Чед Оливер - Неземные соседи
— Как убила Венди, Ала, Эди Дорн, Фреда Зефски, а теперь, может быть, и Тито Апостоса, — закончил Джо.
— Нынешняя ситуация очень сложна, — тихо сказал Ранситер. — Ее нельзя объяснить несколькими простыми ответами.
— Да ты и не знаешь этих ответов, — заметил Джо. — И в этом все дело. Ты выдумал свои ответы, чтобы объяснить свое присутствие здесь. И все прочие твои визиты, твои так называемые “явления”.
— Я этого так не называл. Это вы с Алом выдумали такой термин. Не обвиняй меня в том, что вы двое…
— Твои знания о том, что, собственно, происходит и кто выступает против нас, не больше моих. Глен, — ты не можешь сказать мне, кто наш противник, ПОТОМУ ЧТО НЕ ЗНАЕШЬ ЭТОГО.
— Я знаю, что живу, — сказал Ранситер. — Знаю, что сижу здесь, в переговорной моритория.
— Твое тело лежит в гробу, — говорил Джо. — Здесь, в Предпохоронном Доме Истинного Пастыря. Ты видел его?
— Нет, — ответил Ранситер. — Но это, в сущности…
— Оно совершенно высохло, — продолжал Джо, — и сжалось так же, как тела Венди, Ала, Эди, и как скоро сожмется мое.
— Для тебя я достал “Убик”… — Ранситер снова замолчал. На лице его появилось непонятное выражение: как бы смесь страха, озарения и… Джо сам не знал; чего. — Я достал для тебя “Убик”, — повторил Ранситер.
— Что такое “Убик”? — спросил Джо.
Ранситер не ответил.
— Этого ты тоже не знаешь, — констатировал Джо. — Ты понятия не имеешь, что это и как действует. Не знаешь даже, откуда это берется.
— Ты прав, Джо, — сказал Ранситер после долгой напряженной паузы. — Совершенно прав. — Дрожащими пальцами он зажег очередную сигарету. — Но я хотел спасти тебе жизнь — и тут я говорю правду. Черт побери, я хотел спасти вас всех. — Сигарета выпала у него из пальцев и покатилась по полу.
Ранситер с усилием наклонился и поднял ее. На лице у него была печаль, почти отчаяние.
— Все мы вляпались в это, — сказал Джо, — а ты сидишь там, в своей переговорной, и не можешь ничего сделать, не можешь прекратить этого процесса.
— Ты прав, — признал Ранситер.
— Мы лежим в холодильнике, — продолжал Джо, — но здесь происходит еще кое-что. Такое, что обычно не происходит с людьми в состоянии полужизни. Здесь действуют — как открыл Ал, — две силы: одна из них помогает нам, другая нас убивает. Ты сотрудничаешь с той силой, особой или существом, которое пытается нам помочь. Именно от нее ты и получил “Убик”.
— Да.
— Таким образом, — сказал Джо, — никто из нас до сих пор не знает, кто нас убивает и кто нас защищает. Ты — находясь снаружи, — не выяснил этого, а мы, будучи здесь, тоже не имели понятия. Это может быть Пат.
— Думаю, что это она, — заметил Ранситер.
— Это близко к правде, — сказал Джо. — Но мне кажется, ты ошибаешься.
“Мне кажется, — подумал он, — мы еще не столкнулись лицом к лицу ни с нашим врагам, ни с нашим другом. Но рано или поздно это произойдет, и мы узнаем их обоих”.
— Ты уверен, — спросил он Ранситера, — ты абсолютно уверен, что был единственным человеком, пережившим тот взрыв? Подумай хорошенько, прежде чем ответить.
— Я же говорил тебе: Зоя Вирт…
— Нет, среди нас, — прервал его Джо. — Зоя Вирт не находится в том же временном сегменте, что и мы. А, к примеру, Пат Конлей?
— У нее была раздавлена грудная клетка. Причиной ее смерти было сотрясение мозга и повреждение одного легкого, а также многочисленные внутренние повреждения; кроме того, у нее был поврежден кишечник и в трех местах сломана нога. В физическом смысле она находится в четырех футах от тебя. То есть, ее тело.
— И то же постигло всех остальных? Все находятся здесь, в Моритории Любимых Собратьев?
— Есть одно исключение: Сэмми Мундо. Здесь его нет. У него серьезно поврежден мозг, и он лежит без сознания. Врачи говорят, что он никогда не придет в себя. Мозговая кора…
— Значит, он жив и не лежит в холодильнике?
— Я не назвал бы этого “жизнью”. Его исследовали энцефалографом и констатировали полное прекращение деятельности мозговой коры. Теперь это растение, и ничего больше. Никакой личности, никакого движения, никакого сознания… В мозгу Сэмми Мундо не происходит ничего, совершенно ничего.
— Именно поэтому ты промолчал о нем? — спросил Джо.
— Я сказал тебе об этом сейчас.
— Но только, когда я тебя спросил. — Джо подумал. — Как далеко от нас он находится? Вообще, он в Цюрихе?
— Да, все мы остались в Цюрихе. Сэмми лежит в больнице Карла Юнга. В четверти мили от этого моритория.
— Найми телепата, — посоветовал Джо. — Или используй Дж. Дж. Эшвуда. Пусть изучит его мысли.
“Мальчик, — сказал он сам себе. — Неорганизованный и недозрелый. Жестокая, несформировавшаяся и странная личность. Это может быть то самое, — подумал он. — Это хорошо подходит к тому, что мы переживаем; к этим капризным, противоречивым событиям. К этому вырыванию наших крыльев и приставлению их на прежние места”.
Ранситер вздохнул.
— Мы сделали это. В случаях такого повреждения мозга всегда делается попытка добраться до пациента телепатическим путем. Результат был нулевой. Не установлено ни следа подсознательной работы мозга. Мне очень жаль, Джо, — он покачал своей большой головой, как бы желая выразить Джо свою симпатию.
— Я еще свяжусь с тобой немного позднее, — сказал Глен Ранситер в микрофон, одновременно вынимая из своего уха пластиковый кружок. Он отложил всю аппаратуру, тяжело поднялся со стула и вздохнул, глядя на неподвижную фигуру Джо Чипа, лежащую в прозрачном пластиковом гробу. Джо стоял вертикально и должен был стоять так до конца света.
— Вы меня вызывали, сэр? — В переговорную вошел Герберт Шонхейт фон Фогельзанг. — Поместить мистера Чипа на место? Вы уже закончили?
— Закончил, — ответил Ранситер.
— А вам…
— Да, мне удалось установить с ним контакт. На этот раз мы хорошо слышали друг друга. — Он закурил сигарету, первую за много часов. Его утомили попытки установить контакт с Джо Чипом. — У вас есть поблизости автомат с амфетамином? — спросил он владельца моритория.
— В коридоре, рядом, — фон Фогельзанг с готовностью указал направление. Ранситер вышел из переговорной и подошел к автомату.
Бросив монету, он нажал рычаг, и знакомый предмет со звоном выпал в лоток. Приняв таблетку, он почувствовал себя лучше, но тут же вспомнил, что через два часа должен встретиться с Леном Ниггелманом, и засомневался, сможет ли до него добраться.
“У меня было слишком много дел, — подумал он. — Я еще не готов представить Объединению официальный рапорт; придется позвонить Ниггелману и перенести нашу встречу”.
Пользуясь автоматическим видеофоном, он соединился с конторой Ниггелмана в Североамериканской Федерации.
— Лен, — сказал он, — я не могу сделать сегодня ничего больше. Последние двенадцать часов я провел, стараясь связаться с моими людьми, которые находятся в холодильнике, и совершенно вымотался. Что, если мы увидимся завтра утром?
— Чем скорее ты подашь нам официальный рапорт, тем раньше мы сможем начать процесс против Холлиса. Мои юрисконсульты утверждают, что дело верное, и выказывают нетерпение.
— Они полагают, что выиграют дело в гражданском суде?
— И в гражданском, и в уголовном. Они уже говорили с прокурором Нью-Йорка. Но до тех пор, пока ты не подашь нам официальный доказательный рапорт…
— Завтра, — пообещал Ранситер. — Как только высплюсь. Эта проклятая история совершенно вымотала меня.
“Я потерял своих лучших людей, — подумал он. — Особенно Джо Чипа. Моя фирма уничтожена, мы теперь не сможем работать несколько месяцев, а может, даже лет! О боже, — где я возьму инерциалов, способных заменить тех, кого потерял? И где найду второго такого специалиста по замерам, каким был Джо?”
— Разумеется, Глен, — сказал Диггелман. — Выспись сегодня, а завтра, скажем, в десять нашего времени мы встретимся в моей конторе.
— Спасибо, — поблагодарил Ранситер, положил трубку и тяжело уселся на розовый пластиковый диванчик, стоявший в коридоре напротив видеофона. “Мне нигде не найти такого специалиста, как Джо, — подумал он. — В сущности, это конец Корпорации Ранситера”.
Как всегда не вовремя появился владелец моритория.
— Что-нибудь принести, мистер Ранситер? Чашечку кофе? Еще амфетамина? А может, дозу, которая действует двенадцать часов? В кабинете у меня есть таблетки, которые действуют целые сутки — приняв одну из них, вы сможете активно работать много часов, может, даже всю ночь.
— Всю ночь я собираюсь спать, — сказал Ранситер.
— Тогда, может…
— Убирайтесь! — рявкнул Ранситер, и владелец моритория исчез, оставив его одного. “И почему я выбрал именно эту фирму? — задал себе вопрос Ранситер. — Наверное, потому, что именно здесь находится Элла. В конце концов, это лучший мориторий; поэтому здесь оказалась она, а потом все остальные. Подумать только, столько людей, еще недавно стоявших по эту сторону гроба. Какая катастрофа!”
