Долина раздора (СИ) - Шкирич Анатолий Владимирович
Над корпусом вращалась турель из двух крупнокалиберных стволов, снабженных барабанным зарядным механизмом. Пока одна магосхема разряжалась после выстрела, под вытянутую пулю величиной с указательный палец на поворотном круге подставлялась вторая, уже готовая высвободить чары магосхема, а затем третья, обеспечивая высочайший темп стрельбы. Сразу за турелью кверху поднимались две короткие трубы, из которых вырывались клубы отработанного пара.
Боевая машина Ордена. Мобильный броневик, способный протиснуться по узким городским улочкам, выдерживая прямые попадания из стрелкового оружия. Машина, способная поддержать рыцарей в механических доспехах и стрелков в легких кольчугах огнем из своих турелей, пока пехота не войдет в смертоносный ближний бой. Транспортник, защищающий орденские войска от огня крупнокалиберного оружия и укрывающий от наиболее могущественных заклятий. Обычный огненный шар или вонзившаяся с небес молния распадутся безвредными искрами по корпусу, лишь наполняя энергией эфира прозрачные кристаллы осция. Толстые же плиты брони из тайных алхимических сплавов остановят даже крупнокалиберные снаряды, не говоря уже о простых пулях или там арбалетных болтах.
За транспортником следовало два военных грузовика. Кабина на пару солдат и укрытый брезентом грузовой отсек, под которым располагался паровой двигатель. Обычные рабочие лошадки по доставке солдат из пункта назначения к театру боевых действий. Шины этих грузовиков уже познали и песчаные самумы юга, и снежные вьюги севера, и топкие болота востока.
Все машины пестро раскрашены в белые, красные и черные цвета. В цвета Ордена. Над грузовиками ветер играл полотнищами с флагами. Черные полотна с белым мечом, чья гарда была выполнена в виде шестеренки, описанной вокруг багровой пентаграммы.
Орден не скрывался. Агрессивные, яркие цвета загодя предупреждали об опасности даже незнакомых с мощью северных рыцарей. Войска всегда шли под развернутыми знаменами, со штандартами полков и золотыми и серебряными церемониальными наградами за бесчисленные выигранные сражения. Отдельные, наиболее фанатичные инквизиторские корпуса даже исполняли литании или цитировали строки из Кодекса до тех пор, пока не затихал бой. Священные слова наполняли некоторых солдат неистовством, сродни берсеркам, они входили в святую ярость и не чувствовали боли до тех пор, пока взмах клинка не повергал последнего врага.
Но лейтенанту Агатону выделили абсолютно простых солдат из расквартированного в Парнаве отделения. Из девяти стрелков, поместившихся в транспортнике, шестеро оказались молодыми парнями лет двадцати. За пять лет службы крестьянин из Западной Империи, уставший от копания в скудной земле богатого старосты, или ремесленник из Вольных Городов, измотанный работой за станком, мог накопить достаточно для покупки своего надела или становления мастерской на землях Ордена.
Среди остальных трех пехотинцев - седобородый гном, проведший не один десяток лет в нашивках сержанта, угрюмый орк, стоявший за пультом турели, и эльф, так и не расставшийся с деревянными оберегами поверх кольчуги. Угадать истинный возраст лесного жителя, отмеченного долголетней молодостью, было не легче, чем выиграть в рулетку.
Пехотинцы по уставу потели в серебристых кольчугах мелкого плетения, округлых шлемах с поднятыми прозрачными забралами и высоких сапогах на толстой подошве. Винтовки каждый пристроил в пазы корпуса броневика возле руки.
Хотя скамьи шли по обеим сторонам салона, почти все тесно сгрудились по левому борту транспортника. Вдоль правого тянулись трубы с перегретым паром, ведущие от магического огня под днищем к двигателю. И сидеть, прислонившись к ним спиной в боевой экипировке, было удовольствием не большим, чем загорать в шерстяном свитере под жарким июльским солнцем.
Гном-сержант заметил взгляд Агатона, устремленный на доморощенную паровую систему.
- Уже десяток лет строчу и строчу все письмеца с просьбами перекроить эту окаянную машину, - хмыкнул подземник. - Но, кажись, в Цитадели моими бумажками пользуются в отхожем месте, уж простите за словечко, милсдарь.
Лица соседних парней расплылись в улыбках.
- Самих инженеров сюда бы посадить да отправить в недельный переход через пустыню Халифата, - с улыбкой поддержал седобородого сержанта Агатон.
- О, тогда бы в каждой машинке и холодильник с пивом появился бы, - гулко рассмеялся гном.
Конечно, у транспортника оставались и иные недостатки. На ухабистой дороге жесткие рессоры расшвыривали пехоту по салону так, что шлемы перестукивали занятную мелодию. При стрельбе из турели на солдат внизу сыпались жгущие искры отработанной магии. А люк для десантирования в задней части при закрытии способен был легко оторвать палец другой у зазевавшегося новичка.
Но транспортник был и оставался незаменимой машиной, укрывавшей в своей утробе от верной смерти. Пусть пехота и жаловалась, но это были слова, обращенные к надежному старому другу. А верность и надежность ценились в армии превыше всего. И словно в подтверждение его мыслям сержант с доброй усмешкой похлопал рукой по стальному корпусу броневика.
- А вы, милсдарь, из северных стрелков будете? - гном уважительно окинул взглядом доспехи Агатона. - Серьезное у вас там обмундирование.
Пехотинцы тоже не могли оторвать завистливых взоров от его механических лат.
Гладкий шлем лейтенант Агатон держал на коленях. Простая каска, обитая внутри войлоком, без узоров, дабы вражеский клинок лишь скользнул по стальному куполу. По ободку шлема выгравирована вязь из символов против лишающей разума волшбы.
На теле крепился прочный гибкий каркас, смягчавший любые удары по броне и служивший креплением механике. За покатыми наплечниками к локтевым шарнирам и дальше, к пластинчатым перчаткам, тянулась система гидропривода. Трубки, поршни и крошечные механизмы, прикрытые стальным корпусом, что многократно увеличивали силу. Они же поддерживали его ноги и крепились за хауберком, стальной пластиной, защищавшей шею. Все провода, механизмы и система шлангов сводились за спину, где находился небольшой оживлявший механизмы паровой двигатель и размещался накопитель эфира. Второй опорный скелет и мышечная тяга. Симбиоз механики и магии, порождавший легенды о неодолимой мощи элитных воинов Ордена.
И уже поверх каркаса крепились основные броневые пластины, делавшие его доспех неподъемным для простого человека и несокрушимым для обычного врага. Система защитных рун и заклятий, нанесенных на корпус, казалась легкой гравировкой. Северные стрелки, следуя традициям Армии, не стремились выставлять их напоказ, в отличие от тех же инквизиторских корпусов, покрывавших все свои доспехи литаниями и даже стальными страницами с текстами Кодекса.
- Небось, не один год проучились управляться с этакой махиной? - поинтересовался сержант.
- Два года тренировок, - коротко ответил лейтенант.
В памяти Агатона ожили на миг воспоминании о первых неумелых попытках сдвинуться с места в механических латах. Магия заклятий, что управляла устройством доспеха, работала с сознанием. И, пока он не научился четко представлять себе в мыслях каждое движение: рисовать своеобразные картинки, как разгибаются соединения и поворачиваются шарниры - поршни двигаться не желали. Но невозможно описать, какую силу и легкость он обрел, когда привык управлять механическими латами, как своим вторым телом.
Тут размышления Агатона прервал раздавшийся из кабины голос водителя:
- Подъезжаем, лейтенант!
Агатон придвинулся к узкой амбразуре в корпусе транспортника, прикрытой прозрачной пластиной.
Колонна машин как раз поднялась по дороге на одну из вершин холмистых предгорий. Покрытый ледяными шапками величественный горный хребет закрывал полмира, и к его заоблачным вершинам устремлялась лестница из ощетинившихся соснами и елями склонов.
Дорога вывела их лишь на одну из первых ступеней этого колоссального подъема. Впереди большак уклонялся в сторону, огибая развалины каменной башни и поросшие вереском фундаменты нескольких домов.
