Александр Абердин - Летящие по струнам - скользящие по граням
Ответ просто поразил меня своей детской наивностью:
- Великий император Тауантинсуйу, нам было важно победить тебя в этом бескровном бою и доказать, что мы великие маги, с мнением которых ты будешь отныне считаться.
Чтобы не раздувать из мухи слона, я тут же сказал:
- Ваше величество, я бы на вашем месте признал себя побеждённым щедростью этого предложения и скромностью великих панаков аймаро. Они ведь даже не требуют особых почестей. Если вы не будете против, то мы могли бы отправиться в ваши новые провинции в качестве послов, чтобы максимум через сутки огромные летающие корабли прилетели в Куско и привезли на своём борту правителей этих провинций вместе с их семьями и ближайшими помощниками.
Как я не поторапливал их обоих, но на согласование мелочей ушло часа три и только после этого всё решилось полюбовно. Мы отлетели подальше от Куско и, построившись в воздухе клином, под вечер торжественно влетели в столицу в белоснежных лёгких боескафандрах с огромными белыми крыльями. Император с магом-захватчиком, уже вышедшим из тела, мы с Мотей ведь вылетели из библиотеки только после того, как Тупака лично настрочил и подписал двенадцать прошений великим панакам народа аймаро, встречал нас вместе с Тией у входа в свой дворец. На следующее утро мы уже разлетелись по новым провинциям Тауантинсуйу, а вскоре туда прибыли большие флайеры из Московии и Пруссии. Во дворце Тупаки уже находилось множество послов-вирджсёрферов. Через двое суток флайеры прилетели в Куско и привезли правителей двенадцати новых провинций империи. Их встречали все жители города и приём им был устроен просто ошеломительный, пышный и торжественный. Больше всего, однако, населению новых провинций понравилось то, что в качестве послов к ним прибыли те самые двенадцать мужчин и девушек, которые побывали в подземном мире.
Так партизанская вылазка магов-аймаро в императорскую голову увенчалась их полной победой и их невиданным возвышением. Смотреть на то, чем всё это закончится, у нас не было никакого желания и мы, сделав несколько кругов над городом, как всякие приличные посланцы богов, улетели. Мы даже успели сдать экзамены, но после этого сессия началась уже у Тии, а потому никто из нас не уехал из Магишештадта. Самое главное, Тия снова была со мной, а вскоре начался новый учебный год, который принёс нам множество новых открытий в магии. Пятый курс в Вышке определяющий. Он или сломает студента и тот навсегда останется магом середнячком, или двинется дальше. Увы, но на этом курсе также был очень большой процент отсева и на второй год здесь уже никого не оставляли. Мы вплотную подошли к тому рубежу, где каждый новый день учёбы предъявлял к тебе новые требования и представлял из себя, ни больше, ни меньше, как либо твою очередную победу, либо поражение.
Селеста, уже отучившаяся на пятом курсе и сдавшая целый ряд экзаменов, целый год подтягивала с нашей помощью все остальные курсы на других факультетах и теперь снова была студенткой пятого курса, как и мы все. О, пятый курс Вышки! Сколько же с ним связано анекдотов и легенд. Учёба на шестом и седьмом курсе была уже просто спуском с горы, когда маги шлифовали и оттачивали своё мастерство. В горниле же пятого курса ковался маг первой степени. Все же остальные студенты, которые не смогли сдать хотя бы один из семи экзаменов за десятый семестр, тем не менее получали серебряный крест с рубинами и становились бакалаврами высшей ступени и многих это утешало. Нам же через год предстояло сдать шестьдесят три экзамена каждому и никто из нас не хотел сдаваться. Ещё бы, ведь тогда мы станем первыми в истории Высшей академии магии полными магами-универсалами и потому все, кому не лень, делали на нас ставки. В основном всех интересовало, кто и на чём срежется. Ну, а мы, в свою очередь, забыли про всё, кроме учёбы и потому в нашем замке даже появилась прислуга, обычное дело для любого пятикурсника, у которого каждый день расписан по минутам.
Между прочим, на Земле Прима в этот год свыше двенадцати миллионов человек также жили в точно таком же напряженном режиме и это не мудрено, ведь мы занимались по шестнадцать часов в сутки, чтобы успеть прослушать лично все лекции, благо по приказу Весёлого Художника наши профессора также вкладывали в это дело всю свою душу, знания и страсть великих магов-педагогов только потому, что они знали - благодаря нам будут созданы такие мнемодиски для гипнопедии, которые позволят в дальнейшем пусть не за два, а за шесть или восемь семестров, готовить магов-универсалов. Никто ещё не знал, что это за зверь такой, но все предполагали, что мы станем хотя бы тенью, а может быть даже отражением, Великого Учителя. Сконцентрировать воедино все знания магии в одном человеке, пусть может быть и не идеально полные, уже было очень заманчиво, а тут у них имелись такие превосходные, самоотверженные подопытные кролики, которые не стонали и не жаловались.
Впрочем, таков был удел каждого пятикурсника и если бы не гипнопедия и помощь большого аналитического компьютера Генштаба космофлота, вряд ли мы смогли бы дойти до пятого курса с таким прекрасным процентом усвоения материала. Самое же смешное заключалось в том, что и я сам, и мы все вновь столкнулись с той самой ситуацией, которую старина Экклезиаст описал такими словами: - «От многих знаний многие печали», а мы, получив блестящее и самое полное образование в анабиозе, даже не стали при этом учёными. В общем было у меня такое подозрение, что после пятого курса мало что изменится в том смысле, что никаких гениальных магов из нас попросту не получится. Нет, мы, конечно, будем хорошими магами-универсалами, но отнюдь не гениями. Гениальность это удел таких магов, как Зигги и Никки. Поскольку у нас был всего один выходной день в месяц, прошло целых три недели, прежде чем я смог донести эту мысль до своих друзей и подруг. Они выслушали меня довольно спокойно, а Селеста улыбнулась и мечтательно сказала:
- Мэт, старик, твои слова, да, богу бы в уши. Честно говоря, вот уж кем-кем, а гением я совершенно не хочу становиться. Все гении чокнутые. Профессия мага-теоретика меня тоже не очень-то прельщает. Стать магом-исследователем? Ну, не знаю, это тоже довольно нудное занятие, сидеть и препарировать всяких козявок. Маг-универсал это, конечно, здорово, но мне одно непонятно. Чем именно должен заниматься такой маг?
Тишка громко захохотал и воскликнул:
- Селли, девочка, это же так просто! Мы будем магическим спецназом и больше никем другим. Даю вводную, мать. Тебе противостоит ужасный и могущественный маг земли, имеющий тридцатый уровень, которому рассерженная любовница надела за что-то на голову ночной горшок со всем его содержимым и выставила его в таком виде на улицу. Маг рассвирепел, ему снесло башню и он в ярости крушит всё вокруг. Твои действия.
- Пописать на него, чтобы остыл! - Хохоча во всё горло воскликнул Селли и зарделась - А вообще-то, Тиша, если это упёртый маг земли, то у него столько слабых мест, что его можно быстро привести в чувство и другими средствами, а не только далеко не самыми мощными заклинаниями воды. Можно применить множество комбинированных заклинаний.
Малыш Джонни, прилипший к потолку, вдруг сказал:
- Знаете, ребята, а мне вот кажется, что девять факультетов это чистейшей воды идиотизм. Хотя он и пошел от Иисуса, это действительно глупо. Ну, представьте себе, ведь так или иначе существует всего пять магических стихий - воздух, вода, земля, огонь и холод. Соответственно и маги специализируются в этих стихиях и при этом у нас ещё есть факультеты - теории магии, символической магии, артефактной магии и магии звуков. Если хорошенько подумать, то факультетов должно быть всего пять, а эти четыре дополнительных факультета должны просто стать самостоятельными кафедрами на каждом из них.
Представив себе укоризненный взгляд старины Вернера, я тут же громко воскликнул:
- Ни за что! Малыш, я никогда в жизни не рискну подойти к Малеру с таким предложением, хотя ты и прав. Давай лучше остановимся на том, что сказал Тишка. Нам действительно самой судьбой уготовано стать магическим спецназом. Знаете, ребята, я думаю, что ещё ох как не скоро найдётся ещё один такой идиот, который захочет пройти по тому пути, по которому движемся мы. Быть магом-универсалом это очень неплохо, во всяком случае голова не болит, как обуздать какого-нибудь засранца, но как же тяжело учиться в таком темпе. Лично я уже немного устал.
Лиззи улыбнулась и сказала:
- Всё нормально, Мэт. Мы выдержим.
И мы действительно выдержали. Зимнюю сессию мы сдали просто блестяще, хотя на экзаменах нам уже не приходилось тянуть билетов. Пятеро незнакомых каждому из нас профессоров просто гоняли нас по всему изучаемому предмету не более полутора часов каждого. Наверное более всего их поразил тот тон, каким мы отвечали на вопросы - негромко, спокойно и маловыразительно, без каких-либо эмоций, но при этом каждое слово проговаривалось нами достаточно быстро и отчётливо. Однако, самое большое впечатление на экзаменаторов производило то, что ответы следовали практически мгновенно и представляли из себя сжатые, лаконичные и отточенные формулировки. Маг не должен быть многословным, непрестанно жестикулирующим и, тем более, велеречивым, работающим на публику.
