Земля Корнара (СИ) - Сантана Андрей

— С-с чего бы мне…

— С того, что мне нужны только эти чужаки. Скажешь — будешь жить, — пожал плечами охотник.

Находясь на самом дне бездонного колодца и получив веревку, что человек, что волк — все поведут себя одинаково. Все хотят жить, и на Черной Земле мало самоотверженных героев. Оборотень медленно кивнул, подтверждая слова Крюгера.

— Хорошо, хорошо. — Дуло опустилось. — А теперь ты должен сказать мне, как пройти к вам в лагерь.

— Прошу, человек, я… — Невыносимая боль снова отдалась по всему телу, и слезы потекли из звериных глаз.

— Мне нужны только они, за ваш клан мне не платят. Ну же, — закашлялся Крюгер. — Тебя еще можно спасти, зверь.

Через пару мучительных секунд коготь Потерянного указал на чернозём.

— Там, где он темнее всего… это дорога нашего к-клана.

— У-у-у, и вправду, если не показать, даже внимания не обратишь, умно. — Крюгер закрутил пистолет на пальце.

— Л-лекарство, прошу! — Из пасти оборотня извергся поток крови с кусочками внутренностей.

— Знаешь, пока мы тут разговаривали, я подумал… — Вдох, выдох. — Было бы глупо нападать на целый клан волков в одиночку, так что, думаю, мои коллеги по ремеслу, даже если они собрались такой толпой штурмовать стены Корнара, не откажутся принять участие в уничтожении целого клана потеряшек, которые думают, что про них никто не знает.

— У-ублюдок!

Последняя попытка выпустить когти.

Выстрел!

— Иногда я думаю, что пора завязывать с этой работой. — Из-под плаща Крюгер достал клинок и два крюка для трофейных голов. — А потом сам себе отвечаю: а зачем?

Прерывистый и хриплый смех — последнее, что услышал умирающий оборотень.

Глава 36 Голоса

Пристроившись позади собравшейся толпы, наша группа выглядела как зрители или мимо проходящие зеваки. Сначала все это походило на простой сбор перед отбоем, словно сейчас выйдет командир, прочитает приказ на завтра — и все свободны. Но когда из звучной палатки вышла шаманка, все звуки стихли… Вообще все. Голоса, завывание ветра, журчание ручейка. Под незримым затухающим солнцем клан оборотней поднял головы. Один за другим они присоединяли свои голоса к неразборчивому дребезжанию колец, заглушая все остальное. Секунда, еще одна… Со временем ритм синхронизировался, но это все еще походило на неразборчивую какофонию. Затем возник медитативный мотив: все как один начали тянуть «м-м-м-м-м».

— Музыка — это разум, воплощенный в прекрасных звуках. — Шаманка, скинув свою скудную одежду, моментально приняла истинную форму. — Послушайте.

Она так же подняла морду, и её искаженный бас влился в общий хор.

Странно было все это. Минута текла за минутой, я ждал чего-то нового, но все, что происходило перед возвышающимся идолом — это дребезжание магических сережек и звучание одной ноты из глоток собравшихся волков. Неожиданно Айвори легонько дернула меня за пальто, но я сразу понял, что это произошло случайно, ведь все внимание девочки-волчонка было приковано к «поющему» клану.

— Я… Я слышу, — она широко раскрыла глаза.

Я посмотрел на остальных. Та же картина. Даже Аннет, расслабив плечи, закрыла глаза и изредка покачивалась в такт странному звучанию. Может, я делаю что-то не так? Ведь Рита с Алькой тоже наслаждаются этим.

«Ты не слышишь?»

Слышу что? По-своему это впечатляет, конечно, но я бы не назвал это чем-то завораживающим.

«Голоса, Клиф, поющие голоса».

От того, что сказала Нова, у меня поднялись брови, и я еще раз попытался прислушаться.

— «М-м-м-м-м», — вот все, что я слышал, никто ничего не говорил и уж тем более не пел.

Мои попытки услышать «голоса» прервались, когда Аннет, сорвавшись с места, немного отбежала назад. Никто не обратил на это внимания, поэтому я решил лучше заняться странным поведением принцессы. Осторожно подохожу к девочке и услышу, как она тяжело дышит.

— Все в порядке?

Я не устану у неё об этом спрашивать, ведь вижу, что нет.

— Мсье… Клиф. Да… да, просто песня слишком грустная, такая одинокая, полная печали. — Напоследок выдохнув, она повернулась ко мне.

Ави была права, когда сказала, что Аннет выглядит «тусклее», чем обычно.

— Я бы тебя поддержал, честное слово, но не понимаю, как в «этом» можно расслышать песню, — виновато улыбнулся я.

— Вы не слышите? — удивилась она.

— Нет… — Подхожу еще ближе и преклоняю колено. Теперь наши лица были на одном уровне. — Ну, с другой стороны, не забывай — я не совсем здешний, и, как я понял, для меня местные правила иногда работают по-другому.

Ведьмочка улыбнулась.

— И вправду, я сама забываю о том, что вы странник из другого мира. — Аннет заправила прядь волос за ушко. — За дребезжанием колец, если прислушаться, словно кто-то поет, и песня отдается эхом. — Девочка снова закрыла глаза и, постепенно поймав волну, зашевелила губами, напевая то, что слышала: — «…Теперь мы движемся из тьмы на свет, но Пустота наш дом…»

Я так и не услышал то, что хотели волки. Но я прекрасно слышал маленькую ведьму: она, не открывая глаз, пела только для меня. Песня и вправду была грустной, она была о том, чего Потерянные больше всего боятся и хотят: о Пустоте, что роднее клана, и она же станет их погибелью.

— Спасибо, — вполголоса сказал я, когда девочка, поджав губу, больше не могла петь дальше.

— Благодарю. Вы первый, кто услышал, как я пою, с тех пор как… — Она не стала заканчивать: болезненные воспоминания накатили на неё, я это понял по похолодевшему взгляду.

— Знаешь…

— Скажите, мьсе Клиф! — Перебив меня, девочка слегка повысила голос. — Тот мир… Ваш мир. В нем действительно лучше, чем здесь? То, что вы рассказывали нам у теплых костров на привалах, похоже на сказку. Не идеальную, но совсем другую, не как здесь.

— Сказка. — В такие моменты мне хотелось сомневаться, ведь не существует идеального места. Но я обещал мохнатому старику, что они никогда не увидят моих сомнений. — Сказка или нет, но я верю в то, что там у вас будет будущее, будут планы. Ни магия, ни боги не будут решать, кем вам быть. — Я снова улыбнулся. — Звучит очень слащаво, просто…

— Вы не умеете говорить красиво, я помню. — На пару секунд она подарила мне ответную улыбку, и глаза наполнились жизнью. — За лучшее… надо сражаться, да?

— Ну-у, ты можешь позволить себе отдохнуть, эту часть я обещал взять на себя.

Ведьмочка сцепила ручки в замок и сделала глубокий вдох.

— Мсье Клиф, я хочу сказать…

— У-у-у! — разнесся одиночный, громогласный аккорд волчьих голосов, завершая песню.

— Ар-р-р! Как же это было круто! — возбужденно запрыгала на месте Айвори.

Толпа вновь загудела. Активно заводились беседы, многие подошли к нашей компашке. Кто-то спросил ведьму о беспокоящих его недугах, мастер снова поприветствовал Рифу. Мелони и Мур здоровались с малышкой на руках у матери, но, естественно, в ответ получали непонимающе улюлюканье.

— А-ави. — И Корица тоже подошла к белой волчице. — Ну, как т-тебе?

— Это было очень красиво и…

Я перевел взгляд обратно на Аннет. Ведьмочка пристально наблюдала за общей картиной.

— Прости, ты что-то хотела сказать? — Я не подавал вида, но заметил, как она снова поменялась в лице.

— Да. — Она посмотрела мне за плечо. — Да… Я не очень хорошо себя чувствую, можно мне?

— Конечно, давай провожу.

— Спасибо, — почти беззвучно прошептала она, и, если бы не волчий слух, я бы вряд ли услышал.

И так закончился наш последний вечер в гостях у Потерянных. На безжизненную Землю Корнара окончательно опустилась ночь. Одна за другой девочки заползали внутрь палатки, переполненные впечатлениями и в хорошем настроении. Грязь, отставленная Пограничьем, к счастью, быстро забылась, и Мелони вернулась в свое привычное амплуа всезнайки. Даже сейчас из маленького убежища доносилось:

— Это была «песня волков», глупая ты волчица, а не «крутые завывания!»

Раздался общий смех, среди которого прозвучал и тихий смешок длинноволосой принцессы. Хм-м. Черт, я же зарекался, но… М-м-м.