Покоритесь воле Ночи - Кук Глен Чарльз
– Как у меня с Моделью, когда я только начинала?
– Да, похоже. Но не забывай, что здесь время течет иначе.
Хотя Железноглазый и не подумал воспользоваться разницей во времени, чтобы отмыться.
Герис сразу узнала вознесшегося. Впрочем, ничего удивительного в том не было. Вознесшийся в этой компании был единственным незнакомцем, к тому же не гномом. Даже в образе Асгриммура Гриммсона он излучал силу. Еще явственнее она стала ощущаться, когда Свавар оглядывал Отродье – сына и внука тех Орудий, частицы которых жили у него внутри.
Отродье на вознесшегося никак не отреагировал. Он был удручен. Еще бы – какие-то странные мифические создания хватают тебя, похищают, а ты ничего не можешь с этим поделать. Чему тут радоваться?
Но когда вознесшийся подошел ближе, Отродье подскочил как ужаленный.
– Теперь поверил, – кивнул Фебруарен.
Отродье во все глаза смотрел на Небесную Крепость и отстроенный радужный мост.
– Он существует на самом деле!
– Все существует на самом деле, – отозвался Фебруарен, – во что бы ты там ни верил.
– Я верю в Ферриса Ренфрау. И только.
– А в Новую Бротскую Империю? – поинтересовалась Герис.
– Значит, Феррис Ренфрау действительно существует внутри Ночи, – сказал Фебруарен. – Пойдем-ка в таверну. Там удобнее. Ярнейн и Свавар расскажут тебе историю твоей семьи.
Вознесшийся что-то прорычал. Он не желал больше зваться Сваваром.
Фебруарен намеренно его задирал, чтобы засевшие внутри у Асгриммура раздробленные сущности не захватили слишком много власти.
Немало галлонов превосходного элен-коферского пива было выпито, пока Отродье вникал в суть дела. Да, он слышал много легенд об Арленсуль и Геданке, но утверждал, что никогда и помыслить не мог о подобном родстве. Отродье перенял чалдарянский взгляд на мир и считал северные мифы деревенскими россказнями.
– Никогда? – недоверчиво переспросила Герис.
– Ни на секунду. Это же ни в какие ворота не лезет. И к тому же ересь. Когда я был молод, каждый мошенник с крохами магического дара называл себя потомком Арленсуль. Тех, кто врал убедительно, перебили церковники.
– И ты ничего не заподозрил, даже когда узнал о своих способностях? – продолжала наседать Герис.
Она взяла на себя роль главного инквизитора: пива Герис выпила гораздо меньше остальных, да и Ренфрау ее занимал.
– А с чего бы? Фебруарен же не считал себя божественным отродьем?
– Ну, отродье-то он еще то. Это уж точно. Попробуй-ка на него поработать.
– Герис! – возмутился Фебруарен.
– У меня были подозрения, – признался Отродье. – Но я никак не думал, что прихожусь родней каким-то позабытым богам. Понимаете?
– Тише ты! – велел Девятый Неизвестный, похлопав Герис по спине. – Мы тут мир пытаемся спасти.
– Тогда готовься спасать его на костылях.
– Это семейное, – пожаловался собутыльникам Фебруарен. – Братец ее…
– Я и сама могу мир спасти, – перебила Герис, – и безо всякого Отродья. Дайте только фальконет, тонну огненного порошка и две сотни фунтов посеребренной картечи. Эта проклятая тварь до сих пор там валяется.
Герис буравила Фебруарена грозным взглядом, словно напоминая, что о Хекте лучше не заикаться. Особенно памятуя о том, кем Отродье был в обычном мире.
– Когда ты была там последний раз? – сменил тему Фебруарен.
– Да, возможно, ты и прав. Давненько не была. Но у нас всегда остается эта возможность, и не придется возиться со всей этой галиматьей – иные миры, павшие боги, мифические чудики.
– Милочка, за языком последи, – пробулькал Железноглазый.
– Разрешить все ударом меча – тут есть над чем подумать. Но давайте все же вернемся к тому, зачем мы здесь собрались.
Отродье осушил очередную чарку.
– Вот вам наглядное доказательство его сверхъестественной сущности, – съязвила Герис. – Обычный человек от такого количества выпивки давно умер бы, а ему хоть бы что.
Не совсем верно, но почти правда.
– Быть может, я и правда тот, кем вы меня считаете, – сказал Отродье. – Никак не могу придумать, как бы это опровергнуть. А раз так, давайте уже займемся мифическими делами и поскорее покончим с ними. У меня свои обязательства в обычном мире. Когда меня долго нет, там начинаются беспорядки.
– Совершенно верно, – поддакнул Фебруарен. – Я и сам давно не проверял, что там мои поделывают. Свавар…
– Последний раз повторяю, старик, не Свавар. Если уж тебе так хочется, Асгриммур, но не Свавар.
– А мне больше нравится Феррис Ренфрау. «Отродье» звучит как-то слишком двусмысленно, – кивнул Отродье.
Фебруарен оглянулся на Корбана Железноглазого, но элен-кофер лишь пожал плечами и опрокинул в себя еще одну кружку.
– Сын человеческий, я всего-навсего рабочая сила, элен-кофер, гном на побегушках.
Спорить Фебруарен не стал. Железноглазый только и ждет повода устроить свару развлечения ради. Эти гномы никак не избавятся от своих северных привычек.
– Асгриммур, теперь ты за главного, – заключил Девятый Неизвестный. – У нас есть От… нужный тебе человек. Вот он. Ты знаешь, как тебе удалось запечатать Орудия, знаешь, как их вызволить. Так что теперь я, как и Железноглазый, лишь рабочая сила, жду указаний.
Вознесшийся зарычал глубоким утробным рыком, словно большое страшное чудовище. Впрочем, он, возможно, и был в то мгновение большим страшным чудовищем. В Обители Богов видимые облик и поведение редко совпадали с невидимыми.
Феррис Ренфрау и вознесшийся совещались, сдвинув головы. Ренфрау по большей части слушал. Фебруарен и Ярнейн препирались, но о чем – Герис никак не могла понять. Ее саму воспитывали в восточной чалдарянской вере, а бротскую епископальную она приняла из необходимости, когда ее спас из рабства Грейд Дрокер. Полузабытые мифы востока мало напоминали мифы севера. К тому же они там, на севере, как полагала Герис, сами путались в своем пантеоне.
– Прапра, мне есть смысл здесь торчать? – спросила она. – Мы свое дело сделали – Отродье нашли, сюда притащили.
– Да. Наверное, большего от тебя и не требуется. Но ведь ты попала в ожившую легенду. Разве не любопытно заглянуть в Небесную Крепость?
– Самую чуточку, – признала Герис. – Но пока-то все застопорилось. Я смогу вернуться, когда у вас тут дойдет до дела.
– Это может случиться уже через несколько часов.
Вознесшийся и Отродье решили, что им необходимо своими глазами взглянуть на Небесную Крепость и определиться с дальнейшими действиями.
– Я там наверху отходил от радужного моста всего на пару футов, – признался вознесшийся. – Не хотел дров наломать, когда рядом нет мастеров, способных исправить мои ошибки.
– Элен-коферы переходили по мосту, чтобы его опробовать, но в саму крепость не совались, – добавил Железноглазый.
– Давайте все отдохнем, – предложил Фебруарен. – Отправимся туда утречком.
Это была шутка, но понял ее только Ярнейн. Понял и сердито насупился.
В Обители Богов всегда царил полдень.
Герис, которая так никуда и не ушла, вскарабкалась вместе со всеми на гору.
Гора напоминала огромный, устремленный ввысь клык. Вид с нее открывался замечательный, ведь Обитель Богов могла похвастаться не только гаванью и городком элен-коферов. В давние времена.
В окрестные леса пришла весна, понемногу проникая и вглубь материка. Но чем дальше, тем больше тускнели краски: сочно-зеленый сменялся цветом пожухлой, побуревшей травы, переходя в нескончаемую серую палитру, лишь кое-где разбавленную светло-коричневыми пятнами.
– Снаружи слишком мало магии, – пояснил вознесшийся. – Ее не хватило, чтобы оживить весь мир.
Кловен Фебруарен хотел что-то добавить, но слишком запыхался. Крутой подъем лишил его сил, хотя старик наотрез отказался садиться в одну из запряженных козлами гномьих повозок.
Элен-коферовские козлы превосходили размерами лосей из срединного мира.
