Сергей Дубянский - Госпожа Клио. Восход

«Ведь-ма! Ведь-ма!» стучали колеса. Слово слышалось настолько явственно, что Настя уже не могла понять, как не разобрала его раньше. Оно ж просто само лезет в уши!..

– Вот и чай, – Андрей поставил стаканы, – ты чего такая испуганная? Что случилось?

– Я?.. – Настя не думала, что мысли отразились на ее лице, – нет, тебе показалось.

– Все ерунда, – Андрей погладил ее по голове, – надо осваивать новые территории, а то дома мы уже примелькались. Все будет хорошо. В России нет закона, запрещающего заниматься оккультизмом, если он не наносит вреда здоровью, так что не переживай.

– Я не переживаю, – Настя не знала, как объяснить свое состояние. …Впрочем, его и не надо объяснять… какое-то минутное смятение. Это будут обычные «гастроли», ничем не отличающиеся от других… – все нормально, – она взяла его руку и поднесла к губам.

– Ты умница, – успокоенный, Андрей уселся напротив, – если б не работа, я б, наверное, на тебе прямо сейчас женился!

– А не страшно? – Настя хитро прищурилась, – Оксанку Симоненко, помнишь?

– Помню, но надеюсь, это был какой-нибудь полтергейст, а ты у меня самая нормальная. Я думаю, годика три еще покатаемся, деньжонок подкопим, а потом откроем спокойный бизнес. Пусть другие на нас пашут, а мы купим квартиру на Оболони, будем ездить отдыхать в Испанию… Согласна?

– Посмотрим, – Настя почувствовала, как туча рассеялась, и язык вагонных колес вновь стал непереводим на человеческий.

На привокзальной площади толпился народ. Андрей поставил на припорошенный снегом асфальт две большие, тяжелые сумки и закурил. Настя присоединилась к нему, достав из пачки тонкую, длинную сигарету. Оглядела площадь с памятником какому-то неизвестному ей военному.

Площадь замыкалась двумя симметричными полукруглыми зданиями. Между ними шла прямая, короткая улица. Было видно, что она упирается в дом с башенкой и поток машин делился, разъезжаясь в разные стороны – там начинался город, в котором им предстояло прожить определенное время.

– Тебе нравится? – спросил Андрей.

– Пока не знаю, но первое впечатление довольно приятное.

– А что говорит твоя колдовская интуиция?

– Ничего, – ответила Настя сухо, вспомнив стук колес и ощущение чего-то ужасного.

Когда последний посетитель, уходя звякнул колокольчиком, Кристина посмотрела на часы и решила, рабочий день сегодня затянулся. Осторожно заглянула в кабинет.

– Господин Виталий, я могу идти?

– Да, конечно, – как всегда по вечерам, шеф сидел в кресле, раскинув руки и устало прикрыв глаза.

Оставаясь одна, Кристина в тайне от господина Виталия несколько раз пыталась отработать эту позу, но кроме приятной расслабленности, переходящей в сонливость, ничего не чувствовала. Хотя это тоже могло быть результатом воздействия «энергетических потоков», только, видимо, текли они вяло, будто вода из плохо закрытого крана, а не «переполняли силой и уверенностью», как ее босса. Впрочем, неудача Кристину не расстраивала. Для нее эти эксперименты являлись, скорее, шуткой, чем попыткой серьезно освоить магические знания – у каждого свое предназначенье и нет никакого смысла делать вид, будто можешь объять необъятное.

Она быстро оделась, потому что охранник Коля уже ждал на крыльце. Они всегда выходили вместе, запирали дверь, а господин Виталий покидал помещение потом, через подъезд, и во сколько это происходило, никто точно не знал.

Бросив обычное «пока», Коля направился к своим «Жигулям», а Кристина остановилась, вдыхая холодный воздух, показавшийся головокружительно пьянящим после высушенной обогревателем атмосферы офиса. Прошел еще один рабочий день. Это радовало, но, скорее, по привычке, потому что никакой усталости она не ощущала. Собственно, чего еще можно желать, если за восемь тысяч сидишь целый день в уютной комнате и читаешь или играешь в карты с компьютером? Это ж кайф, а не работа! Никаких забот, никакой ответственности, если не считать единственного жесткого пункта в трудовом контракте, категорически запрещающего разглашать что-либо, касающееся деятельности салона. А что, собственно, она могла «разгласить», если ничего и не видела? Она даже не имела права входить в кабинет, когда там находились посетители, словно сам воздух на это время должен был пропитываться чем-то несовместимым с естественным человеческим восприятием.

Поначалу, когда она только устроилась в «Колесо фортуны», подруги пытались интересоваться, как же творятся «чудеса», но потом поняли, что сама она не имеет к ним никакого отношения. Интерес угас и теперь они больше рассказывали о своих проблемах. Слушая их, Кристине оставалось только завидовать собственной удаче – другие ведь, оказывается, за меньшие деньги парились с балансами или спрятав дипломы, упаковывали лавровый лист в бумажные пакетики.

Уже совсем стемнело. На перекрестке горел одинокий фонарь, а следующий виднелся, аж через квартал, да и то, его свет бесполезно рассеивался в темном небе. Еще около церкви, располагавшейся почти напротив, мерцало несколько тусклых ламп, рождавших на снегу массу неясных теней. А вокруг стояла совсем не городская тишина (из-за отсутствия торговых точек и общественного транспорта ходили тут в основном лишь местные жители); хотя и церковь привлекала определенное внимание, но ее посетители были тихими, почти незаметными.

Мимо проехал Коля. Раньше он постоянно рвался повезти Кристину, но ей почему-то не хотелось этого. Наверное, смущали чересчур накаченные бицепсы и стриженая голова, занятая в основном результатами последнего футбольного или хоккейного (в зависимости от сезона) тура чемпионата. О чем они могли разговаривать? Видимо, спортсмены не бывают «бывшими» – извилины, получившие определенное направление, уже невозможно переориентировать. Хотя, в принципе, и «своего» Максима она выбирала тоже не по интеллекту, но с ним, по крайней мере, было весело. А куда поведет ее Коля? На стадион, чтоб орать «судью на мыло!», напялив клубный шарф?..

Кристина не спеша направилась к остановке, которая находилась за углом, всего метрах в ста от офиса. Мысленно она уже перенеслась домой, планируя предстоящий вечер, который не сулил ничего интересного. Грязного белья скопилось как раз на целый выходной, который элементарно жалко тратить на подобное занятие. Лучше уж вечерами стирать понемногу – так и сушить гораздо удобнее.

Конечно, пока была жива мать, подобных проблем не возникало. Время тогда летело беззаботно и радостно… а, может, дело еще и в другом – тогда ей не исполнилось целых (!) двадцать четыре (ужас!) года. Еще, слава богу, что отец умеет готовить и эту «сверхзадачу» они решают сообща, исходя из наличия свободного времени.