Вадим Еловенко - Пастухи на костылях

Единственное чего она справедливо боялась теперь, что после этой лжи уже Служба однажды потребует от нее услугу. Но не травиться же и не пытаться самой рассказать Сергею как это давно было и что тогда она его еще не знала. С мужиками, как она понимала, так было нельзя. С мужиками она, как убедилась, было вообще нельзя… Береги честь смолоду. «Сволочи, какие же кругом сволочи и свиньи» — подумала она, резко выбрасывая окурок и спеша к машине.

Чудная осенняя погода, лесное безветрие, гладь черного Межа озера. Красота. Путник уже несколько раз смаковал это словно Mezaozers — Межаозерс. Лесное озеро. Озеро меж. Между мирами стояло оно окруженное соснами. За соснами виднелись ограждения пустынной спортивной гоночной трассы. На всем берегу кроме путника было еще человека три. Все сидели перед своими удочками и поджидали редкую здесь рыбу. Путник, сжимая в руках длинное раздвижное удило тоже где-то в глубине души подозревал, что сюда он за рыбой пришел. Но на самом деле он в полной мере вдруг оценил, какой невероятный покой дает эта вот почти бесперспективная рыбалка. Столько времени появляется подумать. Переоценить сделанное. Найти новые взамен ранее упущенных возможности. И главное, главное что исчезло у путника там на берегу озера так это странный безотчетный страх перед будущим. Перед хозяевами, которых он подвел. Перед миром, что уверенно на всем газу, сжигая последнее топливо, летел в пропасть энергетического голода. Он больше ничего и никого не боялся. Он уже смог глядеть без сомнения в собственное будущее. Даже если его никогда в жизни не выведут на оперативную работу, но если и не запрут в «консервах», то он не пропадет. Он сильнее, умнее, живучее обычного человека. Он многое умеет и очень многое знает. И главное… главное его преимущество в том что он проживет очень долгую жизнь. Он переживет и гибель нефтяной цивилизации и новый подъем людей… Он все это увидит. И он займет в обществе будущего достойное себя положение. Путник наконец-то решился стать если не свободным игроком, то просто свободным. Но чтобы стать свободным нужно было сбросить оковы, наложенные на него хозяевами. А сбросить самому не получится. Это он знал твердо. Надо было просить дать ему свободу. Ну, зачем им такой неудачник в команде исполнителей как он. А вот как гражданский специалист он им может пригодиться. Именно в том, что свободным он будет полезнее, и собирался путник убедить хозяев. Собирался убедить сразу, как представится возможность. Только вот с возможностями пока было туго. Сколько не пытался обычным и запасным каналом напросится на контакт, столько ему и не отвечали, презрительно повесив на условленном сайте команду «ждать!». Что или кого ждать конечно не поясняли.

Путник заметил на другом берегу озера неспешно идущего мужчину и расстроено вздохнул. Ему много времени было не нужно, чтобы оценить в идущем специалиста Службы России. Он их нюхом уже чувствовал. Опустив руку в карман плаща и сняв пистолет с предохранителя путник все так же спокойно остался на своем месте незыблемо держа удочку в ладонях. Службист подошел и, замерев в десятке шагов, вынул медленно руки из кармана. Показал открытые ладони путнику и спросил вместо приветствия:

— Как клёв?

— Никак. — Отозвался путник спокойно. Оценив, что против него один службист он больше не волновался. Он даже с некоторой насмешкой спросил: — А что же вы это сегодня один. Под Выборгом вас было много. Жалко патронов на всех не хватило… Бежать пришлось.

— Да. — Сказал мужчина, не двигаясь с места. — Я помню, как вы когда кончились патроны, голыми руками убивали. Странно, что вы выжили. Я же лично в вас обойму разрядил.

Зло, усмехнувшись, Путник ответил:

— Странно, что вы об этом говорите. Мне, между прочим, было больно. И я не прочь отомстить за ту боль.

— Ну, попробуйте. — В этот раз с улыбкой сказал службист. — Я тоже хочу испытать, что такое обретенное бессмертие.

С недоверием Путник посмотрел на этого нахала и тут только заметил характерный словно свет из глаз. Положив удочку на сырую высокую прибрежную траву, путник повернулся окончательно к гостю и спросил:

— Эмиссар?

Покачав головой, мужчина ответил:

— Даже еще не специалист. Отпустили, так сказать, погулять и встретится с вами заодно. Говорят, обучение это долго.

Сочувственно кивнув неофиту противника, Путник сказал:

— Да. Это долго. Ну-с, говорите, мон шер, зачем вас ко мне направили.

— Мы знаем, что вы в немилости сейчас. И думаем, что расположения хозяев вновь не обретете. Мы предлагаем вам сменить службу. Как мне сказали вас обучат тому чему никогда бы не обучили ваши. Мне так же велели передать, что все сотрудники ранга эмиссар у нас абсолютно автономны в рамках своей задачи. Вам будет приятно работать у нас. Учитывая, что вас никто простым специалистом и не видит, все прочат вам хорошую карьеру.

Путник опустил руки в карманы и, подойдя вплотную к этому наивному новичку, спросил:

— А что вы собрались с защитными механизмами моими сделать? При попытке переметнуться я потеряю все. И разум и память.

— Нет. Ваш код вывода личности нам известен. Вот он. — Мужчина протянул Путнику листок и сказал: — Систему ввода вы знаете. Это ваша свобода. Ваша психика сама скинет ярмо программ защиты.

Путник взял в руки листок с напечатанным мелким шрифтом и непереводимом ни на один язык текстом. Убедился, что это действительно его код увидев в тексте в нужном месте знакомые символы, обозначающие его тип психики. Но не убежденный до конца он спросил:

— Откуда мне знать, что это не программа прямого подчинения психики командам ваших?

— Без понятия. — Честно признался мужчина. — Мне просто сказали: Передайте ему, он знает, что делать, если захочет освободиться.

Путник кивнул. Ему дали выбор. Он выбора еще не делал, и потому программы защиты молчали, насторожившись и готовые сожрать его мозг в считанные минуты. Спрятав листок в карман, и намереваясь искренне сообщить о встрече и коде своим хозяевам, Путник сказал:

— Спасибо, я подумаю.

— Да… — кивнул мужчина. — Я скоро буду вашим противником. Мне не хотелось бы снова в вас стрелять.

Отмахнувшись, Путник заверил:

— И не придется. Мы никогда не стреляем друг в друга. Мы уже умеем ценить жизнь. И вы научитесь. Да никто и не потребует этого от вас. Учитесь. Удачи не желаю, сами понимаете. Но я лучше буду бороться против умного, чем против непредсказуемого дурака. Так что учитесь хорошо!

Они улыбнулись друг другу на прощание и неофит, бесстрашно показав спину, пошел прочь от немного повеселевшего путника.

Работая с докладом, присланным из МИДа, Илья только немо в удивлении вскидывал брови в поражающих его местах. Как, оказывается, мало было нужно всему этому хваленому европейскому обществу, чтобы пойти под откос истории. Беспорядки охватили все от Польши до Испании. Земли Германии, в который раз за свою жизнь переживали наплыв социалистов вкупе с националистами. И те и другие сходились во мнении что эра демократий прошла и пора бы во главе государств ставить Личность. Не мудреная идея, имея как пример Россию, которая словно замкнувшись в себе, решала свои внутренние проблемы. Ну, а кто еще мог бы подняться там, в условиях неконтролируемого роста цен даже на самое необходимое. В условиях полной беспомощности полиции и растущих в количестве терактов. Общество, привыкшее к слишком спокойной и размеренной жизни, просто или упало на колени перед единицами стремящимися переделать мир вокруг или пошли за этими реформаторами стройными рядами. Капиталы срочно выводились в более спокойные страны. Европа упорно шла по тем же граблям что и Россия в период первых возмущений. Защитные механизмы не срабатывали. Политики в бессилии удержать народные возмущения стремительным падением уровня жизни и страхом, поглощающим все вокруг, толпами подавали в отставку, уступая места тем, кто как им казалось, были способны совладать с этим жутким приливом неразберихи. Только вот, что можно было изменить за такой короткий промежуток времени? Когда за месяц люди просто обнищали, не умея и собственно инертно не желая жить без достатка топлива. Тут никакой политической воли не хватит, чтобы перевести общество в режим жесткой экономии.

За океаном, в США, обстановка еще хранила некоторое спокойное состояние. Убежденные что их мощное государство неспособно поколебать мировое возмущение люди только удивлялись стремительному закрытию некоторых предприятий, и увеличению безработицы. Но критической массы беспокойство еще не набрало, а в некоторых уж совсем удаленных местностях все так и шло своим чередом и лишь непонимающее покачивание головой выдавало в людях вялое возмущение ростом цен на бензин.

В остальном мире уровень недовольства разнился значительно. Были лишь некоторые общие черты для всех стран. Серьезно подорожавшие авиаперелеты заставили людей вспоминать о более длительных путешествиях на поездах. Инфраструктура стремительно пыталась адаптироваться под рост цен на топливо, и лишь в странах третьего мира казалось, катаклизм прошелся лишь по верхам. К примеру, в глубинке бразильских джунглей людям было абсолютно фиолетово, что там с нефтью в мире происходит. Сталкиваясь с редкими проявлениями кризиса, жители только непонимающе просили объяснить им в чем собственно дело.