Сэлфи - Сергей Чистиков

«Кто сказал, что мертвецы не видят сны, всё это сказки…» Сектор Газа

Насколько общеизвестно, на сам праздник Святой Троицы кладбище посещать не следует. Русская Православная Церковь причисляет тот день к одному из двенадцати так называемых двунадесятых праздников, то есть самых важных после Пасхи в церковном календаре. Согласно Библии в этот день Святой Дух сошёл на апостолов, и они отправились вещать о воскресшем Христе «всем нардам во всех землях». Этот праздник олицетворяет победу Христа над смертью, праздник живых, поэтому посещать в этот день могилы усопших не рекомендуют. Однако для поминовения предназначена суббота – канун праздника, поскольку традиционно сам праздник Святой Троицы отмечается всегда в воскресенье, на пятидесятый день после Пасхи.

Я, как, пожалуй, и всё моё поколение, воспитывался во времена развитого социализма и повального беспрекословного атеизма, мало был знаком с религией, к которой принадлежал. Однако люди более старших возрастов церковных праздников не забывали, по возможности отмечали их и на кладбище ездили в определённые дни, предписываемые для этого церковью.

В этом году на троицын День я решил съездить на родину моих предков в деревню Байгул, расположенную в Зилаирском районе республики Башкортостан. Составить мне компанию согласилась моя хорошая приятельница Марина. Мы планировали приехать в деревню днём, сходить на кладбище, где похоронены мои предки от четвёртого колена и старше, потом выбрать живописное местечко, где можно переночевать, а в воскресенье поутру отправиться в обратный путь.

Собственно всё задуманное мы реализовали. Выехали из Орска в десять часов утра. В обед были уже в Зилаире, а ещё через час пути приехали в Байгул. Поскольку в деревне из родных у меня никого уже не было, мы сразу поехали на кладбище.

С трудом, но всё же нашёл я могилу своего прадеда. Я воткнул в землю две искусственные гвоздички, около минуты почтил память, молча постояв у ограды, помянул, съев, как обычно в таких случаях конфету и отправился искать могилу прабабушки. Её оказалось найти ещё сложнее из-за разросшихся кустов сирени. У её могилы я повторил весь недавний ритуал, и буквально в течение получаса миссия была выполнена.

Отъехав немного от кладбища, мы решили поискать место, чтобы как следует пообедать. Ну а после у нас встал вопрос – где бы остановиться и расположиться на ночлег. Перебирая в памяти все известные здесь места, я вспомнил о некогда существовавшей неподалёку отсюда деревне Каскин. Мне приходилось бывать в том месте несколько раз со своим дальним родственником Александром. От самой деревни уже давно ничего не осталось, но место, где она располагалась крайне живописное. Там есть абсолютно все условия для уединённого отдыха и ночлега – и красивый хвойный лес и невысокие, поросшие цветами пригорки и родник с чистой ледяной водой, питающее красивейшее, словно рукотворное озеро. А звёздное небо и соловьиные трели способствовали бы здоровому и крепкому сну.

Я описал все прелести и достоинства ночлега в Каскине своей милой спутнице, и она, не колеблясь, согласилась поехать туда.

Урочище Каскин находилось в трёх километрах от Байгула. Дорога туда уводит прямо с центральной улицы деревни. Проехав с полчаса по брошенной лесной дороге, мы прибыли на место. К этому моменту я чувствовал крайнюю усталость и измождённость от того, что рано пришлось проснуться и от самой по себе дальней дороги, и мне во что бы то ни стало, хотелось просто лечь на полчаса и забыться сном. Так я и поступил – едва мы остановились и выгрузили вещи, Марина отправилась с фотоаппаратом прогуляться по окрестным местам, а я расстелил туристский коврик – каремат, удобно устроился на нём и погрузился в благословенный сон.

Разбудил меня голос Марины. Поднявшись, я понял, что отлично отдохнул, набрался сил и заметно посвежел. Марина взяла меня за руку и повела за собой.

– Серёж, посмотри, что я нашла! Пойдём, скорее, покажу.

Я прошёл с ней метров сто и, углубившись в высокие заросли травы, увидел ржавый остов легковой машины. Судя по внешнему виду, автомобиль принадлежал марке «Жигули» выпуска семидесятых годов прошлого века. Кузов был полностью ржавым, и что ужаснее всего, обгоревшим. Так же были видны следы и взрыва. Сильный пожар с сопутствующей ему высокой температурой уничтожил защитный слой краски, что и привело к быстрому и агрессивному действию коррозии.

Я подошёл поближе и раздвинул кусты конопли и чертополоха возле переда машины. То, что я увидел, немало поразило и встревожило меня – над некогда хромированным бампером был до сих пор прикреплен государственный номер транспортного средства, и, о Боже! – на обгоревшей табличке в правой её части хорошо просматривались цифры региона – 56!

– Чёрт! Это же Оренбургская область! Мне очень не понравилось, что на ржавой сгоревшей машине оставались номера, это давало повод для размышлений и отнюдь далеко не радостных. Дело пахло преступлением, произошедшим несколько лет назад, явно не раскрытым.

– Марина, пойдём отсюда, – я не стал излагать свои выводы спутнице. Кто знает, какие ещё тайны хранит это место.

Своими тревожными мыслями с Мариной я не поделился. Да и зачем нагнетать обстановку подобными вещами, когда находишься в компании милой женщины наедине, да ещё и в таком прекрасном и сказочном по красоте месте, как Каскин. Будучи здесь, надо наслаждаться моментом, а не думать о негативе. Безусловно, вернувшись, домой в Орск, я сообщу о своей находке куда следует, ну а пока об этом можно забыть.

А место это и в правду было сказочным. На слегка холмистой местности, вокруг, насколько хватало взгляда, сосново-берёзовый лес перемежался с бесчисленными полянами и лужайками, которые в силу расстояния можно было принять за безупречно постриженные газоны или поля для гольфа. Окружавшая панорама выглядела столь идеалистично, что больше походила на первоклассную компьютерную графику, нежели на сотворённое природой великолепие.

И вот на фоне этих потрясающих видов, обласканных бархатными лучами заходящего солнца, мы расположились ужинать. На расстеленном на траве байковом одеяле, накрытом сверху столовой клеёнкой появились бутерброды с колбасой и ветчиной, варёный картофель и копчёные куриные окорочка. Была выставлена припасённая бутылка лёгкого красного вина. При виде даже такой нехитрой пищи, наши аппетиты и без того нагулянные в течение дня, буквально удесятерились, и мы с удовольствием поели.

После я занялся разведением костра и принёс из ближайшего лесочка несколько охапок хвороста на случай, если ночью захочется погреться. Затем расстелил карематы и разложил на них спальные мешки. Из портативной акустической колонки приятный голос чтеца вещал полуготическую повесть-сказку