Осторожно, волшебное! - Наталья Викторовна Соколова
А потом оттуда позвонили. Через какое-то время взяли и позвонили,- возможно, просто для того, чтобы проверить, тот ли он человек, каким назвался, действителен ли его заводской пропуск. А Жуков каким-то образом об этом проведал. И, видно, решил использовать случай, подбросить горючего в костер. Как керосинчиком плеснул! У него получился привод, задержание - хотя задержания никакого не было. У него получилось, что Никита был пьян и вообще выпивоха... Правда, это нужно еще доказать. Правда, насчет кудрявой Зойки, которая вздумала резать себе вены, Жуков просто напутал: Иванов, да не тот, из заготовительного, женатик. Сплетни подбирает, разобраться в них не умеет. Клеветать тоже надо со смыслом, а не абы как.
Но вот что интересно. Быть невиноватым и казаться невиноватым в чужих глазах - это, выходит, разные вещи. Быть правильным, хорошим - не значит выглядеть хорошим. «Как мы будем выглядеть». Фразочка Жукова. «Смотря как представить в отчетности». Странное дело, я совершил в тот вечер, может быть, самый лучший... ну, не будем горячиться, ладно, пускай один из лучших своих поступков. Вырвалось то чистое, честное, горячее, что во мне есть (а я и не знал, есть или нет, не задумывался). И что же? Выгляжу подонком, хулиганом. Уже Жуков (ходят слухи) заявленьице раздобыл от жильцов того дома, пенсионеров: дескать, сидели у окон (они, наверное, всегда сидят у окон, круглосуточно), видели, как молодой первым замахнулся и ударил. Что ж, все верно, так оно и было. Верно - и все-таки неверно! Да, правильно, увидели внешнее... оболочку, шелуху. А сути не рассмотрели. Не я первый ударил - а он первый - словом ударил - гнусными, паскудными словами, грязными,- а словом можно ранить пострашнее, чем кулаком,- по всему ударил, не по мне, не во мне совсем тут дело. И я не за себя замахнулся и ударил, поймите! Глухие вы, что ли, и слепые? Я бил за себя, часто бил за себя - и только за себя одного, почти всегда до самого последнего времени воевал за себя. А тут за вас - и вы...
Забавно получается. Гад был пьян, но о пьянстве не зафиксировано. Оказывается, я должен был его изловить и настаивать, чтобы сделали пробу на опьянение, а результаты занести в протокол. Я не был пьян, но это не занесено ни в какой протокол. И из окон не увидели дальновидные люди. Полировка нижней грани детали... то есть, простите, неполировка, к сожалению, не зафиксирована, официально не оформлена. Ох, сколько же надо в жизни официально оформлять! Быть хорошим - и казаться плохим? Быть Жуковым - и казаться правым, правильным? «Смотря как оформлено». Да, смешные шутки выкидывает жизнь. Можно хохотать до упаду.
Значит, и другим бывает так же больно, так же тошно? Я этого не знал. И им так же трудно доказать окружающим, что белое - белое?
А ведь раньше все это не приходило мне в голову. Пока сам не накололся...
На работе Никита думает обо всем этом. Дома - думает. В дороге - думает. Учится человек думать. Как, ведь он и раньше много думал, ловко рассуждал, стройно, логично, последовательно? Учится думать по-новому, заново учится, как после болезни заново учатся ходить. Что-то разбудило, расковало чувства, теперь пришел черед мысли.
Человек, который не умеет чувствовать... человек, который не умеет самостоятельно мыслить... Он может пойти очень далеко - до самого крайнего предела, до очень страшного.
Думай, Никита, думай хорошенько. Денно и нощно. Круглосуточно!
ЧАСТЬ 5
ДОГОНИ СЧАСТЬЕ!
1
Редакция. Окно открыто (снизу доносится глухой шум типографских машин), светит солнце, зайчики от металлического стакана со скрепками, от замка моей сумки пятнают стену. Пора дождей миновала. Опять в городе душно, противно, воздух насыщен выхлопами машин, зелень сохнет, пыль ест глаза, от пыли першит в горле. Ничего удивительного, ведь люди возвращаются из отпуска, студенты, школьники скоро сядут за учебу. Закон зловредности действует.
По ту сторону моего стола - сидят двое. Он. И она. Какие-то они очень разные, плохо монтируются между собой. Зачем пришли в газету?
Он крепкий, прочный. Весь вширь, весь из горизонтальных линий: линия челки, линия плотно сжатого рта, линия плеч. Ничего вертикального. Антиготический.
- ...Удивительно способная девушка. И волевая, нацеленная,- Это он не о той, которая с ним. О другой,- Я с ней занимался эти дни. Ну, не занимался, так... помогал ей проверять себя.- Твердо, убежденно: - Такие нужны в педагогическом институте. Без таких...
Вмешивается его спутница. Облачко взбитых каштановых волос, красивые глаза с нерешительным выражением, маленький, некрасиво срезанный подбородок. Что-то в ней неудачливое, прибитое. Сонечка из «Войны и мира»? Говорит взволнованно и вместе с тем робко, прижимая стиснутые пальцы к груди:
- Нельзя уродовать человеку жизнь. Человека так легко сбить с ног. А потом подняться, знаете...
Он ее останавливает:
- Погодите, Муся. Давайте без эмоций. Одни факты.
Они пришли, чтобы заступиться за девушку, котораятолько что сдала вступительные экзамены в московский вуз. Ей сказали, что она прошла, все было вроде в порядке, а вот в вывешенном списке ее не оказалось. С такими же отметками других взяли, а ее не взяли, а она скромная, она не хочет... ей кажется...
- Она сильная,- Муся тихонько вздыхает,- решительная. Умеет драться. Но не за себя, понимаете? За себя ведь трудно. И вот мы с Вадиком... то есть с Вадимом... Я сказала, что, может быть, в газету, а он...
Мне симпатичны эти двое. Ратуют за девушку, с которой познакомились совсем недавно. Хватило энергии прийти в редакцию, объяснять, настаивать. Да и девушка, похоже, какая-то незаурядная, заслуживает внимания. Но у меня затруднительное положение. Дело в том, что я как раз на днях звонила в этот вуз насчет одного мальчика, ну, того, который... Меня просила приятельница. У него, дескать, большой стаж работы, несколько лет,
