Поцелуй стали (ЛП) - Макмастер Бек
— Можешь зайти, мне нужно осмотреть твои руки.
И отвернулась прежде, чем успела бы забрать назад приглашение. Чарли заперт в своей комнате. Блейд не сможет его учуять: брат несколько месяцев назад лишился присущего ему мальчишеского аромата.
Вдобавок господин, как выяснилось, сидел на крыше, истекая кровью и мучаясь от боли, потому что обещал защищать Онорию.
В груди слегка потеплело. «Не глупи, — укорила себя Онор. — Может, он намного честнее, чем ты думала, но все равно голубокровный».
Онория закрыла все три замка. За ее спиной Блейд прошел по комнате, рассматривая разношерстную мебель и вымытый до блеска пол.
— Сядь, — попросила хозяйка, подошла к плите и поставила чайник. Маленькая плитка уже потухла, поэтому Онория встала на колени и положила в печку дрова. Все, что угодно, только бы не смотреть на гостя.
Следующий этап был хуже всего. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула:
— Снимай рубашку, я смою кровь.
— Не нужно. Энти тряпки уже не спасти, милашка. — Но Онория услышала, как он снимает рубашку через голову.
И тут же вспомнила интимную сцену кормления в укромном уголке до появления вампира. Стало жарко. Это проклятое возбуждение совсем ни к чему.
Собравшись с силами, Онор встала и развернулась. Но, даже зная, что Блейд обнажен по пояс, оказалась не готова к этому захватывающему зрелищу: свет от камина поблескивал на бледной коже, очерчивая изгибы и округлости впечатляющих мышц. Он был стройным, «текучим», не таким широкоплечим и мощным, как Уилл.
И все равно Онории хотелось его коснуться, погладить курчавые светлые волосы на груди. Возможно, даже провести кончиком пальца от пупка вниз по узкой дорожке, уходящей под пояс штанов…
Блейд тихонько кашлянул и улыбнулся:
— Онор, мои руки. — И тут до нее дошло, что господин уже вытянул их на ее обозрение.
— Хорошо, — резко ответила зардевшаяся мисс Тодд.
«Что делать? Бинты, нужны какие-нибудь бинты».
Онория порвала на лоскуты старую рубашку брата, налила кипяток в миску и поставила остывать. Она могла двигаться и выполнять простые задачи, но не думать. Или же, напротив, слишком много размышляла.
Тонкая струйка крови побежала по животу Блейда. Намочив льняную тряпочку, Онория встала на колени у его ног и, ощущая мускулистое бедро под кончиками пальцев, осторожно промокнула порез.
— Рана затянулась, — хрипло заметила Онория.
Какая глупость. Ей доводилось видеть обнаженных мужчин — подопытных пациентов в Клинике, которые, обезумев, срывали с себя одежду и трясли прутья клетки, а также парочку конюхов дома Кейна, плавающих в пруду.
Вот только Блейд не был ни юнцом, ни буйно помешанным.
— Ага, — кивнул он и откинулся в кресле, положив руки на бедра и лениво рассматривая врачевательницу сузившимися глазами.
— Ты очень быстро исцеляешься, — сказала она.
— Эт вирус.
Нет, дело не в этом. Онория не раз занималась ранеными в Клинике. Голубокровные быстро исцелялись, но не так. Хотя… ее пациенты были новообращенными. Возможно, когда вирус захватывал тело, то также ускорял исцеление и реакции. Разумеется, возрастала и нужда в питании.
— Ты всегда так быстро выздоравливал? — Онорию снедало любопытство ученого.
— Без понятия. Смотря скока крови выпью.
— Ясно. — Она прополоскала тряпочку. — Кровь сдерживает вирус, давая ему необходимые железо и кислород. И чем больше крови…
Что произойдет? Вирус успокоится? Усилится дар исцеления? Или вирусу самому нужна кровь, чтобы жить и размножаться? Получается, он воспроизводится в организме?
В молчании Блейд не сводил с нее глаз:
— А ты много знашь.
Она проговорилась. Далеко не все понимают, на что способен вирус, зная только, что он передается через выпитую или впрыснутую кровь голубокровного. Пришлось быстро что-то придумать, так как Блейд уже с подозрением уставился на помощницу прищуренными глазами.
— Я в детстве читала «Путешествия по Востоку» сэра Никодемуса Бэнкса.
— Первого голубокровного.
— По правде сказать, он был не первым. Давай, я посмотрю на руки. — Подтащив кресло поближе, Онория взяла Блейда за руку. Кончиками пальцев дотронулась до мозолей на его ладонях. Он аккуратно и коротко стриг ногти. Рабочие руки, совершенно не похожие на холодные ухоженные пальцы представителей Эшелона. Невольно она задумалась, каково чувствовать прикосновение огрубевшей кожи. — Он всего лишь распространил вирус по Европе.
Ага, прячась от убийц восточного Белого двора. В детстве Онории это казалось захватывающим приключением, и она заставляла отца перечитать историю снова и снова.
— Не слыхал об ентой книжке. Она об вирусе? — спросил Блейд.
— Никодемус отправился послом в Запретный город в Белый двор. Императорская семья считалась божественной, а вирус — даром, который передавали только своим родным. Сэр Никодемус писал, что, по слухам, этот дар прибыл из таинственного исчезнувшего мира, скрытого в Гималаях много лет назад, и что император инфицировал себя сам, дабы получить власть и внушить страх врагам.
— Как же Бэнкс заразился? — спросил Блейд.
Онория вычистила порезы на его руках. Те уже почти исцелились. Лишь на ладонях виднелись остатки сильного ожога.
— Гостей пускали далеко не во все уголки дворца, но сэр Никодемус был… исследователем.
— То бишь бабником?
— Похоже на то. — Ее губы предательски сложились в улыбку. — Он услышал девичье пение и забрался по стене. Никодемус писал, что голос был словно у соловья. И что влюбился в девушку еще до того, как увидел.
Блейд закатил глаза:
— Хренов стихоплет.
— Да, есть в этом что-то поэтичное.
— Те понравилась история. Ты — романтик, — с улыбкой пожурил Блейд.
— Вовсе нет, — возразила Онория. — Сэр Никодемус сильно рисковал. Император считал богохульством распространение вируса кем-то, кроме него, тем более чужаком. Когда во дворце узнали о случившемся, наш исследователь едва успел унести ноги.
— А девушка?
— Она должна была убежать и встретиться с ним. Вместо этого ему прислали ее руки в корзине, а заодно лучших наемных убийц.
— И че дальше?
— Сэр Никодемус сбежал по шелковому пути через пустыню. Он мало что запомнил. Кажется, впал в прострацию. А к тому времени, как пришел в себя, был уже в Греции, снедаемый жаждой крови.
— Если он правда любил девчонку, то должон был мстить ее папаше.
— Он и отомстил, — кивнула мисс Тодд. — Власть императорской семьи зиждилась на тайне и том факте, что даром обладали только они. Когда о вирусе узнали все на свете, он больше не представлял собой что-то особенное или могущественное. Они превратились просто в людей, над которыми довлеет проклятый недуг. Сэр Никодемус начал распространять болезнь, заражая… девиц легкого поведения.
— Ага, знаем таких.
— Но, добравшись до Англии, он стал выбирать, кому предложить свою кровь. Во Франции сэр Никодемус заработал целое состояние, продавая вирус французской аристократии. К тому времени, как недуг распространился по Англии, господин бывший посол слыл настоящим богачом.
— С чего платить за проклятье?
Онория посмотрела на Блейда, пытаясь сдержаться и не коснуться его лица.
— Улучшить скорость, зрение, выносливость, получить долголетие. Вирус гарантирует, что голубокровный больше ничем не заболеет. В то время течение недуга было неизвестно. Единственным минусом стал тот факт, что зараженный вынужден питаться кровью. Стоило измениться одному человеку, и весь двор захотел последовать его примеру.
— Одобряю такой план, — ответил Блейд. — Продать кровь за чертову уйму золота и к тому ж отомстить врагам. Я б восхитился им, не будь он таким долбанным позером.
— Как это по-мужски, — пробормотала Онория. — Вот, я сделала все, что могла.
Блейд посмотрел на руки:
— Заживут.
Но быстро ли? Нужно записать в блокнот свои соображения. Также надо бы проверить его рефлексы, но мисс Тодд и так подозревала, что Блейд быстрее и сильнее любого новообращенного подопытного. Не поэтому ли убить вампира, по слухам, труднее, чем голубокровного? Потому что в них вирус намного сильнее?
