Владислав Стрелков - Случайный билет в детство
Парень, что контролировал оконные проемы справа, заметно усмехнулся, посмотрел на меня, указательным пальцем постукал по магазину и сделал большие глаза. Это видеть мог только я. Вот и внедренец, то есть внедренный сотрудник, его мне Скрябин точно описал. А позиция у него очень удобна – все на виду, и взрывчатка не на линии ведения огня. Как бы с ним синхронно сработать? Лицо его, кстати, кажется знакомым. Может, где-то по службе пересекались, хотя… и тут я понял – кого он мне напоминает! Одно лицо! Нет, правильно говорят – мир тесен!
Тем временем Громин-Грэйн взял бутылку с минералкой, отпил немного и поставил её обратно.
– Я считаю, что лучше говорить на цивилизованном языке, – мило улыбнулся Грэйн. – Зачем этим варварам знать – о чем говорят настоящие джентльмены?
Я невольно скривился – как говорить начал… падла, кем он себя считает, а? Перед глазами промелькнул сквер, выстрелы, умирающий дядя Миша…
Отогнал видения и подался немного вперед, боковым зрением отметив, что внедренец напрягся.
– Давайте расставим точки над «и», мистер Грэйн. Я. Знаю. Кто. Вы. На. Самом. Деле, – медленно и с расстановкой произнес я. – Вы как были русским, так им и остались, не так ли, мистер Gromin? И не надо о джентльменах, ладно?
У Громина промелькнуло злобное выражение, и вновь он сама любезность.
– Хорошо, – сплел руки на колене Громин, – давайте поговорим о наших делах.
– И так, мистер Gromin, вы хотели сдаться именно представителю Интерпола? Какие еще будут условия?
И я опять выразительно осмотрел присутствующих. Вдруг показалось, что не только внедренец владеет английским языком. Еще имеется пара, которые если не говорят, то хотя бы понимают некоторые слова, а это пахнет внутренним конфликтом. Можно на этом сыграть. Поймал выразительный взгляд внедренца. Ага, тот тоже просек ситуацию.
– Какие еще могут быть условия? – развел руками Громин. – Или вы об этих?
И последовал еле заметный пренебрежительный кивок в сторону присутствующих.
– Что он говорит, Грэйн? – спросил один из «охранников» по-русски с некоторым раздражением. – Он дает нам гарантии?
Интересно, что Громин наплел этим простакам? Деньги или «уехать жить в Лондон» обещал?
– Гарантии для вас ето нье ко мьне, а к ним, – и я махнул в сторону выхода. – Мьеня, интересуйет тьолько мистер Грэйн.
Охранники переглянулись, и один зло бросил Громину:
– Ты нам что обещал, а? Деньги хорошие гарантировал, что все тип-топ будет…
– Вот мои гарантии! – разозлился Громин и продемонстрировал всем радиопульт, совсем не заметив, что говорит по-русски без «акцента». – Делайте, что приказано, и получите свои деньги.
– У меня тоже есть гарантия, – злобно зашипел в ответ преступник у амбразуры, и у него в руке оказалась граната, – все тут разнесет, мля!
– Эй-эй, – заволновался один из «охранников», – успокойся и положи гранату. На атомы распылить нас захотел?
– А я предлагаю, – начал говорить второй «охранник», – взять этого лимонника в заложники и потребовать машину…
– Ты дебил! – перебил его тот, что контролировал оконные проемы слева. – Кто тебе даст уйти? Сдаваться надо…
– Сдавайся, а я не собираюсь…
– Молчать!
И все уставились на Громина, наконец, поняв, что он говорит на чистом русском языке.
– Так ты русский? – изумленно пробормотал правый «охранник». Остальные зло зашипели, недобро поглядывая на Громина.
– Ты нас всех кинул, крыса!
Я поймал вопросительный взгляд внедренца. Он уже приготовился вести огонь.
– Ваше решенье, мистер Грэйн, – поднялся я с кресла. – Вы сдайотесь мьне?
– Вот мое решение! – крикнул Громин и, встав за меня, выставил руки вперед, демонстрируя пульт и пистолет. – Стоять! А то всех тут на атомы распылю.
Охранники замерли в паре метров. Тот, что сидел у амбразуры, тоже вскочил, забыв про контроль ворот. Громин повел пистолетом, и я заметил, что тот на предохранителе. Ну, лохи! Ситуацией надо пользоваться. Сделал «глаза» внедренцу – пора! Тот все понял и вскинул автомат.
Бах! Бах! Бах!
Справа звякнуло железо, это съехал по стене наблюдатель за воротами. Упал дальний от меня «охранник» и свалился тот, что контролировал левые оконные проемы.
С первым выстрелом я заблокировал пистолет, ударом выбил пульт из руки Громина и носком туфли дотянулся до паха оставшегося в живых «охранника». Тот мигом свернулся в улитку, а я крутанулся на месте, выворачивая ПМ из руки. Противный хруст, и Громин взвыл, хватаясь за сломанный палец. Добавляю ему по голени и, заломив травмированную руку, впечатываю Громина в пол.
– На пол! Руки за голову!
Здание мгновенно наполнилось бойцами.
«Внедренец» на всякий случай упал и накрыл голову руками. Рядом со мной встал Легких, контролируя Громина. У свернутого в улитку преступника замерли Жихарев и Любшин.
– Чисто!
В здании появились Орлович и Поспешаев и сразу направились к ящикам. Саперы заглянули в открытый, что-то сделали и Орлович показал «ok». Сделал знак Легких, чтоб отпустил подвывающего Громина, и отошел. Андрей шагнул назад и принялся с интересом наблюдать. Остальные ребята тоже смотрели в мою сторону.
Громин перестал скулить, посмотрел по сторонам, приподнялся, увидел лежащий рядом пульт, стрельнул на меня взглядом, схватил его и нажал на кнопку…
Я усмехнулся, глядя на тщетные труды Громина-Грэйна. Пора снимать маски.
– Что, Андрей Михайлович, не работает? – насмешливо спросил я у Громина. – Или СИЛЫ не хватает?
– С-с-су-ука! – прошипел Громин, разглядывая меня, и у него проступило узнавание. – Не… не… не может быть… Вязов…
– Ну почему не может? – усмехнулся я. – Может! Мир-то тесен. Факт!
* * *Вышел из здания. Легкий ветерок принес облегчение. С удивлением заметил, что пропотел насквозь. Даже броник, кажется, сырой. Присел на ЖБИ-блок. Подошел внедренец, тоже весь взмокший. Сел рядом.
– В первый раз?
– Ага, – кивнул парень. – Нервов сжег…
– Дед бы тобой гордился.
– Дед? – парень внимательно посмотрел на меня. И наконец узнал.
– Он был настоящим мужиком. И… мне жаль, что так вышло…
Тихомиров вздохнул и уставился в землю.
– Мне мама рассказывала… – тихо сказал он, – всякое. И я искренне тебя ненавидел. Но потом я понял – не все так просто. А сейчас… я уверен, дед все равно бы поступил так же. Даже зная, что его ждет смерть.
Подошел оперативник, с которым я менялся одеждой.
– Извини, – показал я на себя, – все потом пропиталось.
– Пустяки, – ответил тот. – Ты ведь за нас всю работу сделал.
– Не я один.
– Да, красиво сработали, – улыбнулся Тихомиров.
Посидели, слушая, как наши командиры докладывают начальству об успешно проведенной операции.
Вдруг остро захотелось домой.
– Слушай, – обратился я к оперу, – дай мобильник, я свой в бронемашине оставил.
– Держи. – Опер протянул мне телефон.
Я отошел в сторону, набрал номер и дождался ответа.
– Мариша, это я.
И на сердце потеплело от любимого голоса:
– Да, Сереж?
– Ты не представляешь, Мариш, как же жизнь удивительна и прекрасна!
– Ну почему, – ответила она, – очень даже представляю. И могу доказать. Только поскорей домой возвращайся.
– Уже лечу, целую, люблю…
Да, жизнь удивительна и прекрасна. И у меня есть этому подтверждение.
Примечания
1
Tabula rasa – «чистая грифельная доска» (лат.). Концепция в философии.
2
АВОКУ – Алма-Атинское высшее общевойсковое командное училище имени Маршала Советского Союза Конева И. С.
3
Вперед (исп.)
4
Огонь! Там огонь. Он идет сюда! (Португ.)
5
Стой! Куда? (Португ.)
6
Назад, ложись. (Португ.)
7
Той – название празднеств и торжеств у казахов, киргизов и узбеков.
8
Байге – это скачка по пересечённой местности на длинную дистанцию (5—15, а в прошлом и более 50 км), в которой важнейшую роль играет тактическое мастерство всадника.
9
«Октава» – «Октава–3С», устройство блокирования работы сотовых телефонов и закладных аудио- и видеопередатчиков.
10
Я предлагаю сдаться! И не усугублять свою вину! (Англ.)
11
Громин, мы получили запрос на твой арест. Британское национальное отделение Интерпола очень ждет тебя. Тебе все равно некуда деваться! Сдавайся! (Англ.)
