Владимир Кузьменко - Гонки с дьяволом
— А может быть я? — вмешалась в разговор подошедшая Наталья.
— Вы справитесь с грузовой машиной? — удивился я, недоверчиво оглядывая ее хрупкую фигуру, на которой большой комбинезон висел словно на вешалке.
— А почему бы нет? Ведь я хорошо водила свой автомобиль, пока его не угнали.
— Грузовик это не «Лада», но можно попробовать.
— Это было бы прекрасно! — оживился Алексей. — Я тут хотел использовать бронетранспортер для буксирования прицепа.
— Зачем вам прицеп? — не понял я.
— Здесь я обнаружил небольшую кузницу. Ее можно загрузить в прицеп.
— Кузница?!
— А как вы думаете ремонтировать свой инвентарь в будущем?
— Черт возьми, вы правы! Я и не подумал. Спасибо!
С кузницей мы провозились часа четыре. Особые хлопоты доставила тяжелая наковальня. К счастью, мы нашли автокран и с его помощью погрузили ее и все то, что нашлось полезного в ремонтных мастерских.
Здесь командовал Алексей, который больше всех понимал в механике. Его отец, несмотря на свои шестьдесят лет, оказался довольно крепким мужчиной и активно участвовал в погрузке.
Когда мы, наконец, погрузили все, то почувствовали, что валимся с ног от усталости. Это было понятно, ведь уже более суток никто не смыкал глаз. Поэтому решили заночевать тут же, во дворе автохозяйства. Машины загнали во двор, не забыв и автоцистерну, закрыли ворота и приперли их изнутри бронетранспортером. Дежурить взялись женщины, которые успели поспать, пока мы вели машины.
Мне снился мой ректор. Мы сидели в кафе и о чем-то дружески беседовали. Когда мне снится ректор, то на следующий день жди неприятностей. Особенно, когда мы ведем дружеские беседы. Проснулся я внезапно. Ночь еще не кончилась. Темнота была густой как чернила. Я зажег фонарь и посветил вокруг. Из тьмы вырвались силуэты машин. У одной из них на ступеньке сидела женщина. Она ответила мне вспышкой своего фонаря. Я подошел.
— Что, не спится? — услышал я голос Натальи.
— А, это вы… А это кто с вами? — спросил я, увидев, что кто-то спит, положив голову на ее колени.
— Евгения. Пусть спит, — тихо ответила Наталья.
Я присел рядом.
— Не холодно? Там, в кузове, есть одеяла.
— Так лучше, не уснешь.
— Идите, я подежурю.
— Меня скоро сменят. Через полчаса придут Вера с Ирой. Бедняжка, — продолжала она, глядя на спящую Евгению. — Немного успокоилась. Всю прошлую ночь кричала во сне.
— Как? Разве вы ехали вместе? Я же запретил!
— Все в порядке. Поверьте, она вполне здорова!
— Будем надеяться. Как ваша малышка?
— Все хорошо, — она вздохнула. — Если бы не вы…
— Не будем об этом!
— Я никогда… слышите, никогда не забуду…
— Вы совсем замерзли. Я пойду принесу одеяло…
— Не нужно. Посидите рядом… Так мне теплее…
Евгения зашевелилась во сне. Луч фонарика Натальи скользнул по ее лицу.
— Красивая девочка, — тихо прошептала она.
— Сколько ей?
— В сентябре исполнилось шестнадцать.
— Да? Я думал, ей лет девятнадцать.
— Акселерация! Она только перешла в девятый класс.
— У нас есть школа и учителя. Она может закончить десять классов.
— К чему теперь образование? Через год вы сможете на ней жениться!
— Вы шутите…
— Нисколько…
— Мне тридцать пять!
— Ой, не могу! — Наталья рассмеялась. — Вы, мужчины, бываете до того смешными… Мой муж был старше меня на двадцать лет, а знали бы вы, как я его любила! — голос ее сорвался и я услышал приглушенные рыдания.
— Простите…
— Сейчас пройдет…
Я молчал, не находя нужных слов утешения. Так мы сидели еще некоторое время.
— Поцелуйте меня, — вдруг услышал я. Я наклонился и почувствовал прикосновение теплых влажных губ. Лицо ее было мокрым от слез. Я провел по нему рукой. Она перехватила руку и прижала ее к щеке. Евгения снова зашевелилась во сне, застонала.
— Как все это быстро… — прошептала Наталья.
— Что? — не понял я.
— Как быстро, — повторила она, — погиб наш мир.
— Может быть, еще не все потеряно, где-нибудь же осталось организованное общество, которое сможет взять на себя… — начал было я, но она меня перебила:
— Не надо! Вы сами не верите в это!
— Если честно, то да.
— Ну, вот видите. Знаете, — продолжала она, — мне теперь кажется, что вся моя прежняя жизнь… — она говорила отрывисто, делая паузы, как бы спрашивая себя и сама отыскивая ответ, — наш прежний мир… все это в далеком прошлом и, вообще, какой-то он нереальный. Вроде бы все, что со мной происходило, происходило не со мной, а с кем-то другим… Вы не чувствуете нечто подобное?
Я не успел ответить. Евгения проснулась, разбуженная нашими голосами.
— Кто здесь? — испуганно спросила она. Я зажег фонарик.
— Как вы себя чувствуете?
— Это вы! Почему вы не спите?
— Выспался! Часа через два мы двинемся в путь. Уже недолго…
В темноте вспыхнул еще один фонарик. К нам кто-то шел.
— Ты чего не спишь? — спросил я, узнав в подходящем Александра Ивановича.
— А который час? — он с хрустом потянулся.
— Половина седьмого.
— Пора вставать. Пока суд да дело, совсем рассветет. Пойду будить остальных. Если дорога будет такая же как и вчера, мы доберемся только к вечеру.
— Давай, буди.
Вскоре все были на ногах и через полчаса мы покинули свою стоянку.
Как и предполагал Паскевич, дорога оказалась трудной. До ближайшего населенного пункта было всего километров десять, а преодолели мы их часа за три, если не больше. А до Острова оставалось еще около сотни километров. Но дорога была уже посвободнее, так что к месту, где мы собирались остановиться на карантин, мы подъехали в наступивших сумерках и остановили машины перед воротами лагеря мединститута.
Завтра, думал я, свяжусь с Борисом Ивановичем и тогда решим, что делать дальше. В общей сложности я отсутствовал пять суток. Договорившись об очередности дежурства возле машин, мы разместились в пустующих домиках и легли спать.
Я почувствовал, что меня трясут за плечо. Открыв глаза, я увидел Николая. Было уже светло.
— Что случилось?
— Пошли, узнаешь.
Я быстро вскочил и, надев лыжный костюм, вышел из домика. Первое, что бросилось мне в глаза, была толпа, стоящая на спортплощадке. От толпы отделился человек и быстро пошел к нам. Я узнал Бориса Ивановича.
— Что случилось?
— Беда! Стационар захвачен!
— Кем захвачен? Объясните толком!
Борис Иванович начал рассказывать. Вчера вечером в то самое время, когда мы были где-то километрах в тридцати от Острова, во двор стационара внезапно въехали три грузовика, полные вооруженных людей. Они быстро рассыпались по жилым помещениям, выгнали всех во двор и велели построиться на площади перед главным корпусом. Затем отделили мужчин от женщин. Всех, кто пытался оказать малейшее сопротивление, тут же убивали. Так погибли девять ребят из старших классов и совсем не героический Виталий Степанович Копытко, который бросился на бандитов с голыми руками. Затем мальчиков и мужчин вывели за ограду и приказали бежать в лес. Когда те замешкались, дали пару очередей и убили еще троих. Всю ночь Борис Иванович и несколько старшеклассников разыскивали по лесу обезумевших от страха детей. Под утро ему удалось собрать их и он повел всех к лагерю мединститута. Увидев стоящие возле его ворот бронетранспортеры и ЗИЛы, он велел ребятам спрятаться в лесу, а сам подкрался ближе. К счастью, машины охранял в это время Юра, которого Борис Иванович сразу же узнал.
— Сколько их было? — спросил я.
— Человек тридцать.
— В форме?
— Нет! — понял меня мой завхоз.
— Это уже легче. Мы имеем дело не с воинской частью, а с обычной бандой.
— Что же мы будем делать?
— Для начала покормим детей. В машинах есть продукты. А через тридцать минут всем собраться здесь.
Эти слова были адресованы моим спутникам, которые молча стояли рядом.
Глава V
СРАЖЕНИЕ В ЛЕСУ
То, что наш противник действовал по заранее намеченному плану, не вызывало сомнений. Очевидно, кто-то из них знал о нашем стационаре и хотел использовать его как базу, где можно переждать эпидемию. Чувствовалось, что бандиты были хорошо осведомлены о наших хозяйственных запасах и о том, что в стационаре нет оружия. Словно монгольские захватчики они уничтожали мужчин и оставляли себе женщин, так как изгнание в лес безоружных ребят было равносильно убийству.
По всей вероятности, они рассчитывали обосноваться в нашем доме, если не навсегда, то надолго.
Конечно, применив бронетранспортеры, один из которых имел пушку, мы могли рассчитывать на победу, но нам пришлось бы стрелять по корпусам, где засядут бандиты, а там были наши девочки.