Тени дня (СИ) - Земляной Андрей Борисович
— В общем так. — Николай покачал головой, и достал из-за пазухи золотой жетон, увидев который полицейский слегка позеленел. — Что это такое я вижу вы знаете. Доложите старшему, что предъявитель жетона, тысяча восемьсот тридцать один, забрал машину. Там дальше разберёмся.
— Слушаюсь, ваше высокородие. — Полицейский отрывисто отдал честь, и проследив взглядом как уезжает машина, о чём-то вздохнул и пошёл в околоток писать объяснительную.
Чтобы не сверкать мундиром из-под штатского пальто, Николаю пришлось заехать в ателье, где ему быстро поправили одежду, и в родную контору, он въехал вол вполне приличном виде.
Заезжал специально через дальние ворота, в Студенецком переулке, и сразу же через систему внутренних коридоров прошел в дежурку охранной смены, где доложил и о бандитах, и о том, что направил из в родную контору.
Дежурный начальник канцелярии, подполковник Кижеватов, только посмеялся, но выделили десяток летучих групп, чтобы те прочесали улицы, примыкавшие к зданию, и нашли бандитов. А через полчаса, Николая отловил адъютант князя Орлова, и пришлось докладывать о происшествии лично.
— Направить бандитов штурмовать Тайную Канцелярию… — Князь покачал головой. — Это настолько абсурдно, что даже смешно. — Орлов вскинул голову. — А если бы у них получилось?
— Что получилось? — Не понял Николай. — Взять приступом задние, где только сотрудников под тысячу, да вооружённой охраны столько же? Это настолько абсурдно что даже не смешно ваше превосходительство. Выше нас по уровню защиты только Коллегия финансов, Коллегия Внутренних дел, Полицейская городская управа да Кремль.
— Да, послать их в Кремль было бы не самой удачной идеей. — Орлов кивнул, и услышав гудок внутреннего телефона, поднял трубку. — Да, спасибо я понял. Сейчас буду. — И улыбнувшись Николаю пояснил. — Взяли твоих крестничков. Команда майора Хромова расстаралась. Ну, пойдём взглянем на этого бомбиста. — Князь встали из-за стола, и направился к выходу.
— Бомбиста? — Майор Белоусов пристроился рядом.
— А ты не в курсе? — Князь громко, со вкусом расхохотался на весь коридор. — За этим варнаком десятки ограблений касс, банков, да и проезжим доставалось от души. Прозвище у него — Кистень. Им-то тебя и приложили. Так что готовь новую дырочку в кителе. Такого душегуба взять, это непросто.
— Ну это скорее заслуга Хромовских волкодавов. — Возразил Николай.
— А кто им этого деятеля выложил на блюдечке? — Князь, пребывая в превосходном настроении снова рассмеялся и кивнув дежурному офицеру, вошёл в распахнутые перед ним двери.
Там, в небольшом зале, где обычно проводили разводы внутренних караулов, уже стоял Нестор Махно, и пять его подельников, все в стальных наручниках, и ножных кандалах.
В отличие от его людей, стоявших с опущенными головами, Нестор Махно, не выглядел проигравшим, а стоял высоко, подняв голову, и смотря на всех как бы свысока.
Но князя Орлова эта пантомима никак не взволновала.
— Ну, что, ж. господин Махненко. — Генерал приветливо улыбнулся. Хочу приветствовать вас в нашем скромном учреждении, и по случаю представляю одного из самых опасных людей империи. Майор Белоусов. К вашим услугам он быть никак не может, так как его услугами люди вашего сорта пользуются лишь однажды.
Но Белоусов удостоился лишь короткого взгляда.
— Надо было его сразу прирезать. — Произнёс Махно словно бы в никуда.
— Да, — Николай с улыбкой кивнул. — Теперь-то уж шансов точно не будет. Кстати, если всё же свидитесь с гражданкой Звенигородской, тоже передайте от меня привет. Уверен, в Якутском остроге, у неё будет чем заняться.
Но когда Николай вечером ехал к себе домой, чтобы переодеться, к вечеру, то был крайне недоволен собой. Просматривая в памяти эпизод с пленением, он подмечал и стоявших слишком близко «дворников», которых не должно было там быть. Снега на улице не выпало, а уборку делали по утрам. Да и чисто было в этом месте. И пролётка, стоявшая против движения, тоже должна была его насторожить, но не насторожила. С некоторой оторопью он признался сам себе, что вдруг, недопустимо расслабился. Вышел из состояния постоянной готовности к атаке, за что и поплатился. И хорошо ещё что всё закончилось именно так. Конец этой истории мог быть куда печальнее.
Именно с этой мыслью, он открыл двери гардеробной комнаты, и глядя на висевшие рядами мундиры различного назначения и вида, тяжело вздохнул.
В Большом, издавна повелось, что штатские появлялись во фраках, а офицеры в «парадном вне строя» что для Николая означало лазоревый мундир с кинжалом на поясе, фуражку с белым околышем, и ало-красным двуглавым орлом на кокарде.
Ещё считалось хорошим тоном чисто выбриться уже перед самим вечером, так как колоть даму щетиной, было не comme il faut28. Ну и совсем не лишим было принять ванну, чтобы не благоухать на весь зал немытым телом, так что всё это, и водные процедуры и прочее отняли у Николая два часа, по истечении которых он был вполне готов и к спектаклю, и к продолжению банкета в любой форме.
Алея румянцем, Елена — горничная из новеньких, помогавшая ему одеться подала шинель, и мило прикусив нижнюю губу поклонилась, сделав книксен.
Российская империя, Москва, Большой театр
Сегодня в Большом давали Лебедей, вместе с озером, но Николай, который более чем спокойно относился к балету, все равно не стал опаздывать к началу, и поднялся в ложу перед третьим звонком, отдавая уважение актёрам и режиссеру.
Но как ни странно, благодаря невероятной пластике примы Романовой, князь увлёкся балетом, и провел первый акт с относительным удовольствием.
Поскольку у Анастасии был очередной бурный роман, Николай не стал подходить в антракте ограничившись букетом белоснежных роз, среди которых была одна алая.
Настя, зная, от кого мог прийти такой букет, подхватила его из рук служителя, и неожиданно сделала балетный поклон, что ещё более распалило публику, которая и так устроила настоящую овацию.
Несмотря на то, что Николай имел в свете репутацию законченного буки, и нелюдимого дикаря, за ним внимательно следил не один десяток девичьих и женских взглядов, и когда в ложе появился служитель, важный словно церемониймейстер двора, многие, очень многие предвкушающе вздохнули. Судя по алому цвету ливреи, лакей был из личной, их императорских величеств ложи, располагавшейся прямо по центру зала, рядом с директорской ложей оккупированной театральной публикой, и ложей Академии Наук, где появлялась публике научная элита империи.
Сегодня в императорской ложе была вся царская семья, включая дядю царя — Великого князя Олега и сестру императрицы, Антонину бывшую замужем за князем Бабичевым — бессменным товарищем главы коллегии Просвещения. Как и все гражданские чиновники князь был в мундире гражданской службы, который по сути ничем не отличался от фрака, кроме эполет согласно рангу, ну и орденов, какие удалось выслужить.
К слову сказать, гражданских государственными наградами особо не баловали и получить хотя бы медаль «За беспорочную службу» считалось весьма почётным. Ну а получение высшего для гражданского чиновника ордена Святого Владимира первой степени с дубовыми листьями, возносило носителя ордена на немыслимую высоту. Но отчасти положение компенсировалось ведомственными медалями, премиями, и иными знаками отличия так что усердному служаке было чем позвенеть на выходном фраке.
Кроме родственников были ещё, и другие высшие чиновники империи включая главу Коллегии финансов князя Голицына, который на правах светского наставника приветливо кивнул Николаю, и взяв его за руку подвёл к царю.
— Вы говорят опять отличились? — Произнёс Сергий первый, не успел Николай поклониться императорской чете. — Ты представляешь, душа моя, — Сергий посмотрел на супругу. — Его чуть не под пытками заставляли рассказать местонахождение тайной тюрьмы, а он вместо этого направил бандитов штурмовать родную канцелярию. — Сергий громко в голос расхохотался. — Ну это же надо! Заставить волка стучаться в дом к охотнику.
