Энн Райс - История Похитителя Тел

– Это плохо, Лестат. Сегодня в три часа ночи мы стояли на пляже. Если он хотя бы мельком почувствовал, что мы неподалеку, его может не быть на корабле. Или с закатом солнца он будет готовиться к встрече с нами.

– Сегодня утром он был чересчур занят, Дэвид. К тому же, почувствуй он наше присутствие, наша комната превратилась бы в симпатичный фейерверк. Разве что только он этого не умеет, но здесь уж мы не угадаем. Пойдем же садиться на чертов пароход. Я устал от ожидания. Смотри, дождь начинается.

Мы собрали наш багаж, включая чудовищных размеров кожаный чемодан, привезенный Дэвидом из Нового Орлеана, и поспешили к катеру. Отовсюду собиралась толпа хрупких пожилых смертных – из такси, из-под навесов, из магазинчиков, так как теперь дождь пошел всерьез, и нам понадобилось несколько минут, чтобы забраться в неустойчивый деревянный катер и занять место на мокрой пластиковой скамье.

Как только мы повернули к «Королеве Елизавете II», у меня голова закружилась от возбуждения – забавно плыть по теплому морю на таком маленьком судне. Мы набирали скорость, и я наслаждался ритмом движения.

Дэвид был довольно напряжен. Он открыл паспорт, перечитал в двадцать седьмой раз информацию и убрал его. Мы изучили свои псевдонимы сегодня утром, после завтрака, но надеялись, что нам не придется использовать различные детали.

Хотите верьте, хотите – нет, но доктор Стокер вышел на пенсию и отдыхал на Карибах, однако его очень волновал его близкий друг Джейсон Гамильтон, путешествующий в каюте-люкс Королевы Виктории. Ему не терпелось увидеть мистера Гамильтона, что он и расскажет стюардам, обслуживающим каюты на сигнальной палубе, хотя и предупредит их, что мистер Гамильтон не должен узнать о его беспокойстве.

Я же – просто друг, которого он встретил в гостях и с которым завязал знакомство по причине нашего совместного отплытия на «Королеве Елизавете II». Другой связи между нами не было, так как после обмена в этом теле окажется Джеймс, и если его не удастся контролировать, Дэвиду придется каким-то образом его очернить.

Это еще не все, были и другие детали, на случай если нас допросят по поводу какой-нибудь ссоры. Но в общем-то мы не думали, что наш план в принципе может привести к подобному исходу.

Наконец катер подошел к пароходу и пришвартовался у широкого прохода в самой середине огромного корпуса. С этого угла судно выглядело до нелепости громадным! У меня даже дух захватило.

Я едва заметил, как мы передали билеты ожидающему персоналу. Багаж нам принесут. Получив весьма туманные указания, как добраться до сигнальной палубы, мы побрели по бесконечному коридору с очень низким потолком и многочисленными дверями по обе стороны от нас. Через несколько минут мы осознали, что совершенно заблудились.

Мы все шли и шли, пока внезапно не достигли большого открытого помещения с осевшим полом и, представьте себе, огромным белым роялем на трех ножках, словно готовым к концерту, – и это в самом чреве парохода, без единого окна!

– Это центральное фойе, – сказал Дэвид, указывая на большой разноцветный план судна, висевший в рамке на стене. – Теперь я знаю, где мы находимся. Иди за мной.

– Полный абсурд, – заметил я, уставившись на яркий цветной ковер и на вездесущий пластик и хром. – Уродство, сплошная синтетика.

– Ш-ш-ш, британцы этим кораблем очень гордятся, кто-нибудь может обидеться. Дерево использовать больше нельзя – из-за противопожарных постановлений. – Он остановился у лифта и нажал на кнопку. – Так мы попадем на корабельную палубу. Он вроде бы сказал, что там мы найдем «Королевский Гриль»?

– Понятия не имею, – ответил я и зашел в лифт как зомби. – Невообразимо!

– Лестат, такие гигантские лайнеры существуют с начала века. Ты живешь в прошлом.

На корабельной палубе обнаружилась целая серия чудес. На пароходе был большой театр, а также целый балкон, занятый элегантными магазинчиками. Под ним располагалась танцевальная площадка с маленькой сценой для группы, а рядом раскинулось большое фойе, полное маленьких коктейльных столиков и приземистых удобных кожаных кресел. Магазины были закрыты, так как судно стояло в порту, но через отгораживающие их вентиляционные решетки несложно было разглядеть их разнообразное содержимое. В неглубоких нишах была выставлена дорогая одежда, изысканные драгоценности, фарфор, черные смокинги и накрахмаленные рубашки и различные сувениры.

Повсюду бродили пассажиры – в основном довольно старые мужчины и женщины в скупой пляжной одежде, многие из них собирались внизу, в тихом, освещенном дневным светом фойе.

– Идем в каюту, – сказал Дэвид и потянул меня за собой.

Такое впечатление, что каюты-люкс, куда мы направлялись, были отрезаны от основной части корпуса. Нам пришлось проскользнуть в фойе «Королевского Гриля» – длинный, узкий, приятно обставленный бар, зарезервированный специально для пассажиров верхней палубы, после чего мы нашли скрытый от посторонних глаз лифт, который и доставил нас в номера. В баре были очень большие окна, открывавшие вид на чудесную голубую воду и чистое небо над головой.

Все это епархия первого класса в ходе трансатлантического рейса. Но здесь, на Карибах, такие ограничения отсутствовали, хотя фойе и ресторан преграждали путь к оставшейся части плавучего мирка.

В конце концов мы выбрались на самую верхнюю палубу парохода и попали в гораздо более изысканно отделанный коридор, чем внизу. Пластиковые лампы и красивая обивка дверей носили отпечаток арт-деко. Освещение также было куда щедрее и веселее. Из небольшого занавешенного камбуза возник дружелюбный стюард – джентльмен лет шестидесяти, который и направил нас к нашим апартаментам у дальнего конца холла.

– А где апартаменты Королевы Виктории? – спросил Дэвид.

Стюард немедленно ответил с очень похожим британским акцентом, что апартаменты Виктории расположены всего лишь через две каюты. Он указал на нужную дверь.

Взглянув на нее, я почувствовал, что у меня волосы встают дыбом. Я знал, точно знал, что демон находится внутри. Зачем ему утруждаться поисками убежища посложнее? Мне об этом можно было не рассказывать. В этой каюте, у стены, мы найдем большой сундук. Я смутно сознавал, что Дэвид использует весь свой авторитет и обаяние, объясняя стюарду, что он – врач и собирается взглянуть на своего близкого друга Джейсона Гамильтона по возможности поскорее. Но беспокоить мистера Гамильтона ему не хотелось бы.

Ну конечно нет, отвечал веселый стюард, от себя добавив, что мистер Гамильтон целыми днями спит. Да он и сейчас спит. Смотрите, на ручке двери висит табличка: «Не беспокоить». Но разве нам не хочется устроиться в своих каютах? А вот и наш багаж.