Песах Амнуэль - Странные приключения Ионы Шекета. Книга 1
Убийственный аргумент, и Кыся не нашел, что возразить. А ведь мог бы спросить, например, зачем алмазы самому Бандеру, у которого не то что жены, но даже собственной квартиры в то время не было, поскольку он недавно вышел из тюрьмы, где просидел две пары штанов за преступления, связанные с незаконным использованием информации.
Как бы то ни было, Бандер вошел в долю и приступил к поискам компьтеров модели «Из дворца», уничтожив предварительно все упоминания о них в галактической поисковой паутине.
Сначала подельщикам везло. Оказалось, что перед тем, как приступ смеха сразил его окончательно, Абабуй успел сдать весь комплект в комиссионный магазин на планете Баирдец-3, где компьютеры и пылились в витрине, дожидаясь покупателя.
— Замечательно! — воскликнул Кыся. — Берем!
— Разумеется, — саркастически заметил на это Бандер. — Надеюсь, у вас есть сотня галактических шекелей?
— Э… — сник Кыся, который не далее как вчера вечером передал господину Бандеру свои последние сбережения. — Но я… Мои деньги… Они… э… разве не у вас, а?
— У меня? — удивился Бандер. — Как ваши деньги могли оказаться у меня? Я их у вас украл?
— Нет, я сам их вам…
— Значит, это не ваши деньги, — твердо сказал Бандер. — Это мои деньги, а где доля, которую должны внести вы?
— Но я… — от беспримерной наглости компаньона у Кыси схватило сердце. — Моя доля… э… пятьсот миллионов тонн…
— Вы их сначала получите, — злорадно заявил Бандер и вошел в магазин, оставив Кысю за дверью.
Можете себе представить душевное состояние бедняги, стоящего перед витриной и наблюдающего, как продавец снимает с полок заветные компьютеры и передает их компаньону… то есть, злейшему Кысиному врагу, которому он в тот момент готов был перекусить горло собственными вставными зубами.
Отчаяние придает силы даже самым слабым и безвольным. Бандер еще не успел внести залоговый чек, как Кыся ворвался в торговый зал и при сотне свидетелей вознамерился выцарапать компаньону глаза. Результат: Бандер в больнице, Кыся в камере, а компьютеры «Из дворца», как неходовой товар, разукомплектованы и проданы по одному самым разным людям и прочим разумным созданиям, в том числе и таким, кто случайно оказался в магазине и отхватил по дешевке совершенно не нужную ему вещь.
Неделю спустя Кысю выпустили из камеры, а Бандера — из больницы. Компаньоны встретились у входа в пресловутый комиссионный магазин, где каждый намеревался получить информацию о том, в какие стороны расползлись гамбсовские компьютеры.
— Теперь я знаю, что означает выражение «Канай, канарей», — мрачно сообщил Кыся, набравшийся тюремного опыта.
— Оно означает, — заметил Бандер, — что больше ста миллионов тонн пассифлорского золота я вам теперь не отдам ни при каких обстоятельствах.
Кыся промолчал — сил для сопротивления у него больше не осталось.
Поиску каждого из двенадцати гамбсовских компьютеров я посвятил по главе своего литературного труда. Так получилось, что один компьютер увезли на Кахрон-5 аборигены, желавшие рассчитать изменение орбиты этой слишком далекой от светила планеты. Другой компьютер оказался на Лизме-9 в будуаре светской дамы, прельстившейся удивительным дизайном этого предмета, имевшего форму писающего мальчика — результаты вычислений компьютер изливал из себя в виде струйки горячей информационной жидкости. Третий компьютер был занесен судьбой в дебри Аранжона-6, где он висел на дереве, освещая по ночам охотничью тропу своими индикаторными лампочками. Четвертый компьютер купила девица с Марса, пожелавшая вычислить параметры своего будущего супруга. Пятый компьютер…
Да что я вам все это перечисляю? Надеюсь, у вас, в отличие от большинства так называемых читателей, хватит терпения добраться до последней главы, где вы узнаете то, что ощутил Кыся, когда после множества приключений оказался перед лицом сразившей его истины: нет в гамбсовских компьютерах никакой информации о «кукуровской проблеме»! Нет и никогда не было. Да и быть не могло, ибо что в черную дыру упало, то, естественно, пропало.
Вы, конечно, захотите узнать, почему эта известная научная истина открылась одному лишь Кысе? Так я вам, как автор, скажу: Бандер до этого печального дня не дожил. Я убил его… то есть, мой герой, этот нервический и ни к чему путному не пригодный Кыся отправил Бандера на тот свет, когда обнаружилось, что в одиннадцати компьютерах нет никакой информации, а двенадцатый, вожделенный, буквально завтра окажется в руках компаньонов. Алчность лишила Кысю рассудка, и он-таки перекусил Бандеру глотку своими вставными зубами.
И зачем? Только для того, чтобы убедиться: настоящая наука никогда не скрывает истину! Если ученые говорят, что из черных дыр невозможно извлечь даже упавшую туда сухую хлебную крошку, то что уж говорить о золоте, алмазах и «Божьем наказании»?
Своих героев я сумел наказать за плохие оценки в школе, но как поступить с читателями моего романа, пустившимися во все тяжкие, чтобы обнаружить необнаружимое? О, это нетерпение молодости! Господа, если кто-нибудь из вас встретит на жизненном пути человека или иное разумное существо, которое, дрожа от нетерпения, пытается вычерпать космос вокруг черных дыр, пожалуйста, передайте ему: пусть дочитает наконец роман Ионы Шекета «Двенадцатый компьютер»!
ЗОЛОТОЙ ЗЕЛЬЦ
Вскоре после публикации романа «Двенадцатый компьютер» я проводил профилактику сознания и убирал из памяти не нужные мне сведения. Зачем мне было помнить, как восьмого марта меня подрезал на повороте от Солнца к Сириусу некий абориген Паргуса-4, даже не извинившийся за свое дорожное нарушение. Или вот еще: к чему держать в памяти, к примеру, что двадцать три, помноженное на тридцать восемь, дает восемьсот семьдесят четыре? Всю эту ненужную информацию я время от времени выбрасываю из памяти и готов поделиться с читателями своей методикой.
Так вот, я изо всех сил старался забыть печальную информацию, связанную с выходом в свет моего «Двенадцатого компьютера», как вдруг галактическая почта внедрила в мое занятое сознание письмо следующего содержания:
«Малоуважаемый Шекет! Я и раньше считал ваши потуги на литературное творчество не более чем прогрессирующей графоманией, а теперь убежден в этом полностью и окончательно. Почему вы позволили одному своему персонажу (Кысе) прирезать другого (Бандера)? Профессиональные авторы так не поступают! Разве Бандер с Кысей достигли своей цели — обогащения? Читатель в моем лице ждал продолжения их бездарных приключений, а что он (в смысле — я) получил? Труп полюбившегося персонажа? Только такие графоманы, как вы, мало уважаемый Шекет, способны так поступать с собственными читателями. Учитывая изложенное, я требую продолжения „Двенадцатого компьютера“ с теми же персонажами. Примите и проч.».
Подписи, естественно, не было, а возможно, я сам стер ее из собственной памяти вместе с результатом умножения двадцати трех на тридцать восемь. Но проницательность неведомого читателя меня поразила настолько, что я немедленно прекратил издевательство над своей памятью — ведь именно в тот момент я как раз собирался избавиться от воспоминаний о злополучном персонаже Бандере и его глупом и жадном подельнике Кысе.
«Стоп! — сказал я себе. — Разве ты сам не хотел продолжить серию их приключений? Разве это в твою бездарную голову пришла мысль прирезать Бандера перед самым финалом? Нет, это все Кыся, это его безудержная жажда богатства любой ценой! Я же вовсе этого не хотел. Спасибо читателю — он наставил меня на путь истинный».
Теперь вы понимаете, надеюсь, почему в моем новом романе «Золотой зельц» никто не найдет результата умножения двадцати трех на тридцать восемь, а равно и воспоминаний о том, как меня подрезал на повороте… Нет, этого эпизода из своей биографии я решительно не помню, а потому вставить его в роман не было никакой возможности.
Нет в моем новом романе и Кыси, этого теплокровного убийцы. После совершенного им преступления я просто не мог видеть его не отягощенную мыслями физиономию — есть же и у автора определенные права на жизнь собственных персонажей!
А Бандера я с удовольствием воскресил для жизни в новом литературном произведении. Да, Кыся перекусил Бандеру горло своей вставной челюстью, но зубы оказались тупыми и, к тому же, нечищенными. Если бы Кыся перед совершением преступления показал свою челюсть дантисту, я, как автор, вынужден был бы смириться перед неизбежностью летального исхода. Но Кыся терпеть не мог дантистов, как, впрочем, и авторов. Результат: прокусить горло до смерти прокусываемого он не сумел, однако Бендеру все же пришлось проваляться в больнице больше года — как раз до начала следующего романа. Дело было в том, что в горло моего персонажа попала виртуальная инфекция от нечищенной челюсти Кыси — тут я, как автор, оказался бессилен. Надо чистить челюсти, господа читатели, даже если они у вас вставные, как у Кыси, брошенного мной на произвол судьбы.
