Оазисы (СИ) - Цзи Александр

— Я останусь верен клятве Пилигрима. Я пойду к Разрушенным Оазисам, потому что это дело чести. Я обещал Себу, хотя дело не только в нем…

Кассия села, затем легко поднялась на ноги. Несколько мгновений она стояла перед ним нагая и невероятно прекрасная, а потом на ней появилась одежда. Взлохмаченные волосы сами собой уложились в высокую прическу.

— Ты молодец, Алан, — сказала незнакомая женщина, которая выглядела как Кассия. Ее голос стал еще холоднее. Алан вспомнил: так говорила маленькая девочка — Хранитель Знаний. — Не поддался женским уловкам. Ты тверд в своем слове и своей верности друзьям. Теперь Себастьян Келлер верит тебе полностью.

— Ты — синтет? — спросил Алан, у которого пересохло горло. — Хранитель Знаний?

— Да. Себастьян убедил меня устроить эту проверку. Я получила интересный опыт и знания человеческой души… Поверь, я буду бережно хранить этот бесценный опыт. А Себастьян сжег свой рейтинг полностью и навсегда. Теперь, когда он со своими спутниками покинул Парадайз, он больше никогда не сможет переступить порог нашего Оазиса. Такой уговор между Парадайзом и Пилигримом возможен. Ты, кстати, тоже имеешь право заключить такой договор.

И, не дожидаясь ответа, она растворилась в воздухе, будто ее и не было. Хотя постель возле Алана все еще хранило тепло ее тела.

Алан собрал Пилигримов в том же несуществующем в реальном мире обширном зале с длинным обеденным столом, где они трапезничали в первый раз.

Он пытался сохранять спокойствие, но это плохо у него получалось. Правда, он уже не бегал из угла в угол, как в Амазонии после нападения Себа на караван Кровака, в котором была Кассия. Но кулаки под скатертью сжимались сами собой так, что ногти впивались в ладони.

С деланным спокойствием он подробно рассказал друзьям о недавних событиях. О явлении Себастьяна и следом за ним ненастоящей Кассии. Не скрыл даже о том, чем они занимались с Хранителем Знаний…

Матиас приподнял брови, Димитрий разинул рот, а Тэн широко распахнул узкие глаза.

В заключении Алан добавил:

— Еще раз напоминаю, что вы не обязаны идти со мной…

Димитрий закрыл рот, огладил рыжую бороду и не без раздражения отмахнулся:

— Ты неплохо дерешься, но если еще раз начнешь эту песню, я разобью тебе башку!

Матиас примирительно сказал:

— Мы по-прежнему с тобой, Алан. Брось эти разговоры.

— Да, — поддакнул Тэн, чьи глаза приняли прежние размеры.

— К тому же Себастьян поклялся нас не трогать… — начал было Матиас, но Димитрий перебил:

— Стоит ли ему верить? Кассию он не вернул. Подсунул Хранителя Знаний, которая, как выяснилось, весьма горяча…

Матиас попытался пнуть Димитрия под столом, но у него не получилось. В действительности они находились в разных капсулах, а в это иллюзорное помещение проецировались их зрительные образы. Тем не менее, Димитрий заметил движение и выражение лица старшего друга и, крякнув, замолк.

— Он и не клялся ее возвращать… — сказал Алан задумчиво. — Ни словом не обмолвился, а я и не понял!

— Не такой он и безумный, стало быть, — заметил Матиас.

Алан с шумом отодвинулся вместе с массивным деревянным стулом от стола.

— Хорошо. Значит, выдвигаемся немедленно. Разрушенные Оазисы к северу от Парадайза. Надо запастись водой и как можно быстрее ехать…

Остальные зашевелились. Один Тэн, который сидел на стуле развалясь и задрав по привычке одну ногу на сидение, протянул:

— Я не понимать, почему Парадайз договориться с Себастьян?

— Что? Ты о чем?

— Себастьян потерять свой рейтинг ради того, чтобы подсунуть тебе ложный горячий Кассия, верно? Но рейтинг бывать только…

— …у Пилигримов! — сообразил Алан. — А Себ не Пилигрим. Он говорил, что в первый раз Белая Стена не разверзлась, поскольку не признала в нем и его спутниках Пилигримов. Но сейчас это сработало…

Пилигримы переглянулись.

— Я решил было, — промолвил Матиас, — что это из-за Кровака и остальных пленников. Себ, думал я, заставил их приложить руку к Стене и приказать открыться.

— Возможно, — сказал Алан. — А возможно, что Хранитель Знаний признал Себа как полноценного Пилигрима…

— А что насчет Клейменных? — вопросил Димитрий. — Они ведь настоящие Пилигримы! Почему Стена не впустила их в первый раз?

— Видимо, Клеймо каким-то образом меняет личность, и Стена не распознала с первого раза в них полноценных Пилигримов.

Он бросил быстрый взгляд на Матиаса, но сразу отвел его, вспомнив о Клейменом сыне.

— Значит, что любой Оседлый, который сделал себе тату из Черной пыли, может быть Пилигримом! — заявил тот, не заметив взгляда. — Зачем Себастьяну тащиться в Разрушенные Оазисы, если он может любого Оседлого сделать Пилигримом, имея в запасе лишь Черные камни? А как мы знаем, такой запас у него есть.

— Это сложно: татуировать всех желающих прогуляться за Черную границу мальчишек и девчонок, — поморщился Алан. — Если вообще возможно. У него есть еще какой-то способ — связанный с Разрушенными Оазисами. Но откуда он про него узнал?

Матиас задумчиво проговорил:

— Кто ищет, тот находит… По Дебрям и Оазисам носится множество слухов… И легенды о Разрушенных Оазисах, и Богах-основателях… Может быть, Себастьяну что-то рассказал Тиберий. Он опытный и хитрый дед, он многое знает.

— А если мы спрашивай Хранитель Знаний? — предложил Тэн. — Что, если она знай о план Себастьян?

Алан переглянулся с друзьями. После бурных часов любви с псевдо-Кассией у него не было желания вновь лицезреть это многоликое искусственное существо. Однако долг требовал прояснить все неясности.

— Синтет? — неохотно позвал он.

Лакей появился незамедлительно — как обычно, важный, невозмутимый, с хрящеватым выдающимся носом, полуприкрытыми глазами и белоснежной салфеткой, перекинутой через сгиб руки.

— Слушаю, мастер Алан.

— Ты слышал наши вопросы?

— Да.

— Ну и? Ты знаешь ответы на эти вопросы или нам придется звать Хранителя Знаний?

— Лишь Хранитель Знаний даст вам ответы, — ответил синтет, и сердце Алана оборвалось. — Однако она потребует и ваш рейтинг тоже. Ставки весьма высоки.

— Странные у вас порядки, — сказал Матиас. — На кону судьба всего мира, а вы играете в игры с рейтингом…

Лакей живо развернулся к нему.

— Что может быть важнее рейтинга, господин Матиас? И игр с ними? Наша жизнь и есть игра. И у каждого существа во вселенной есть свой рейтинг… Некоторые называют его кармой. Исчерпав этот рейтинг, мы умираем — и живые, и искусственные. Но, дорогие гости, как бы то ни было, все синтеты Парадайза следуют завету Основателей, и, в отличие от людей, мы не способны нарушить клятвы и обеты. Мы обязаны следовать своим программам, сиречь заповедям. Очевидно, что мастер Себастьян действует в рамках того, что было предначертано Основателями.

Димитрий присвистнул.

— Это что же получается? Себастьян выполняет волю богов? Тогда мы идем против этой воли? А?

Лакей терпеливо улыбнулся ему:

— Я лишь предполагаю… ибо не обладаю всей полнотой знаний, как Хранитель… Но думаю, что и вы тоже действуете в рамках того, что предначертано Основателями.

Димитрий кивнул, словно не ожидал услышать ничего иного.

— Да, господа! Они играют нами! Боги играют нами, как игрушками! Правильно болтал наш принц!

— Я ведь говорил, что наша жизнь и есть игра, — подтвердил лакей. — Вероятно, Основатели стремятся понять, чего на самом деле желают люди… Но я заболтался, прошу простить… Я уже стар, — он хитро сверкнул глазами. — Так мне позвать Хранителя Знаний?

— Нет, — подумав, сказал Алан. — Рейтинг нам еще понадобится. А подробности всех этих интриг мы узнаем сами. Без вашей игривой помощи.

Лакей поклонился и испарился.

Алан посмотрел на то место, где только что стоял лакей, и покачал головой:

— Хватит игр. Пора действовать решительно. Нам пора ехать.

Спустя полчаса они покидали Оазис на лошадях, вымытых и накормленных синтетами.