Джеймс Блиш - Звездный путь (сборник). Том 1
Сначала Джон и Омниарх даже и не пытались активизировать все эти механизмы. Единственное, что они сделали, так это включили освещение всех палуб, коридоров и кают в целях безопасности. Но потом оказалось, что корабль был снабжен специальной системой защиты: любой тупица, оказавшийся на его борту, не смог бы причинить вред его нормальному функционированию. Люди разобрались в некоторых надписях под приборами и переключателями настолько, насколько это позволяли сделать познания Омниарха в языке клипов.
— Смотри! — сказал Джон, показывая на предупреждающий знак. — Дьявольское совпадение. В моем мире красный цвет всегда считался символом опасности. То же обозначение принято и в Гохде, и в Вильмуте. Видишь, и клипы используют его так же.
— Это не случайное совпадение, Джон Браузен, — Омниарх улыбнулся. — У моего народа этот цвет служит аналогичным целям. А поскольку у нас у всех красная кровь, то все становится понятным?
Джон посмотрел на хелка, и его щеки покраснели.
— Ты прав. Но у нас могли бы возникнуть проблемы, если бы мы нашли что-то, созданное существами с зеленой кровью, не так ли?
— Скажу, — важно ответил Омниарх, — что мы быстро научились бы разбираться и в этом!
Изучая корабль, люди поняли, что клипы уже давно пользовались всеми технологиями, которые на сегодняшний день считались у разумных рас Галактики суперновыми. К тому же здесь были вдобавок еще и такие, которые вообще не были знакомы ни людям, ни хелкам. Например, возле главного пульта управления находился еще один пульт, поменьше, который был усеян пружинками из какого-то пластика или керамики. Они были очень упругими, и сколько Джон ни давил на них, он не смог сдвинуть их витки ни на йоту. Кроме того, здесь же, на пульте, было несколько указателей с циферблатами, а также множество переключателей и игольчатых рукояток. Омниарх, выходя из зала, остановился в двери и загадочным тоном сообщил Джону:
— Можешь немного поэкспериментировать. Это не опасно.
И вышел. Удивленный Джон посмотрел ему вслед, а затем вернулся к этому странному пульту.
Он был шесть футов в высоту и девять футов в ширину и отстоял от главного пульта на десять дюймов. Пространство за пультом было закрыто кожухом. Очевидно, отметил Джон, там могли находиться какие-то приводные механизмы.
Джон выбрал переключатель ниже самого большого диска, имеющего около трех футов в диаметре, перевел его в конечное положение и… тут же отскочил назад, когда из диска вытек шар такого же размера. Джон осторожно приблизился, свет беспрепятственно проникал сквозь шар, темный диск исчез, и из пульта торчала только половина шара. Значит, другая половина должна была находиться за пультом, но где, если там свободного пространства было едва на пару дюймов? Джон протянул руку и дотронулся до поверхности шара. И ничего не почувствовал. Его пальцы прошли сквозь т о, что на вид напоминало стекло. Он отнял руку, на шаре не осталось ни малейшего следа. Тогда он повернул переключатель в первоначальное положение. Шар тут же исчез, и опять на пульте возник черный диск. Включил — диск снова сменился шаром. Он несколько мгновений вглядывался в него, потом подошел к детектору массы. Так и есть! Шар на экране точечками огоньков обозначал положение двойных звезд и точки — положения “Луны” и других кораблей эскадры. Очень осторожно он протянул руку и дотронулся до поверхности шара. Шар был таким, каким и должен был быть, — полым и холодным. Тогда он возвратился к пульту с пружинками. Ни один из оставшихся переключателей и кнопок не привели к какому-либо изменению на пульте и внутри иллюзионного шара. Глядя на надписи, Джон в задумчивости нахмурил лоб. Он разобрал только одну комбинацию знаков, занимающих целый ряд на краю пульта. Это слово означало “гиперсфера”. Именно так объяснял эту комбинацию значков Омниарх. Видимо, это был какой-то специальный вид детектора массы, который действовал только при работе компьютера корабля в режиме полета в гиперсфере. Или же это мог быть прибор, контролирующий положение других кораблей в гиперсферном полете. Джон с неохотой выключил его.
Такой же загадкой остались четыре циферблата хронометров над малым пультом вспомогательного компьютера. После включения питания все четыре хронометра начинали отсчет времени, стрелки быстро делали несколько оборотов с разными скоростями и потом останавливались. Три из них показывали дату и время, которые Джон не понимал. Указатели четвертого прибора двигались точно так же, как и стрелки ручных часов Браузена, хотя, конечно, все цифры на циферблате этого прибора были совершенно непонятны.
Главная часть корабля — гигантский механизм длиной в тысячу футов и диаметром двести футов — представляла собой единый монолит. Внутрь этого механизма совершенно не было доступа. Создавалось впечатление, что попасть туда было вообще невозможно. Даже ультразвуковое и магнитное зондирование не помогли раскрыть его секретов. Он был настолько массивен и так прочно закреплен, что Омниарх и Джон решили, что он был отлит в супергигантской форме, и только потом весь корабль был построен вокруг него. Можег быть, его сделали из отдельных частей, а потом собрали в единый монолит из того самого металла, из которого сделан был и корпус всего звездолета.
Стены этого механизма должны были иметь, по крайней мере, около двухсот футов толщины и скрывать в себе энергию невиданной мощи. По выходящим наружу спиралям-шинам шел ток, который мог дотла сжечь небольшой поселок.
После многочасовых размышлений и исследований Джон начал свой разговор с Омниархом.
— Там должно быть громадное количество топлива! И мы не знаем, как пополнить его запасы, когда они закончатся. Трудно предположить, что клипы сделали корабль для одноразового использования.
— Ты уже сам сказал, — усмехнулся Омниарх, — что в этом корабле может быть колоссальный запас топлива.
Джон бросил быстрый взгляд на хелка — этот Омниарх все еще продолжал оставаться для него загадкой.
— А кстати, ты никогда не говорил мне, как тебе удалось раздобыть контрольный прибор для обнаружения корабля. И где ты видел фильм, разъясняющий как им пользоваться? Мне кажется, что в нем могла быть подсказка, где искать остальные творения расы клипов. Думаю, что это может пригодиться нам в бою.
Омниарх моргнул два раза в знак согласия.
— Ты думаешь, что я не искал, Джон Браузен? Все остальное могло быть уничтожено в катаклизмах или еще ждет пока его откроют. Пойми, что я не могу свободно, на виду у всех передвигаться по Галактике, как того бы хотел. У Вильмута множество шпионов почти на всех населенных планетах!
Джон промолчал. Но подумал, что все-таки получил информацию, или, по крайней мере, ориентир… Этот хелк! Место, где Омниарх раздобыл контрольный прибор и видел фильм (один Бог знает, как он сохранился, ведь прошло столько столетий!) вероятнее всего находится на территории, контролируемой Вильмутом. Слово “место” Омниарх применял только в определенном значении и всегда, когда не собирался даже намекать на него. Так же он говорил и о женщинах, спрятанных в особом “месте”.
Проведя сто часов на этом корабле (последние восемьдесят Барт Ланге также находился там), Джон понял, что сможет справиться со звездолетом без помощи Омниарха (гравипривод и аппаратура, контролирующая гиперпереход, были относительно простыми). Определенное количество английских слов, эквивалентных терминологии клипов, было запрограммировано в памяти компьютеров, а остальные можно было ввести потом, дополнительно. В конце концов компьютерам было все равно, чем оперировать — арабскими цифрами или непонятными значками двухсотзначной системы клипов. Сначала Джон думал переградуировать все циферблаты приборов, нарисовав на них привычные человеку символы, но через некоторое время он понял, что гораздо легче будет использовать показания такими, какими они являются в оригинале.
Тем временем Омниарх улетел, забрав с собой контрольный прибор-обнаружитель. В общем-то, это не понравилось Джону, но спорить он не стал. Большинство его людей уже прибыло. Все “разведчики” были втянуты на палубы флагмана. Джон занялся изучением вооружения корабля клипов, предоставив Ланге заниматься более подробными исследованиями инструментов и механизмов.
Сам факт существования в сохранности корпуса корабля говорил о большой стойкости металла, из которого он был изготовлен. Странным было лишь то, что крышки люков были изготовлены из стали, намного более слабой и более подверженной коррозии, нежели металл корпуса и других внутренних конструкций. Ведь во время боя, конечно же, это было самым уязвимым местом. Джона удивило, что она не проржавела. Может быть, в подземном хранилище ее предохраняло от влаги какое-то химическое покрытие?
