Серый Том. Начало - Август Северн
Доехали быстро, главные улицы были пусты, а на пересечениях с второстепенными улицами их пропускали через поток по уже готовым коридорам, видимо предупредили по рации. Тимур припарковался у входа в стоматологию «Смайл», прямо на тротуаре, так как головная машина кортежа избрала путь по тротуару. Выйдя из машины, не глуша мотор, Тимур зашел в холл стоматологии. Возле ресепшена сидел белый как простыня Игнат, правая его щека распухла. Игнат посмотрел на Тимура осоловелыми глазами, попытался подняться, но стоял не уверенно.
– Я тебя после литра в одно рыло таким не видел. – Тимур подхватил Игната под правую руку.
Девушка на ресепшене, в белом халате, раскрасневшись, пыталась что-то объяснить, но Тимур махнул рукой и повел друга к машине. Усаживать Игната на заднее сиденье, Тимур не решился, вдруг что произойдет, салон отмыть не успеют, а спереди, почти никто не садится.
– Все нормально? – Тимур сам пристегнул пассажира, остановился, оглядел друга.
Игнат сидел с закрытыми глазами, на вопрос кивнул утвердительно. Тимур закрыл дверь и пошел обходить машину спереди. В головной машине ГИБДД открылась задняя дверь, вышел Первухин А.С.
– От уколов отходит? – спросил Тимура полковник.
– Да, что-то не пошло.
– У меня такие же проблемы. Не люблю я этих уколов, лучше водки замахнуть и потерпеть, – Первухин А.С., порывшись в нагрудном кармане куртки, достал пластинку таблеток. – На как вот, пусть под язык возьмет, – протянул две таблетки, – мне помогает.
– Спасибо, Александр Сергеевич. – сказал Тимур, дошёл до двери водителя, сел, пристегнулся. – На, вот, таблетки, подъязык, – ткнул кулаком Игната в плечо. Игнат открыл рот, Тимур вложил ему таблетки.
– Поехали.
Машины тронулись. Обратно кортеж ехал медленней, по другому маршруту. Головная машина кортежа часто останавливалась возле дежуривших на перекрестках полицейских. Первухин А.С. опускал стекло, оглядывал молча, поднимал стекло, и кортеж продолжал движение.
– Начальство бдит, – сказал сам себе Тимур, – и вы не бздите.
По времени подъехали к отелю вовремя. Машины встали, из них никто не выходил. Минут через 10 Игнат открыл глаза: – воды.
Тимур подал ему бутылку «Aqua Mineral». Сделав два больших глотка, отстегнул ремень безопасности, открыл дверь из машины. Отойдя, к растущим в 10 метрах соснам, Игнат прислонился лбом к могучему стволу сосны. Через некоторое время, он поднял голову, посмотрел на высоко расположенные ветки, обошел ствол и прислонился к нему спиной.
Минут через пять, двери черного хода ресторана открылись, из них вышел Семен Аркадьевич, осмотрелся, увидел Игната, пошел к нему. Они обнялись, Семен Аркадьевич едва доставал макушкой головы Игнату до плеч. Потом мэр взял Игната за предплечье, потрясая, восхищался его габаритами и молодостью. Родственники двинулись к машине. Тимур вышел открывать двери.
– Эк молодец вымахал. – Семен Аркадьевич говорил всем, кто слышал. – Я его, еще вот таким, у бабки Нюры в доме на коленях держал. – Неопределенный жест рукой, показывал приблизительные габариты юного Игната.
– Я думал, хилёк вырос, раз институт культуры закончил, ан нет. Не зря лесничим хотел в детстве быть, чисто леший, с деревьями разговаривает. – Улыбаясь, Семен Аркадьевич сел в машину. Игнат сел с другой стороны. Тимур посмотрел через зеркало заднего вида на Семен Аркадьевича, спрашивая, куда ехать дальше.
– Давай, Тимур, в мои погреба.
Тимур кивнул, завел машину, доехал до служебной машины ГИБДД с Первухиным А.С. на борту, опустил стекло: – в Малинки, – поднял стекло, дождался пока выстроится кортеж и поехали по известному маршруту.
Всю дорогу Семен Аркадьевич вспоминал молодость. Как хорошо и тихо было в деревне у бабы Нюры. Какие грибы. А рыбалка. Охота вообще сказка. Как они с отцом Игната, лазили по соседским огородам. Из озорства, решил покрасить рога у соседских коз, вредный козел лягнул Семена Аркадьевича копытом так, что порвал штаны и все лето не сходил синяк. За что получил прозвище «Копыто».
– Помнишь бабу Нюру, хотя она тебе прабабушка была. А отец твой мне двоюродным братом приходился – кузен. – Пары воспоминаний о молодости еще пьянили Семен Аркадьевича. – Не смог я твоему отцу тогда помочь. Сам в заморочках был. – Как похмелье опустилось на Семён Аркадьевича вновь обретенная реальность.
– Я этим летом был у отца на могиле. С мамой прибрались у бабы Нюры и у бабы Аси.
– А я там лет семь не появлялся. – Посчитав на пальцах, взмахнул руками, удивляясь Семен Аркадьевич. – Ты, Игнат, готовься, недели через две махнем с тобой к родным корням. Сейчас заедем, выдам тебе «лекарство» французское и документы кое какие тебе передали, изучишь. Надо тебя к делу приобщать, чай не чужой человек.
Последующие две недели выдались для Игната суетливыми, наполненными делами, которых нельзя было ожидать. В пакете документов, переданных Игнату Семеном Аркадьевичем, содержалось нынешнее состояние дел ДК «Станкомаш» с прилегающей территорией в 10 гектар, ожидаемые денежные вложения в реконструкцию здания и прилегающей территории. В приложенной к документам сопроводительной записке был указан номер телефона Льва Израилевича, доверенного лица Семен Аркадьевича, по финансовым и бухгалтерским вопросам.
Лев Израилевич оказался очень мягким человеком в общении, пока вопрос не касался цифр, бухгалтерии и немного юридического аспекта (как с первыми двумя обращаться). Лев Израилевич, на следующий день после звонка Игната, ввел нового гендиректора ДК «Станкомаш» (ООО «Народная самодеятельность»), в дела, сметы. Дальше дни были заняты знакомством с генеральным подрядчиком, основными инвесторами, руководителями коллективов народного творчества. Особо обращали внимание Игната на коллективы, имеющие гастроли по территории всей Российской Федерации, имеющие перспективы выйти на международный уровень. К концу недели состоялась встреча с бывшим генеральным директором ООО «Народная самодеятельность», а ныне Директором по развитию Самсоном Павловичем. Самсон Павлович приехал из Франции, специально для знакомства с Игнатом лично. Лев Израилевич объяснял Игнату ценность каждой встречи. Ранжируя «ценности» он объяснял, как нужно вести себя с тем или иным оппонентом. Сколько и кому давать процентов, назначить оклад, с какой интенсивностью совершать рукопожатие или ограничиваться только кивком головы. В документах о вступлении Игната в должность генерального директора стояла дата двух недельной давности.
– Мелочи, – небрежно бросил Лев Израилевич, – вы Игнат Викторович, обратите внимание, что вся бухгалтерия и баланс сведены в ноль. Мы ничего не должны ни городу, ни поставщикам. Самсон Павлович человек честный и прекрасный организатор, но хозяйственник из рук вон. В каком плачевном состоянии здание, а парк. Начал два года назад укладывать тротуарную плитку, до сих пор половина дорожек не закончена. Все хотят кушать и не кашку на воде, – Лев Израилевич похлопал по плечу Игната Викторовича, – но надо знать меру. Счастье, что Самсон Павлович, поправляя свое здоровье в Германии
