Стивен Кинг - Бессонница

Луиза захихикала, повернулась к нему и прицелилась в него из пальца:

– Хочешь выяснить прямо сейчас?

– Не наставляйте на меня эту штуку, дамочка, а то вдруг он заряжен. – Ральф улыбался, но совсем не был уверен в том, что это всего лишь шутка.

Луиза опустила палец и налила в раковину моющее средство. Помешивая воду одной рукой, она задала Ральфу вопрос, который сам Ральф назвал бы Большим и серьезным вопросом:

– Откуда взялась эта сила, Ральф? И зачем она?

Он покачал головой, встал из-за стола и подошел к мойке.

– Я не знаю, и еще раз не знаю. Может, тебе помочь? Где у тебя помойное ведро?

– Какая разница, где у меня помойное ведро? Иди сядь на место. И я тебя умоляю, успокой меня и скажи, что ты не из этих современных мужчин, которые всегда обнимаются друг с другом при встрече и вечно играют в боулинг.

Ральф рассмеялся и покачал головой:

– Да нет, просто меня хорошо воспитали.

– Ладно, и пока ты не начал рассказывать, какой ты на самом деле чувствительный, усвой, что есть вещи, которые девушкам нравится открывать самим. – Она открыла шкафчик под раковиной и вручила ему выцветшее, но идеально чистое полотенце. – Вытирай посуду и ставь сюда. Потом я все унесу. А пока можешь мне рассказать всю историю целиком. А не краткую версию, адаптированную для Билла.

– Договорились.

Он все еще думал, с чего начать, и решил, что слова придут сами собой. И так оно и получилось.

– Когда я понял, что Каролина скоро умрет, я начал ходить на прогулки. И вот однажды, когда я гулял вдоль шоссе, что ведет к аэропорту…

Он рассказал ей все, начиная со стычки между Эдом Дипно и толстым водителем, развозившим садовые удобрения, и заканчивая сегодняшним разговором с Биллом, когда тот посоветовал ему пойти к врачу, потому что в их возрасте психические расстройства – это «вполне нормально». Ему пришлось пару раз повторяться, чтобы восстановить недостающие эпизоды – к примеру, как старина Дор появился в тот самый момент, когда Ральф пытался урезонить Эда, – но Луиза не возражала против такой манеры повествования. И когда Ральф закончил рассказ, на него накатила такая волна облегчения, что это было почти болезненно. Как будто кто-то положил ему на сердце кучу кирпичей и теперь убирал их по одному.

С посудой тоже было покончено, и они переместились из кухни в гостиную, всю уставленную и увешанную фотографиями, с большой фотографией мистера Чесса на телевизоре в качестве главного снимка.

– Ну и? – спросил Ральф. – Ты мне веришь или пойдешь вызывать «скорую психиатрическую»?

– Конечно, верю, – сказала Луиза и, кажется, не заметила облегчения, отразившегося на лице у Ральфа. Или, может быть, предпочла не заметить, чтобы его не смущать. – После всего, что было сегодня утром – не считая того, что я рассказала тебе про свою замечательную невестку, – у меня уже не получится не верить. И в этом мое преимущество перед Биллом.

И отнюдь не единственное, подумал Ральф, но решил не озвучивать эту мысль.

– И ничто из этого не случайно, да? – спросила Луиза.

Ральф покачал головой.

– Скорее всего.

– Когда мне было семнадцать, – сказала она, – мама наняла мальчика с нашей улицы, чтобы он помогал ей по хозяйству. Его звали Ричард Хендерсон. Она могла нанять кучу других мальчишек, но выбрала именно этого, потому что выбрала его для меня, понимаешь, о чем я?

– Конечно. Она решила вас сосватать.

– Угу, но она была не особо упорна в своих попытках, и слава Богу, потому что не было мне дела до Ричи… в этом смысле по крайней мере. Но все-таки мама делала все возможное. Если я читала на кухне, она просила его наполнить ящик дровами, хотя был уже май, и мы давно уже не топили. Если я кормила цыплят на заднем дворе, она посылала его туда же, чтобы что-то починить. Она хотела, чтобы он примелькался… чтобы я к нему привыкла… чтобы нам понравилось общаться друг с другом, и если бы он пригласил меня на танцы или на ярмарку, она была бы просто счастлива. Это было совсем ненавязчиво, но все-таки это было принуждение. Вот на что это все похоже.

– Такое принуждение вовсе не кажется мне ненавязчивым, – сказал Ральф, непроизвольно прикоснувшись к боку, куда его ткнул ножом Чарли Пикеринг.

– Ну разумеется. Когда тебе тычат ножом под ребра – это, должно быть, ужасно. Слава Богу, что у тебя был баллончик. Так ты думаешь, а старина Дор… он тоже видит ауры? И что-то из того мира велело ему положить баллончик тебе в карман?

Ральф беспомощно пожал плечами. Он и сам уже думал об этом, но когда кто-то другой произносит вслух твои мысли, земля действительно уходит из-под ног. Потому что, если это Дорранс подложил ему баллончик, какая-то

(сущность)

сила или какое-то существо… В общем, кто-то знал, что Ральфу понадобится помощь. И это еще не все. Эта сила – или существо – также должна была знать о том, что (а) в воскресенье Ральф пойдет в библиотеку, (б) погода, которая до этого была очень даже приятной, вдруг станет ненастной, и ему придется надеть пиджак и (в) какой именно пиджак он наденет. То есть иными словами, это что-то могло предугадывать будущее. А мысль о том, что на него обратила внимание такая сила, пугала его до смерти. Он понимал, что вмешательство этих сил спасло ему жизнь, но все равно это его пугало.

– Может быть, – сказал он. – Может быть, что-то использовало Дорранса как мальчика на посылках. Но почему и зачем?

– И что нам делать теперь? – добавила Луиза.

Она взглянула на часы, которые висели между фотографиями мужчины в енотовом пальто и женщины, которая, судя по виду, вот-вот скажет какую-то глупость, а потом потянулась к телефону.

– Почти половина четвертого! Боже ты мой!

Ральф дотронулся до ее руки.

– Кому ты звонишь?

– Симоне Кастонгвай. Сегодня вечером мы собирались поехать в Лудлоу – мы в карты играем, а в Грандже сегодня большая игра, – но я не могу, после всего что случилось. Я же там без штанов останусь. – Она засмеялась, а потом покраснела. – Это всего лишь фигура речи.

Ральф накрыл ее руку своей прежде, чем она взяла трубку.

– Поезжай на свою игру, Луиза.

– Правда? – Она выглядела неуверенно и слегка разочарованно.

– Да. – Он все еще очень плохо понимал, что происходит, но чувствовал, что скоро все должно измениться. Луиза сказала, что их к чему-то подталкивают, но Ральфу казалось, что их просто несет какой-то поток, как река несет человека в лодке. Он не знал, куда их несет, берега были скрыты в густом тумане, и теперь, когда течение становилось все быстрее, он слышал, как где-то впереди шумит водопад.

И силуэты, Ральф, не забудь: в тумане темнеют какие-то силуэты.