогда ему здорово повезло, и не надеялся, что будет столь же удачлив на этот раз.