Мария Беляева - Полуночные миры

Имя мужчины полностью соответствовало его внешности. Победитель. Виктор.

Твёрдым размеренным шагом он направился к ближайшему дому. За ним незамедлительно последовал юный Крейвен. Он шёл чуть в стороне, не обгоняя, но и стараясь не отстать от Виктора. Слуга, следующий за господином…

Но предводитель знал: честолюбивый юнец был вовсе не прочь занять его место. Однако уважение… даже трепет до поры сдерживает его амбиции. А потом… ну, это будет потом.

Первым проснулся отец семейства. Он встречен был Виктором у двери, попробовал сопротивляться незваному визитёру, но тут же получил несколько сильных ударов. После короткой схватки обезображенное тело защитника со сломанной шеей было брошено на порог. Виктор обнажил острые иглы зубов в предвкушении долгожданного удовлетворения жажды. Крейвен молча стоял чуть поодаль. На его угловатом бледном лице не отражалось ни единой эмоции. Он привык к подобным зрелищам…

К возможности собственной гибели он не был бы так равнодушен. Хорошо, что в этом доме больше никто не мог оказать сопротивления. Трусоватость, эдакая слабинка характера, не позволяла Крейвену считаться хорошим воином. Но путь воина — не единственная дорога на вершину. И это пока он получает только объедки, а со временем…

Пока Крейвен утолял жажду остатками пиршества предводителя, тот углубился в дом и в одной из комнат обнаружил лакомое блюдо — двух девчушек лет пяти-шести. Комната за комнатой… добыча за добычей. Виктор шёл по дому, насыщая не столько тело, сколько бестелесную пустоту, когда-то давно заменившую ему душу. А за ним, как гиены, шли остальные, довершая трапезу, кромсая останки. Великий правитель никогда бы не снизошёл до питья из остывающего трупа. Только свежая, горячая, бьющая фонтаном живительная жидкость. А всё остальное — для слуг.

Покончив со своим ужином, он хотел уже уходить. Но рёв приспешников заставил его задержаться. Двое вампиров неслись по коридору, загоняя добычу. Виктор едва заметно улыбнулся: десерт сам бежит к нему в зубы. Слуги бросились на маленькое существо, пытающееся спастись. Повалили его на пол, один, кажется, из них ранил добычу. Видимо, он намеревался растянуть радость медленного убийства. Но, увидев Виктора, жалкий вампиришка отступил, повинуясь негласному закону. Освободившись из цепких лап хищника, жертва мгновенно вскочила и снова бросилась бежать, не разбирая дороги. И угодила в руки Виктора. Он не был настроен играть. Быстро покончить с добычей, отведать горяченького — и довольно. И вдруг, нечаянно взглянув в лицо перепуганной до смерти девушки, застыл на месте.

— Соня…

Этого никто не простил бы Великому Правителю. Но ему в этот момент было безразлично, что о нем подумают. К счастью для Виктора, свидетелей его странного поведения рядом не оказалось: вампиры уже рыскали по дому в поисках затаившейся добычи.

Судьба привела его к этой девушке, словно вернув на сотню лет назад, но здесь, в настоящем, он убил тех, кто ей дорог…

Он всё исправит! Перепишет историю, свершившуюся много полнолуний и рассветов назад.

— Не бойся, дитя моё.

Обернувшись на шум, он опомнился, словно выходя из состояния транса.

«Я верну тебя, Соня. Обещаю», — мысленно твердил себе Виктор. Он намеревался совершить отчаянно сумасшедший поступок, последствия которого, стань они известны, грозили обратить его в обуглившуюся головешку. Невероятным усилием воли он заставил себя выпустить из объятий девушку.

Ураганом вампир понёсся по дому. Он забежал в комнату, где ему подобные мерно доедали убитых. С остервенением Виктор набросился на… не на трупы, а на своих кровных братьев. Он вонзал в них меч, стремительными движениями вызывая у них судороги боли. Они так и остались лежать там, рядом со своими жертвами.

Он уже не думал о том, что теперь может быть. Ощущая рядом ту, которую давно потерял. Она здесь, она словно вернулась из прошлого в настоящее, чтобы в будущем можно было всё возродить. Второй шанс. Виктор предельно мягко и нежно приподнял плачущий призрак надежды с пола. Он так боялся причинить ей боль! Ещё одна капля в чашу её страданий — и всё будет кончено… Она, эта беззащитная девочка, так напоминала Соню… Его дочь.

Он не сразу понял, откуда здесь взялся Крейвен.

Всего лишь несколько мгновений понадобилось молодому вампиру, чтобы сообразить: теперь у Повелителя есть слабое место. И всё же… всё же этого слишком мало, чтобы его сокрушить. Пока что рано. И Крейвен, слегка поклонившись, вышел.

И никто не видел момента обращения.

Виктор нёс закутанную в плащ девушку, всё ещё ощущая на губах привкус её сладкой крови. А за его спиной занимался пламенем обезлюдевший дом.

Мягкая темнота нехотя отступила, и кабинет Виктора наполнился слабым свечением электровакуумной лампы. Жирные тени легли на готический интерьер. В этом кабинете всё было сделано по вкусу Повелителя — по-военному неприхотливо и непринуждённо просто. И главное — никто не мог услышать того, о чём здесь говорилось с глазу на глаз.

Крейвен исподлобья смотрел на господина, не решаясь начать.

— Ты видел и знаешь всё, что произошло, — медленно и негромко начал Виктор. — Это не должно быть предано огласке. Вопрос жизни и смерти. Твоей жизни и твоей смерти, Крейвен.

— Разумеется. Сегодняшняя ночь погребена в моей памяти.

— Смотри, чтобы я не пожалел.

— О чём именно: о доверии ко мне или об обращении этой девушки? — как ни велик был страх перед Повелителем, Крейвен осмелился задать вопрос, который мучил его. Правда, формулировку всё-таки смягчил.

— До неё тебе не должно быть дела, — отчеканил Виктор. — А ты… Помни о том, что ты жив лишь благодаря моей милости.

— Я всегда был верен вам, правитель! Я хранил ваши секреты. Я всегда прикрывал вашу спину, — склоняя голову, начал оправдываться Крейвен. — Но наши братья по крови… Вдруг кто-нибудь догадается?.. — сказано было едва слышно, но предводитель вампиров не имел оснований жаловаться на слух.

— Ты забываешься, слуга, — Виктор не повысил голоса, но прозвучало, как окрик.

— Но, мой Лорд, клан…

— Не твоя забота напоминать о моих обязанностях! Твоё дело — выполнять мои приказы, с усердием и не рассуждая. Если возникнут какие-то разговоры, ты сделаешь всё, чтобы замять их, ясно? — Повелитель прошёлся по кабинету и основа остановился перед Крейвеном, вперив в него взгляд. — Это были оборотни. Мы ввязались в битву, трое погибли. В деревне случился пожар. Я своим словом заверю твои слова. Ясно?

— Я понял, мой господин, — с усилием произнес Крейвен, проглатывая обиду — не первую и не последнюю.