Иван Гаврилов - Шебеко
Но безграничный пыл ребят легко остудил двоюродный брат Шебеко, но уже дома:
— Да если вы пойдете на свадьбу, вас там либо побьют, либо зарежут. Одно из двух. Так что сидите себе потихонечку дома и пейте отборное винцо. Благо, с завтрашнего дня уже начинается Пасха. Стало быть, пить и гулять будем два дня. Но весь день-то, естественно, пить не будем. Погуляем возле Терека, поиграем в регби, в футбол. Будут все, и Лариса со своим кавалером тоже…
* * *Через несколько дней после этих событий два друга были уже в городе Минеральные Воды — настал час прощаться. Деньги были на исходе, и потому-то их стоило беречь. Володе повезло: авиабилет до Свердловска он кое-как выбил. А вот Коле хоть плачь: билеты до Ульяновска или хотя бы до Чебоксар отсутствовали вчистую. Пришлось ему переориентироваться на Горький. Он еще не знал, что в железнодорожном вокзале Горького в ожидании поезда просидит целых шестнадцать часов, но сейчас ему казалось, что от именитого города до дому близко, каких-либо сто верст, и он легко проскочит это расстояние…
А пока друзья отошли от касс и легко вспорхнули во двор. Здесь на Колю почему-то напала грусть:
— Ну что, на этом и все? Расстаемся навеки?
— Еще чего! — надменно прогорланил Шебеко. — Наши встречи будут всегда! На следующий год снова поедем на юга, в город Измаил.
— Это тот город, что штурмовал Суворов?
— Именно он! В том городе проживает моя вторая сестра, и думаю, нас встретят там неплохо…
Коля повеселел.
Напоследок друзья купили по бутылке кефира, допили его с удовольствием и двинулись к самолету — Коле предстояло первым сесть на воздушный корабль. Шебеко же пожал руку другу, слегка улыбнулся, и его крепкая фигура удалилась вдаль…
Вместо эпилога
Скорострельно летит время… В повседневных заботах, многогранных делах и помыслах дни натружено складываются в недели, месяцы и годы. И вот в суете переменчивых дней, то серых, как вся наша судьба, то мгновениями возвышенных, быстрых, легкокрылых, человек с удивлением замечает, что ему уже за сорок и колесо собственной истории ему уже никак не повернуть вспять… Круговерть жизни каждого из нас берет в оборот, перемалывает по-своему и в конце концов вылепливает из наших фигур то, что хочется ей. Да и человеческое сознание, собственно, не так уж трудно поддается тому беспрерывному жернову… Размышляя о скоротечности жизни, о месте конкретного человека в бурливом потоке материального мира, невольно приходишь к выводу, что нами Кто-то управляет. Причем легко, без забот, словно это обыкновенная игра. Порою даже кажется, что заложенная где-то Программа личности как таковая действует безотказно, с точностью до секунды, и человеку в данной ситуации не остается ничего, кроме как плавать по бурливым потокам жизни и полагаться на логичность действий господина Никто… И все же человек живет, трепещет, пытаясь выбраться с проторенных колей. Одни тут же перестают здороваться с бывшими однокурсниками только потому, что отхватили новенький диплом и получили вшивую должность в безвестных просторах страны, другие же начинают задирать нос в связи с продвижением по службе. Несчастные, они еще не знают, что сей господин Никто, или, ежели быть точным, всемогущий Бог, уготовил место каждому из них по собственным заслугам и что они в конце концов в полной мере получат свое. И никто из них не уйдет от беспощадной секиры, никто не спрячется от всевидящего ока главного Судьи…
А что же с тобою случилось, Шебеко? И с тобою, Володя Зюзин? Вы перешли лишь сороковой рубеж, и вот вас уже нет в живых. Что это, роковое стечение обстоятельств или же строгая закономерность, которая, подобно Дамоклову мечу, должна была опуститься на ваши головы в четко назначенный час?
Ты, Володя Шебеко, вступил в очередной бой с нежданно появившимся соперником. Ты наверняка знал, что противник силен, матерый, но не в твоих правилах было отступать и ты резво пошел в роковую атаку…
Неважно, что у тебя не хватило мощи. Неважно, что ты проиграл, а важно то, что ты не отступил, не струсил, а проявил себя подлинным героем. Ты Человек с большой буквы уже потому, что никогда не подводил друзей, не знал страха, и с тобой любой из нас пошел бы в разведку. Если возникнут дела, обстоятельства, и великая Россия снова затрубит в поход…
И что характерно, всю свою молодость ты, Володя, прошагал по лесу, впитывал его благотворный дурман. Под сенью лохматых елей да сосен ты терпеливо ждал конца проливных дождей, а когда выглянет солнце, улыбался жизни и снова шел вперед, по заветным тропинкам тайги. И где та сила, что тянула тебя в тайгу? Как назвать ее? И в чем ее суть?
Ты, Володя Зюзин, был в доску свой — особенный, в действиях четкий и, наверное, чуть-чуть своенравный. Но в общем-то ты был человек душевный, дружный, любимый. Ты, ошибался, и не раз. Да только кто не ошибается в этом мире людском? Нет таких, кто бы ровно прошел по жизненной дороге. Люди — не ангелы, и это надо помнить всегда…
Удачно ты закончил Марийский «политех», а после, взяв в руки новенький диплом, сладкими мыслями в сердце направился в Башкирию. От рядового лесничего ты дорос до директора лесхоза, и не раз бывало, под твоим чутким руководством на месте пустырей вырастали леса. Молодая поросль, что шумит, растет и о чем-то шепчет в тиши, расскажет всем, кто того желает, как жил, трудился и любил Володя Зюзин, обыкновенный паренек из семьи лесника…
Ты, Зюзин, оставил после себя двух дочерей, эти нежные сердца, чтобы они продолжили твое личное «Я» и чтобы внуки, эдак лет через пятьдесят, глядя на замечательные дубравы, говорили: «Эта работа нашего деда…» И стоило жить ради этого на земле, стоило мечтать и строить планы на высоком берегу Камушки-реки.
А счастья Вам, друзья, все же выпало мало…
Да что такое, собственно, счастье? И где ты его найдешь? Человек всю жизнь стремится к чему-то, к очередным высотам, а достигнув их, вдруг обнаруживает, что это, оказывается, было лишь небольшой ступенькой по пути к более соблазнительным целям… Возникает своеобразный экран, мираж, который человека тянет все дальше и дальше, заставляя его потуже напрягать мышцы, ум, волю наконец. И сей непрерывный процесс передается из поколения в поколение, как некое логическое звено, и этому явлению не может быть конца. В противном случае остановился бы прогресс, развитие, ибо всеми признано давно: мысль прежде всего! Именно затвердевшая в чем-то мысль заставляет нас идти вперед, лезть в опасные переделки, сомнительные путешествия и брать сверххитрые высоты. Нами движет прежде всего мысль, а счастье, как результат этого движения, уже второстепенно… Вот почему и прав великий Карнеги, который и нынче всем громогласно заявляет: «… наше душевное спокойствие и радость бытия зависят не от того, где мы находимся, что мы имеем или какое положение в обществе занимаем, а исключительно от нашего умонастроения». Да, да, исключительно от нашего умонастроения. Но попробуй ты в этом бушующем мире найти точное совпадение личного умонастроения с внешними обстоятельствами, что, подобно низвергающему вулкану, меняются через час. Вряд ли из этого что выйдет, ибо человеку свойственно продвигаться все дальше и дальше — от низшего к высшему, от простого к сложному… И еще потому, что в данном случае пришлось бы в корне изменить собственное нутро. А это и есть труднейшая задача — недаром самой великой победой в живой природе считается победа… над самим собой!
От всего сердца хотелось бы добавить, чтобы, земля вам была пухом, мои друзья. Тебе, Шебеко, земля сибирская; а тебе, Володя Зюзин, башкирская.
Надеемся, что наши души все же не умрут вместе с нашими бренными телами, и что есть место в просторах Вселенной, где мы встретимся однажды. Вспомним былое, нашу буйную молодость и уже на основе накопленного опыта избежим ошибок, что не удалось нам предотвратить в мире людском. Да сопутствует нам в этом деле удача. Пока!
1994 г.
Володя
Посвящаю дорогому брату, Владимиру Дмитриевичу Гаврилову
Среди удивительных лесов и косогоров — задумчивых и по-весеннему приветливых, сочных, тихо блаженствует на юге Чувашии село Большое Чеменево. Земля здесь жирная, плодородная и ежегодно дает обильный урожай. Высокая рожь постоянно радует взгляд и о чем-то шепчет в тиши. Где-то далеко-далеко, возле таинственного леса, спит себе картофельное поле и ловит седьмой сон. И вот эта убаюкивающая природа, сочная зелень лесов да еще отдаленность от основных дорог и делают сей уголок земли поистине восьмым чудом Света…
К слову сказать, люди здесь простые, нетребовательные и весьма прилежно относятся к труду. И детей воспитывают такими же. Не зазорно здесь, особенно в летнюю пору, работать от зари до зари. Уже после шестого класса школьники пропадают на колхозных полях и потому-то хорошо знают, что такое свежеиспеченный хлеб…
