Брайан Олдисс - Суперигрушек хватает на все лето
Мужчины, жившие на поверхности, не имели верований. Даже идею о существовании Халлона они получили от женщин. Мужчины жили одним днем и не видели дальше собственного носа. А вот у женщин была вера, причем весьма забавная, я бы даже сказал, эксцентричная.
Держась за гениталии, женщины скандировали:
— Верую, что наша короткая жизнь — это еще не конец. Верую, что когда наша короткая жизнь закончится, пребудет жизнь тьмы. Верую, что прилетят драконы и пожрут нас, пожрут полностью, до последнего кусочка, включая те полезные части, за которые я сейчас держусь.
Скандируя эту мантру каждый вечер, женщины дрожали от страха и возбуждения. Они верили и одновременно не верили. Летающие драконы, это звучит так, гм, нелепо.
Само собой, у женщин было полно и других дел. Они распевали песни, что являлось довольно-таки воинственным актом. Немало времени занимала чистка перьев. Каждый день необходимо было тренировать маховые мышцы крыла. Ходили слухи, что иной раз ночью парочка женщин, объединившись, пикировали вниз, нападали на мужчину и утаскивали его на платформу, где все трое предавались любовным утехам. При таком раскладе женщины не лишались крыльев.
Отголоски песен женщин долетали до земли, и многие мужчины с ума сходили от желания слушать их. Поэтому были изобретены огромные жестяные усилители, которыми вовсю торговали Усилительщики.
Огонь никто не изобрел, потому что пламя не могло существовать в сложном составе нашей атмосферы.
На уровне земли процветали так называемые Верхотурщики. Верхотурщики постоянно изобретали новые модели искусственных крыльев, а покупатели нацепляли их на себя в надежде добраться до вожделенных платформ. Мужчины были готовы на все, лишь бы пленить одну из крылатых чаровниц! Впрочем, преуспел в этом один лишь юный Дедлукки. От остальных, кому удалось подняться до уровня платформ, женщины отбивались длинными шестами, и бедолаги падали вниз, где и встречали бесславную смерть.
Итак, женщины наслаждались свободным полетом, паря в восходящих потоках, а мужчины трудились в поте лица, возделывали пашни, выращивали скот. Женщины порхали в бирюзовом небе, которое год от года меняло цвет: оно становилось сначала зловеще серым, а с течением последних месяцев приобрело тускло-красный оттенок. Женщины порхали, а тепло мало-помалу сдавало свои позиции холоду.
Верхотурщик Висслер кое-что понимал в этих вещах. Именно Висслер созвал Совет и объявил, что грядет, как он его назвал, Глобульное Затепление и что скоро настанут времена, когда атмосфера остынет настолько, что… а, собственно, что? Это и обсуждалось на Совете.
В конце концов было решено обратиться к женщинам. Жестяные усилители повернули в другую сторону, и мужчины снизу вверх начали свою речь.
— Прекрасные дамы, мы хотим сообщить вам, что нашему миру грозят ужасные перемены. Солнце уходит все дальше и дальше от Глобулы, и еще до того, как оно удалится на максимальное расстояние, большая часть воздуха превратится в океан. Так говорят мудрецы.
А еще мудрецы говорят о драконах, которые придут пожрать наш мир.
Как нам вернуть тепло? Только при помощи тепла наших тел. А посему мы нижайше просим вас позволить некоторому количеству молодых и красивых мужчин подняться по двум тысячам ступеней внутри колонн и ступить на ваши платформы. Там они воссоединятся с вами и, вложив свои пегосы в ваши роскошные ларосы, совокупятся с вами, а полученное таким образом трение вернет тепло нашему страдающему миру. Умоляем, скажите, что принимаете наше предложение.
Из верхнего мира донесся серебряный смех. Кто-то прокричал:
— Недурная попытка, глупые мужчины! Но вам не одурачить нас!
Другие голоса подхватили:
— Мы не хотим видеть вас наверху! Ни под каким предлогом!
И мужчинам пришлось вернуться к своим баранцам и быкоровам.
Погода становилась все холоднее. Атмосфера наша состояла из четырех основных газов. Газа, который мы называли аспарго, становилось все больше, и возникли странные бури. Хотя самим аспарго дышать нельзя, он каким-то образом помогал нашему дыханию. А теперь его количество стало увеличиваться, и дышать на уровне земли было все тяжелее и тяжелее. И чем холоднее становилось, тем труднее было дышать.
Что же касается женщин наверху, то они ужасно страдали, поскольку не носили никакой одежды. Их прекрасные крылья утратили свой блеск. Перья выпадали, и многие женщины больше не летали. Наконец, когда небо, казалось, покраснело навеки и все вокруг покрыла странная дымка, одна из старших женщин, которая еще могла летать, спустилась на землю и принялась звать Верхотурщика Висслера и остальных.
Когда все собрались, женщина сказала:
— Я говорю от большинства наших женщин. Мы видим, что воздух становится все холоднее, что становится все труднее дышать. Мы предлагаем вот что: мы спустимся на землю и предоставим свои ларосы вашим пегосам. Произойдет массовое совокупление, и выделенное при этом тепло вернет нашу планету в счастливое состояние, в котором она пребывала испокон веку.
Мы понимаем, что задача эта нелегка, но не видим другого выхода. Ваши молодые мужчины должны выполнить свой долг ради спасения расы.
Женщина не была удивлена, когда множество молодых мужчин охотно согласились на ее предложение. От добровольцев не было отбоя. Они сообщили, что их пегосы уже готовы выполнить долг по отношению к множеству ларосов.
Событие назначили на самое ближайшее время, поскольку усиливающийся холод грозил погрузить весь мир в летаргию. Солнце теперь напоминало замороженный глаз, выглядывающий из-под века-облачка. Мужчины пребывали в страшном беспокойстве, поскольку некоторые животные, а от них зависело само существование человека, впали в странную каталепсию, от которой их невозможно было пробудить.
В назначенный день женщины спустились по двум тысячам ступенек своих колонн. Никто из них уже не был в состоянии летать. Бесполезные крылья волочились за ними.
Со ступенек головой вниз свисали странные змееподобные твари. Когда женщины проходили мимо, твари шевелились, некоторые даже выпускали усики-антенны и покачивали ими, словно благословляя спускающуюся на землю процессию.
Женщинам земная поверхность показалась ужасно темной. Некоторые испугались. Мужчины встретили их с наполненными светлячками факелами, хотя и они светили далеко не так ярко, как раньше. И все же факелы позволили мужчинам провести своих гостий в Большой Зал, где уже стояло сорок грубых лежанок, застеленных цветастыми покрывалами — по двадцать с обеих сторон зала. Пространство посредине оставалось пустым.
На многих женщинах были какие-то лохмотья, чтобы сохранить остатки тепла. Пока они снимали их, мужчины быстро освобождались от своей грубой одежды. Наконец они предстали перед партнершами. Некоторые пегосы уже пребывали в рабочем состоянии, другие требовали к себе внимания.
Ударил гонг — звук его показался всем каким-то плоским. Восемьдесят человек забрались на лежанки и легли рядом. Они принялись целоваться и изучать основные органы друг друга, такие как пегосы, ларосы и сисы.
Еще один удар гонга возвестил о начале массового совокупления. Восемьдесят человек задвигались как один. Помещение заполнилось хлюпающими звуками. Было выделено немало тепла. Как говорил изумленный распорядитель: «Выработанного семени хватило бы, чтобы накормить всех быкоров на планете». Логика этого заявления едва ли устоит перед строгим экзаменатором, чего, впрочем, нельзя было сказать об участвующих в процессе пегосах.
К концу этого события, продолжавшегося целый день, мужчины вдруг обнаружили, что больше всего им хочется неподвижности — проявил себя нейролептический эффект. Ягодицы двигались все медленнее, и наконец всякое движение прекратилось. Женщины высвободились из мужских объятий и с трудом сели на лежанках, поскольку сил у них тоже практически не осталось. Наконец они переползли через безжизненные тела своих партнеров и покинули Зал Рекреации и Копуляции.
Странное зрелище предстало их глазам. Густой синий туман покрывал землю. Он был уже по колено и продолжал подниматься. В воздухе кружили снежные хлопья, отовсюду доносились странные звуки — некоторые страшные и грубые, другие можно было назвать даже мелодичными. Атмосфера истончалась на глазах.
Цепляясь друг за друга, в развевающихся на ветру лохмотьях, женщины побрели к своим колоннам.
Они сумели войти внутрь, сумели даже подняться на несколько ступеней, когда странное оцепенение охватило их. Последняя из входящих подняла глаза вверх и в разрыве облаков увидела, что когда-то дружелюбное, теплое солнце превратилось просто в далекую искорку.
— Мы ошиблись, — прошептала она. — Слава Халлону!
Апогей нарастал, ускорялся, и ничто уже не указывало на то, что перигей через несколько тысяч лет все же наступит.
