Виталий Вавикин - Дети ночных цветов. Том 1

Бадди почувствовал озноб и решил, что, должно быть, началась ночь. Он вдруг отчетливо представил, как лежит на шезлонге, а вокруг пустыня и… «Койоты! Чертовы койоты!» Бадди занервничал, не зная, что должен сделать, чтобы проснуться. Тишина и покой уступили место вою голодных хищников. «Нет. Я так не хочу! Не могу! Надо проснуться! Надо вернуться в отель!» Сердце бешено забилось в груди. Бадди попробовал закричать, затем задержать дыхание, надеясь, что это поможет ему проснуться. Легкие заныли, вспыхнули огнем. Перед глазами поплыли красные круги. Бадди сдался, сделал глубокий вдох, открыл глаза и не сразу понял, что проснулся. Вокруг не было ни пустыни, ни койотов. Он лежал в кровати, а над головой вместо неба медленно вращался вентилятор.

«Как это? Что это?» Бадди нервно сбросил с себя одеяло. Голое тело было покрыто потом. «Это что? Это был кошмар? Просто ночной кошмар?» Он включил свет, огляделся. Действительно его номер. Действительно ночь. Початая бутылка скотча на столе, стакан, куриные голени, которые он часто брал домой на ужин.

– Я что, напился? – Бадди потряс головой. Если предположение и было верным, то от опьянения уже не осталось и следа.

«А как же тогда быть с пустыней и шезлонгом? Не мог же я вернуться в отель в бессознательном состоянии?!» Бадди выглянул в окно. Ночь. Звезды. Безлюдная стоянка. Или же не безлюдная? Бадди вгляделся в далекий силуэт – Ордилия Конклин в черном вечернем платье. Он отошел от окна и начал спешно одеваться, остановился, снова выглянул в окно.

«А если она ничего не знает? Если ничего не видела? Судя по тем состояниям, в которых она находилась в последние дни, ничего кроме алкогольного бреда в ее голове не задержится». Бадди накинул куртку, поймал себя на мысли, что совершенно не хочет ничего узнавать. Пусть прошлое останется в прошлом. Разве не этого он хотел, когда толстяк-механик рассказал ему о зелье в багажнике «БМВ»? Бадди нахмурился. «А что, если это действительно был сон? Что если толстяк больше никогда не заикнется об этом? Что если этот кошмар не будет иметь продолжения?» Бадди вспомнил Милвилл, тут же попытался выбросить это из головы, выругался, понимая, что продолжает копаться в прошлом.

«Я помню, как вышел в пустыню, помню, как взял шезлонг, помню, как выпил скотч, а затем я очнулся здесь, в своем номере, в своей кровати». Бадди поежился, между лопаток выступил холодный пот. А что если с ним происходит то же, что с жителями Милвилла? Понимают ли они то, что делают? Контролируют ли себя… Капель холодного пота на спине стало больше. А что если толстяк-механик не соврал и в «БМВ» действительно были записи отца и зелье? Что если он, Бадди, забрал их и спрятал, сам не помня этого?

Бадди задрожал. «Нет. Это не так. Не так! Всему виной ночь и разыгравшееся воображение. – Он сбросил одежду и забрался под одеяло. – Спать! Обязательно спать, а завтра все будет по-другому». Но сон не приходил. Наоборот, лишь воображение разыгрывалось сильнее.

Вскочив с кровати, Бадди налил полстакана скотча и выпил одним глотком, закашлялся, налил еще и снова выпил, подождал пару минут, переводя дыхание, и устало подошел к окну. Теперь на стоянке никого уже не было. Бадди долго смотрел на фонарь, чувствуя, как в голове появляется нарастающий шум. Страх отступил. Тревоги показались глупыми и нелепыми. Бадди рассмеялся, шатаясь добрался до кровати и повалился на нее поверх одеяла. Перед глазами почему-то появился образ Ордилии Конклин. Сейчас они с ней, должно быть, похожи больше, чем он бы хотел. Определенно больше! Бадди выругался, закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на головокружение. «Все будет хорошо. Все будет…»

Он провалился в темноту, в бездну, в пропасть, у которой нет дна, летел вниз, а вокруг мелькали знакомые лица: соседи и коллеги по работе из Омахи, шериф и бармен из Милвилла, Трэйси… Они ничего не говорили. Лишь появлялись и исчезали, оставаясь в памяти черным пятном. И Бадди был рад этому – он не может убежать от прошлого, но он может отказаться от него. Никакие лица не смогут повлиять на его решение. Никакие образы, голоса. Как сильно однажды он боялся полиции и тюрьмы, как далеко был готов зайти, лишь бы избежать наказания! А что получилось в итоге? Он взглянул страху в лицо, принял судьбу, и… И нашел новый дом и новых друзей – здесь, в Неваде. Так почему же нельзя попытаться проделать то же самое и с памятью о Милвилле? Пусть этот город катится в тартарары, горит, сходит с ума – он не имеет к нему никакого отношения.

Бадди проснулся, мучаясь от страшного похмелья: голова раскалывалась, желудок отказывался принимать пищу, тело бросало то в жар, то в холод, но он, как ни странно, был даже рад этому. Так можно было отвлечься и не думать о том, что случилось вчера. Иногда Бадди бросал работу и, утоляя непрекращающуюся жажду, спрашивал себя: «А что, собственно, случилось вчера?» Он возвращался к работе и убеждал себя, что вчера был просто неудачный способ отметить какой-то праздник. Он даже просмотрел вечером календарь, желая убедиться, что днем ранее действительно было что праздновать, а когда не смог найти ничего подходящего, то подключил на помощь Сэнди, вместе с которой сосчитал, что прошло ровно два месяца, как он начал ездить в Честон один. Что ж, кажется, такая причина его вполне удовлетворяла. Для приличия Бадди добрых полчаса проговорил с Сэнди, вспоминая и удивляясь, как быстро летит время, затем отправился в свой номер, принял душ и лошадиную дозу снотворного и проспал на следующий день до обеда, пользуясь тем, что Палермо завел очередной роман и уехал куда-то на неделю, оставив Патера Осторе за главного.

На следующий день Бадди позвонил в мастерскую и узнал, что «БМВ» можно будет забрать ближе к выходным. Шепелявый голос механика навевал дурные воспоминания, но Бадди настырно твердил себе, что виной всему только личная неприязнь к этому толстяку. Да, друзьями они, пожалуй, и не станут, но разве ему есть до этого дело?! И казалось, что самовнушение помогает, однако, когда Энди Ханниган, рыжеволосый крепыш, нанятый Палермо следить за порядком, вызвался за двадцатку пригнать «БМВ» из мастерской, Бадди согласился с такой радостью, что Ханниган долго сокрушался, понимая, что нужно было просить больше.

– Так это значит, что на выходные мы снова можем поехать повеселиться? – хитро прищурилась Сэнди, увидев на стоянке «БМВ».

– Повеселиться? – Бадди вспомнил предыдущую поездку. – Сомневаюсь, что Осторе поедет с нами. Он пока за главного, так что…

– Я могу познакомить тебя с подругой, – предложила Сэнди, раскачивая бедрами.

– С подругой?

– Не хочешь?