Роберт Стайн - Первый кошмар

— Так ты не живешь здесь? — Келли указала на дом.

Энтони покачал головой.

— Нет. Всего лишь подрабатываю по субботам. А живу я в старой части города. Ты там еще не была? Чудесное местечко.

— Да я почти нигде не была, — призналась Келли. Даже за такой работой парень казался ей очень привлекательным.

— Идем! — Джеймс снова потянул ее за рукав.

— Ладно-ладно, — откликнулась она. Энтони снова утер лоб рукавом и сказал:

— Жарковато сегодня. Но я уже почти закончил. А где ты живешь? В этом квартале?

— Ага, — кивнула Келли. — В девяносто девятом доме.

Темные глаза парня пристально уставились на нее.

— Ты ведь шутишь, правда?

— Нет, не шучу, — ответила девушка удивленно. — Да, я живу в доме девяносто девять по улице Страха. А в чем дело?

Энтони тяжело сглотнул, все так же пристально глядя на нее.

— Келли, — проговорил он тихо. — Разве вам ничего не говорили об этом доме? Совсем ничего?

Глава 10

— О чем? — спросила Келли.

— Ну пойдем же! — крикнул Джеймс, дергая ее за рукав обеими руками. — Идем, Келли, ты обещала!

— Ладно, сейчас идем, — сказала она резко и повернулась к Энтони. — Ты почти закончил, да? Может быть, зайдешь к нам на ленч? И расскажешь про дом.

— Вряд ли, — Энтони выставил перед собой руки, будто защищаясь. — Я…

— Значит, ты в самом деле боишься нашего дома? — удивилась Келли.

— Ну… не совсем, — парень растерянно улыбнулся: — Я хотел сказать…

— Не валяй дурака! Приходи к нам, как только закончишь, — пригласила Келли и закинула волосы назад. — Мне не терпится услышать твой рассказ.

— Вряд ли он тебе понравится, — лицо Энтони сделалось кислым. — Правда.

— Куби! Ку-уби! — снова заорал Джеймс и потянул сестру в соседний двор.

— Ты пригласила его сюда? В голове не укладывается! — воскликнула Коди сердито. — Пока ты кокетничала с парнями, я красила крыльцо! Посмотри, какой у меня вид!

— Он придет не к тебе! — холодно заметила Келли. И почему сестра без конца устраивает ей сцены? Не может забыть о своей ревности ни на минуту.

— Интересно, что ты собираешься подать на ленч? Мама с папой ушли в магазин и вернутся еще не скоро.

— Сделаю бутерброды с тунцом, — решила Келли. — И кажется, со вчерашнего дня остался салат. А впрочем, не важно. Я хочу услышать, что Энтони расскажет о доме. А ты?

— Да тебя интересует вовсе не рассказ, а он сам! — возразила Коди.

На мгновение повисло молчание. Потом обе рассмеялись.

Они не могли подолгу сердиться друг на друга, несмотря на все различия, девушки оставаясь сестрами-близнецами.

Келли протянула руку, сняла капельку краски со щеки Коди и сообщила:

— Ты просто очаровашка.

— Я вся в краске. Придется переодеться, — вздохнула Коди, поднимаясь по лестнице. — Ну что, так и не нашли Куби?

— Нет, — ответила Келли грустно. — Бедный Джеймс! Он сейчас у себя, должно быть, все глаза выплакал. Я обещала ему поискать еще после ленча.

— Может быть, я отправлюсь с вами, — откликнулась Коди сверху. — А то запах краски меня уже замучил.

Тут позвонили в дверь.

— Это Энтони! — воскликнула Келли и заторопилась открывать.

— Осторожней, там все окрашено! — напомнила сестра.

Оказалось, что парень слегка привел себя в порядок. Умылся, вытащил траву из волос. По дороге на кухню он заглянул в гостиную и заметил:

— Что-то темновато.

— Ты, наверное, проголодался. Хочешь бутербродов и чипсов? — поинтересовалась Келли.

— С удовольствием, — ответил парень, засунув руки в карманы. Было видно, что ему неуютно. — Может быть, перекусим на улице? Такой чудесный денек.

Келли рассмеялась.

— Неужели ты так боишься этого дома?

— Да, если честно, боюсь, — ответил он серьезно.

…Келли, Коди и Энтони сидели в тени большой яблони на заднем дворе и закусывали. Келли хотела отнести бутерброды и Джеймсу, но тот заявил, что не голоден, и захлопнул дверь у нее перед носом.

— Мы собираемся спилить несколько деревьев, чтобы стало светлее, — сообщила Коди.

— Сюда почти не пробивается солнце, — добавила Келли.

— Траву, должно быть, не косили много лет, — заметил Энтони, задумчиво жуя бутерброд. — Может быть, ваш отец захочет, чтобы я здесь поработал?

— Значит, ты не так уж и боишься? — поддела его Келли.

— Кстати, расскажи нам наконец про дом, — попросила Коди, бросая на траву бумажную тарелку.

— Предупреждаю, что это чистая правда, — серьезно произнес Энтони. — Нам рассказал ее в классе краевед, работающий в городской библиотеке.

— Он говорил именно про наш дом? — перебила его Коди.

— Да, — кивнул парень. — Девяносто девять по улице Страха.

— И что же? В нем обитают призраки? — Коди покосилась на сестру. Та сидела, привалившись спиной к стволу и сложив руки на груди. — Говори же, Энтони. Посмотрим, сможешь ли ты сохранить серьезный вид.

— Я вас вовсе не разыгрываю! — заявил он. — Правда. Скажу то, что услышал от краеведа.

Парень вытянул ноги перед собой. Коди глядела на него, бросая в рот чипсы один за другим.

— Около ста лет назад в Шедисайде жил один человек, — начал Энтони, смахнув волосы со лба. — Его звали Саймон Фиар1.

— Так это в его честь назвали улицу? — спросила Коди.

— Не прерывай его! — прикрикнула Келли.

— Так вот, — продолжил Энтони. — Знаете сгоревший дом на холме возле кладбища? Он принадлежал Саймону Фиару.

— Я была там вчера, — кивнула Коди. — А почему его не снесут?

— Боятся, — мрачно пояснил парень. — Саймон Фиар был злым колдуном. В самом деле. И его жена тоже. Не помню точно, как ее звали. Кажется, Анжелика. Их дом стоял посреди леса, и они делали с людьми ужасные вещи.

— Ты хочешь сказать, убивали? — вставила Келли.

— Всякое поговаривают. Вроде бы и убивали, и пытали.

— Кошмар! — прошептала Коди, поставив тарелку с чипсами.

— А при чем тут наш дом? — нетерпеливо полюбопытствовала Келли нетерпеливо.

— Ну, краевед сказал, что, когда лет тридцать назад начали рыть землю под фундамент этого дома, нашли несколько старых гробов.

— Гробов? На нашем участке?! — воскликнула Коди.

— И на этих гробах был герб семьи Фи-аров. Ну а внутри, конечно, оказались скелеты. Полиция решила, что Фиары тайно хоронили здесь свои жертвы.

— Ничего себе! — воскликнула Коди.

— С Хэллоуином! — усмехнулась Келли.

— Я не шучу! — рассердился Энтони. — К тому же я еще не сказал самого ужасного.