Юрий Иванович - Земля в иллюминаторе (сборник)

– Молодцы! – похвалил я. – Очень умно. Но хоть расскажи в двух словах: всех ли повыловили?

– Всех! – сказал он радостно. – Самое отчаянное сопротивление оказал «самурай» и сдался только после тяжелого ранения. А вчера даже «толстопуза» взяли. Ну, того, шефа русских, которого ты видел на баркасе.

– А почему «толстопуз»?

– Они его так сами между собой называют, ну и вид у него вполне соответственный.

Карлота, коротко переговорив со своими мамой и тетей, решительно вмешалась в разговор:

– Все! Никаких больше дел! Все на отдыхе находятся и никуда не влезают. Авантюрные ночные похождения закончились!

– Так мы же только болтали о пустяках! – успокоил я ее, непроизвольно поглаживая себя по почти уже зажившим царапинам на щеке и скуле.

– Даже болтать не стоит! – скомандовала моя любимая девушка и уселась поудобнее на расстеленное на камне одеяло. – Чем отвлекаться на ненужное, лучше спой то, что обещал!

– Да, да! – присоединился Фернандо к уговорам. – Рассаживайтесь и соблюдайте тишину.

– А почему тишину? – решил поспорить Николя. – Мы тоже будем подпевать.

– Да потому, что Андре будет петь свою песню…

– Мы знаем все его песни!

– Новую песню, – терпеливо объяснял Фернандо, – которую он придумал этой ночью. То есть это премьера. И называется она «Морское танго».

Все заулыбались в предвкушении прослушивания и дружно расселись близким полукругом. Я всегда переживаю в подобные моменты, а сейчас вообще страшно заволновался и почти с минуту просто перебирал струны на гитаре, делая вид, что настраиваю. Наконец я выбрал нужный ритм, прокашлявшись, прочистил горло и запел:

На предвечерний закат свой нежный бросила взгляд,А в нем застыла печаль; вновь расставаться, видно, жаль.Волна ласкает всех подряд, но убегает вновь назад,Потом чтоб снова возвратиться, прикосновеньем насладиться.И я вернусь, и будут встречи и каждый день, и каждый вечер,И каждый час любви минуты нас завлекут навечно в путы.И будет вдох любвеобильный, и поцелуй до крови сильный,И пылкий жар объятий страстных, и дивный свет очей прекрасных!А волны бьются в скалы снова, а те глядят на них сурово.Когда-нибудь от тех касаний песком простым все скалы станут.А может, море испарится и никогда не возродится?И скалы те в пустыне встанут… пока от скуки не устанут!Но я вернусь, и будут встречи и каждый день, и каждый вечер,И каждый час любви минуты нас завлекут навечно в путы.И будет вдох любвеобильный, и поцелуй до крови сильный,И пылкий жар объятий страстных, и дивный свет очей прекрасных!Ну, почему все любят море? Оно порой приносит горе,Вода совсем не питьевая, но красота в нем неземная.И мы опять сюда вернемся, к друг другу нежно прикоснемся,В порыве ласковом сольемся, под шум волны с утра проснемся!Вернемся мы, и будут встречи и каждый день, и каждый вечер.И каждый час любви минуты нас завлекут навечно в путы.И будет вдох любвеобильный, и поцелуй до крови сильный,И пылкий жар объятий страстных, и дивный свет очей прекрасных!

Мария-Изабель

Мария-Изабель была закоренелой реалисткой и страшно этим гордилась. Почти все действия в ее жизни были плодом глубоких и тщательных размышлений, в которых приоритетную роль играли необходимость, возможность и целесообразность. Марии совершенно несвойственны были какие-либо мечтания о чуде, упования на судьбу или счастливый случай. Никогда не позволяла себе даже думать на тему: повезет или не повезет. Во всем только здравый смысл и конкретные, вполне осуществляемые действия.

Единственное, что она категорически считала неприемлемым для достижения поставленных целей, так это использование своей привлекательности и своего красивого тела. Даже наоборот. Если кто-нибудь из мужчин во время деловых переговоров начинал намекать, что, мол, все бы решилось намного проще и быстрее, если бы они вечером встретились и выпили по чашечке кофе и «мило поболтали» в непринужденной обстановке, Мария-Изабель превращалась в мстительную ведьму. И не успокаивалась до тех пор, пока изрядно не насаливала незадачливому ухажеру.

Это нисколько не говорило о том, что секс ей не нравился и она его отрицала. Как реалистка она понимала: секс необходим женщине и физически, и морально. Без него невозможны полноценное развитие и существование здорового и желающего таковым остаться организма. К тому же, как человек с нормальной психикой, она всегда хотела иметь мужа, детей, свою семью. Характер и образ будущего супруга у нее уже были намечены с самого детства – добрый, веселый, любящий и только мой. Став постарше, она узнала расхожее мнение: если жена не устраивает мужа в постели, тот идет либо к проституткам, либо ищет связи на стороне. А этого она не хотела категорически. Ей шел восемнадцатый год, когда один из ее старших друзей, известный ловелас, в шутку предложил дать уроки сексуального образования и был очень приятно удивлен ее согласием. «Ученица» оказалась такой одаренной и старательной, что «учитель» бросил свою жену, своих любовниц и ползал на коленях у ее дверей, умоляя выйти за него замуж. Но это было не то. Мария-Изабель считала, что муж должен быть только ее. И ни в коем случае не бывший в употреблении. К тому же надо было устраиваться в жизни и делать карьеру. Замужество ею было запланировано на тридцати-, тридцатидвухлетний возраст. Поэтому она безжалостно отбросила предложения о браке, как, впрочем, и всякие отношения со своим первым любовником. А чтобы в дальнейшем не возникало подобных осложнений с мужчинами, она выбрала своеобразную и очень расчетливую тактику. Подбирала партнеров для постели только женатых и только очень боящихся своих жен. Два-три раза в неделю, по несколько часов, вполне хватало для Марии, чтобы содержать свой организм чувственным и здоровым. Если же партнер терял голову и начинал мямлить о более продолжительных встречах или тем более о сожительстве, она его безжалостно «отшивала» и без больших усилий всегда находила адекватную замену.

И делала карьеру. И к тому же в очень нелегкой, не сулящей быстрых и больших доходов деятельности. Огромная конкуренция и большие предложения никому и никогда не давали почить на лаврах или сделать перерыв. А потом без усилий снова вернуться на прежнее поприще и продолжать работать, как и прежде.

Нет. Надо было работать каждый день, почти без выходных. Скрупулезно и тщательно разрабатывать старое и уверенно, но с оглядкой делать новое.

В отличие от большинства людей, порой всю жизнь мечущихся в поисках своего призвания, для Марии никогда не вставал вопрос: «Кем быть?» Только модельером! Только создавать и шить то, что украшает, защищает и радует любого человека. Творить одежду! Она увлекалась шитьем одежды с самого детства. После занятий в школе часами просиживала за машинкой, стараясь сшить, долго и предварительно продумываемые и детально раскраиваемые самые различные виды одежды. И у нее получались превосходные вещи. Подруги всегда откровенно завидовали ее шикарным блузкам, юбкам, платьям и брюкам, в которых ее и без того очаровательный вид получал особый лоск, опрятность и довольно-таки впечатляющую шикарность.