Ольга Заровнятных - Закрытая школа. Противостояние

Узнав по телефону от Вадима, кем оказался Прометей, Колчин успокоился. Зная Вадима, он был убежден, что тот самостоятельно и быстро справится с возникшей проблемой. Когда он вошел в камеру к Александру, у него был вид человека, который готовится совершить дело всей своей жизни. Он был собран и сосредоточен. Поймав взгляд Авдеева, он обнял его за плечо.

– Саша, – доверительно сказал он, – много лет ты был мне верным другом и соратником. И будет правильно, если сегодня, в самый важный день моей жизни, ты мне поможешь. Пойдем.

Они прошли в просторную светлую комнату без окон, с автоматическими дверями, неяркой неоновой подсветкой и люминесцентными лампами дневного света.

Около дальней стены в стеклянном саркофаге лежала Ингрид. Приглушенный свет ламп превращал подставку под ним в жертвенник в языческом храме. Словно преданный идолопоклонник подошел к своей дочери Колчин. Глядя на фарфоровое личико Ингрид, он с трепетом сказал:

– Сейчас в венах Ингрид специальный консервант. Ей нужна кровь человека, идентичного ей генетически. Теперь мы можем сделать за один раз полное переливание крови.

– Но полное переливание означает, что донор погибнет… – пораженно заметил Авдеев.

– С этой целью он и был создан, – хладнокровно произнес Колчин. – Год за годом я модифицировал сотни эмбрионов генами Ингрид, доводя до совершенства их иммунитет. Первый выживший клон Ингрид – твоя жена, Наташа. Второй – твоя дочь, Надя, – Колчин повернулся, посмотрел Авдееву в глаза. – Ее кровь – идеальное лекарство для Ингрид.

– Вы хотите сказать, – медленно произнес Александр, постепенно осознавая весь ужас происходящего, – что моя дочь умрет ради воскрешения вашей?..

– Таково ее предназначение, – торжественно ответил Колчин.

Колчин был настолько поглощен открывавшимися перспективами скорого выздоровления своей дочери, что на этот раз его проницательность ему отказала. Он не заметил напряжения во взгляде Александра, его нарастающего беспокойства.

Пока Колчин с пафосом распоряжался чужими жизнями, Володя и Князь напряженно смотрели на счетчик в углу монитора, отсчитывающий последние секунды до заражения. Князь взял трубку зазвонившего телефона, молча выслушал, что ему говорят.

– Они изолировали последнего из зараженных, – облегченно проговорил Князь. – Но капсулы уже растворились. Без антидота все десять человек умрут в течение двух суток.

Вошедший в кабинет Князя Павел достал из кармана две прозрачные коробочки с ампулами, объяснив, где и с помощью кого он это раздобыл. Князь немедленно отправил ампулы на экспертизу.

Тамара быстро шла через холл к выходу, на ходу натягивая пальто. Догнавший ее Морозов с подозрением поинтересовался, куда она так спешит. Тамара объяснила, что баба Нина не отвечает на ее звонки, могло случиться что угодно, поэтому она выезжает к Дане.

Морозов самоуверенно остановил ее и набрал номер охраны, которую он расставил по периметру дома. Однако и его охрана на звонки не отвечала. Теперь не на шутку встревожился и Морозов. Он решительно заявил, что едет вместе с Тамарой, и они вместе вышли из школы.

Когда Тамара с Морозовым, который еще не знал о находящемся в школе Прометее и открывшем на него в эти секунды охоту Вадиме, подъехали к дому и вышли из машины, они обнаружили перед домом лежащих в луже крови мертвых агентов лаборатории. Сенсорный замок оказался раскручен, дверь дома была нараспашку.

– Похоже, зверь вернулся, – нахмурился Морозов.

Не помня себя от горя, Тамара кинулась внутрь, но Морозов вовремя схватил ее и вошел первым, держа наготове пистолет. В сенях никого не было. В доме стояла абсолютная тишина.

– Данила! – в отчаянии крикнула на весь дом Тамара.

На двери в комнату Данилы кровью алела надпись «SOLUM DEBILIS MORI DEBENT».

– Слабые должны умереть… – в ужасе прошептала Тамара и накинулась на Морозова: – Этот оборотень – кто-то из ваших! Ты ведь знаешь, кто он! – В истерике она начала бить кулаками в дверь комнаты Дани, выкрикивая его имя: – Даня, это мама! Даня, открой мне! Ты меня слышишь, сынок!

Внезапно дверь открылась, за нею стояла перепуганная знахарка, на кровати, забившись в угол, сидел Данила. Пока Тамара охала над сыном, знахарка рассказала ей, что они с Даней закрылись в комнате, как только услышали крики снаружи.

– Ты ведь знал, что так и будет, да? – с ненавистью сказала Тамара, глядя на Морозова. – Потому и поставил охрану. Кто-то мстит тебе. И теперь, когда он знает, что у тебя есть сын… Господи, – с болью вырвалось у нее, – зачем ты вообще здесь появился!

Морозов не отвечал, с беспокойством глядя на прижавшегося к ней Даню.

Антон, сильно хромая, забрался в самую глубь леса. Он оглядывался, силясь разглядеть что-то в сумерках среди ветвей. Достав пистолет и прицелившись наугад, он крикнул:

– Вадим, ты где? Выходи! Прятки кончились!

Вадим бесшумно появился с другой стороны – за спиной Антона:

– По-моему, из нас двоих прятался ты.

Выбив резким ударом из рук Антона пистолет, Вадим кинулся на него, прижал к земле и, держа рукой за горло, процедил сквозь зубы:

– Кем ты себя возомнил?! Прометей, да? – Коротко размахнувшись, он ударил Антона кулаком по скуле. – Что ты делал в лаборатории? – Вадим замахнулся, чтобы снова ударить, но Антон перехватил его руку и перекинул Вадима через себя. Из-за деревьев показалась запыхавшаяся Полина.

– Антон! – крикнула она в отчаянии.

Братья покатились по земле, сцепившись в смертельной схватке. Прогремел выстрел.

Поздним вечером ребята, мрачные, сидели в комнате в ожидании, когда Андрей вернется от Анны. Едва он вошел, Максим в нетерпении спросил:

– Ну что, дочитали до конца?

– Да, – хмуро ответил Андрей. – Теперь понятно, зачем Вульфу столько эмбрионов – чтобы воскресить Ингрид. Их подсаживают суррогатным матерям, а потом используют этих детей как генетический банк. У всех у них – облученные гены Ингрид. Вот почему мама в детстве и Надя так на нее похожи.

В этот момент у Андрея зазвонил телефон. Жестом показав ребятам, что номер звонящего ему знаком, Андрей ответил:

– Да?

– Андрей, это я, папа, – голос звучал приглушенно, словно звонящий прикрывал трубку ладонью. – Со мной и мамой все в порядке, мы живы и здоровы, – взволнованно говорил Андрею его отец. – Ты должен сделать то, что я скажу: спрячь Надю. Спрячь так, чтобы ее никто не нашел. Она в смертельной опасности! За ней скоро придут.