Андрей Дашков - Стюардесса

…Порой стюардессе казалось, что автобус вместил всех оставшихся на Земле и везет их в никуда.

v. 1.0. Создание fb-книги.

v. 1.1. Добавление аннотации, обложки и информации об издательстве.

Андрей ДАШКОВ

СТЮАРДЕССА

Автобус мчался, окруженный океаном мрака. Ни фонарей, ни луны, ни звезд, ни сияющих галактик городов. Глубокая, зимняя, пасмурная ночь. Мощные фары бросали вперед конусы света, которые выхватывали из темноты смазанную ленту дороги. Отличное, прямое шоссе. И на удивление пустынное. Внезапно стюардесса поймала себя на том, что уже и не помнит, когда в последний раз видела огни встречных машин. Да и обгоняющих не было тоже. Тем лучше. К утру автобус прибудет в конечный пункт, и она наконец отдохнет.

Она испытывала усталость, которая накапливалась в течение многих суток. Ей редко удавалось поспать больше четырех часов подряд. Рейс за рейсом она выполняла свою однообразную и не слишком чистую работу. Но после этого рейса ей был обещан долгожданный отдых. Она ничего не планировала. Она будет действовать по обстоятельствам, выбирая, где отдохнуть и как. Вопрос «с кем?» не возникал – она привыкла к одиночеству. Нелегкая жизнь приучила ее к тому, что все надежды подобно волнам разбиваются о скалы непреодолимой судьбы.

Тем не менее стюардессе нравилась ее работа. И, как ни странно, ей нравились ночные рейсы. Было что-то вневременное в этих поездках во тьме. Исчезал весь остальной мир, исчезало прошлое, и крайне неопределенным выглядело будущее, исчезала мелочная суета. Движение напоминало также падение в пропасть, и становилось немного страшно, но вскоре страх улетучивался, будто смытый встречным ветром.

Порой стюардессе казалось, что автобус вместил всех оставшихся на Земле и везет их в никуда. Это было существование в чистом виде, ничем не завуалированное, – и черные сердца, невидимые в темноте, как погасшие звезды, пульсировали внутри машины, а в дремлющее сознание вкрадчиво проникали сны.

Но стюардесса боролась с наваждением и обычно преодолевала его. Она была симпатичной, исполнительной и аккуратной девушкой – недаром ее с удовольствием включали в состав любого экипажа. Кроме того, она умела молчать и слушать, когда водителю хотелось потрепаться с кем-нибудь, а напарник спал. Ее готовность помочь не была наигранной или рассчитанной и шла прямо от сердца. Она отлично справлялась со своими обязанностями. На кухне, тесной как шкаф, она чувствовала себя полноправной хозяйкой. И от стюардессы тоже в немалой степени зависело, каким будет настроение пассажиров, которым (она это прекрасно понимала) приходилось нелегко во время дальнего рейса. Сидеть, скорчившись в кресле, – спустя пару часов для высокого, длинноногого или полного человека это превращалось в пытку. Бедняги вертелись, тщетно стараясь принять более удобную позу, некоторые вытягивали ноги в узком проходе – но стюардессу редко раздражали препятствия, возникавшие на пути ее тележки. Она извинялась, улыбалась в ответ на хмурые недовольные взгляды или откровенное хамство, терпеливо ждала, пока проснутся те счастливчики, кому все-таки удалось заснуть, и разносила по салону напитки, холодные закуски, книги, брошюры и карты, провожала детей в туалет, помогала молодым мамашам утихомирить ревущих чад или поменять подгузники, нянчилась с капризными стариканами… В общем, всего не перечислишь. В спокойные минуты она садилась в своем закутке и закрывала глаза, пытаясь представить, что находится в каюте океанского лайнера, уносящего ее на райские острова, но у нее никогда не получалось достичь полной иллюзии: мешала постоянная вибрация, гул двигателя и неровности дороги. Скорее уж она могла вообразить себя плывущей на катере, который упорно перебирается с волны на волну в неспокойном море, – не хватало только соленых брызг в лицо и еще чего-то неуловимого. Может быть, света далекого маяка или путеводной звезды?

Стюардесса не знала, что ей нужно, и, по правде говоря, не любила копаться в своих ощущениях. Она была простой, терпеливой и в любой ситуации оставалась верной себе. При этом у нее почему-то не было подруг. Чужие незнакомые люди казались ей не то чтобы более интересными – каждый уносил с собой неразгаданную тайну, когда проходил мимо по окончании рейса и в лучшем случае благодарил ее. Конечно, стюардессе было приятно это слышать, но она старалась быть полезной не ради чьей-то благодарности.

Постепенно автобус сделался для нее чем-то большим, нежели просто машиной для перевозки людей. Она давно привыкла и к специфическому запаху в салоне, который не выветривался, несмотря на ветиляцию. Автобус мчался по мосту случайности над пропастью ночи, соединяя берега дней. И что ни говори, а все эти люди рисковали своими жизнями. Опасность исходила от других механических монстров, от непредсказуемой природы и от самого экипажа.

Стюардесса хорошо представляла себе, чем грозила минутная слабость водителя. Дорога – безликая ведьма. Трудно не поддаться ее очарованию. По ночам она похищает рассудок и пьет жизненную силу. Она уводит к последнему краткому сну, из которого уже нет возврата.

Подобные мысли неизбежны, когда тени скользят за стеклом и ничем не сдерживаемое воображение играет в одни ворота, превращая безобидные днем фобии во всепоглощающие кошмары. Вспомнив об этом, стюардесса направилась к водителю, чтобы узнать, все ли в порядке и не нужно ли ему чего-нибудь.

Он улыбнулся ей. Это была теплая улыбка единомышленника. Они – экипаж и отвечают за то, чтобы пассажиры вовремя попали к месту назначения.

Он попросил прикурить для него сигарету. Его руки мертвой хваткой вцепились в рулевое колесо. Она знала, что он предпочитает «кэмел». Фильтр из губ в губы – интимное дело, почти поцелуй, но это ее не смущало. Им приходилось пить из одной бутылки и хлебать из одной миски. Когда-то они застряли в снежных заносах при сорокаградусном морозе, кончилось горючее, а пальцы примерзали к металлу. Всякое бывало…